Академия наук СССР Институт истории - Эшелоны идут на восток 1941-1942

Напряжение в летние месяцы 1941 г. на речном транспорте столицы было огромным. За июль было отправлено из Москвы 218 пассажирских судов и десятки барж со 110 тыс. человек [448] ЦАМРФ, 1942 г., д. 94, л. 110. , в то время как за всю навигацию 1940 г. из города на дальние расстояния выехала 161 тыс. пассажиров. Вокзал не мог справиться с большим наплывом людей, поэтому посадку их на суда стали производить также с грузовых причалов порта.

Эвакуация населения из Москвы с конца августа несколько замедлилась. [449] ЦАМРФ, 1942 г., д. 94, лл. 110. В августе по речным путям выехало только 26 тыс. москвичей, в сентябре – лишь 9 тыс. [450] Г.А. Куманев. Советские железнодорожники в годы Великой Отечественной войны (1941-1945). М, 1963, стр. 74. Население покидало Москву неохотно. Составлялись графики, суда закреплялись за предприятиями, они перечисляли деньги, пароходы подавались к причалу, а пассажиры не являлись. Москвичи верили в надежную защиту столицы от врага, считали, что их долг помочь обороне родного города. В середине сентября начальник Южного речного вокзала докладывал Наркомречфлоту, что организации «против плановых заявок вывозят не более 65%, из-за чего ломается расписание и срываются планы перевозок». [451] Там же, 1941 г., д 21, л. 120.

Одновременно через Южный порт столицы отправляли оборудование фабрик и заводов. Порт работал с полной нагрузкой. Ночью грузить приходилось в темноте. На территорию порта не раз падали зажигательные бомбы. Не хватало грузчиков, поэтому на частые субботники и воскресники выходили горожане. Все портовики трудились, забывая об отдыхе. Сутками не уходили из порта его начальник К.А. Пашкевич, руководители участков, бригадиры. Бывали дни, когда под погрузкой находилось сразу около 30 барж. С особым напряжением работали речники в октябре, когда было решено максимально использовать речной флот для вывоза из Москвы оборудования и излишних запасов продовольственных и промышленных товаров. Последние составы ушли из Москвы 8 ноября, а через сутки на реке уже появился лед. С 15 октября и до конца навигации удалось загрузить и отправить из города 252 баржи. Только по Оке речники вывезли из Москвы за октябрь и первые дни ноября 88 тыс. т. различных грузов. [452] ЦАМРФ, 1941 г., ф. 47, оп. 1523, д. 121, л. 4; 1942 г., д. 94, л. 110.

В эти месяцы жизнь и деятельность речников были нелегкими. Вражеская авиация охотилась даже за отдельными судами, неоднократно пыталась бомбить шлюзы на Москве-реке. Чтобы не обнаруживать себя, пароходы шли без огней, навигационное ограждение ночью не освещалось. Но несмотря на все трудности, речной флот справился с поставленной перед ним задачей и сыграл большую роль в эвакуации из Москвы, особенно в вывозе промышленного и другого имущества. Из отправленных к середине ноября 1941 г. на восток 2 млн. жителей столицы на речных судах эвакуировалось около 175 тыс. москвичей. [453] «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945», т.2. М., 1961, стр. 258; ЦАМРФ, 1942 г., д. 94, л. 110. Если за сентябрь и октябрь по железным дорогам было вывезено из столицы в тыл свыше 215 тыс. т. грузов [454] Г.А. Куманев. Указ, соч., стр. 74. , то речной флот за тот же срок эвакуировал более 110 тыс. т., а всего с июля по начало ноября 1941 г. на судах было отправлено более 200 тыс. т. различных грузов. [455] ЦАМРФ, 1942 г., д. 94, л. 110. Такого объема перевозок никогда еще не знали водные дороги столицы. В течение навигации 1941 г. из московских портов было вывезено 232 тыс. т. груза, что на 63% превышало грузоперевозки за навигацию в мирное время. [456] «Материалы по статистике речного транспорта», вып. 56, стр. 44. Только из Южного порта за время эвакуации с людьми и грузами ушло 437 пассажирских судов и 216 буксиров с 458 баржами. [457] ЦАМРФ, 1942 г., д. 94, л. 110. В свете данных статистики и отчета Московско-Окского пароходства совершенно недостоверны сведения в кн. «Московскому пароходству 100 лет» (М., 1958), где без указания источника утверждается, что «за пять месяцев первой военной навигации через причалы Южного порта было отправлено свыше 1500 барж с различным оборудованием, около 1 млн. т. груза и до 1 тыс. пассажирских судов с эвакуированным населением» (стр. 94).

Распределительным центром для всей массы людей и грузов, двигавшихся по речным путям в Поволжье и Приуралье, стал Горький. Речники Верхне-Волжского пароходства стремились не только быстрее доставить эвакуированных в пункты назначения, но и сделать все, чтобы облегчить людям нелегкую дорогу, особенно тяжелую для тех, кто плыл на баржах. Не допустить возникновения массовых заболеваний, опасность которых при страшной скученности пассажиров была вполне реальной, – вот чему уделялось серьезное внимание. На подходящие к Горькому суда выезжали врачи, заболевших с судов снимали, если обнаруживались симптомы эпидемических болезней, всех людей направляли в санпропускники. Дальше каждое судно сопровождали медсестра или фельдшер, когда же медицинского персонала не хватало, посылались студенты Медицинского института. [458] ЦАМРФ, 1942 г., д. 66, л. 4. С отплывавшими из Горького судами следовали уполномоченные политотдела пароходства, они организовывали читку газет, слушание радио, беседы, наконец, просто поддерживали добрым словом утомленных людей.

На переполненных пассажирских пароходах команды старались заботиться о каждом пассажире. Для улучшения обслуживания эвакуированного населения на пристанях Волги и других реках выделялись дополнительные дебаркадеры, организовывались медпункты, агитпункты, буфеты. [459] Там же, ф. 5, оп. 562, д. 8, л. 17; 1945 г., д. 3, л. 409. Пассажирам с детьми помогали бригады домохозяек.

Наибольшие трудности были связаны с питанием людей в пути. Торгречтранс, который этим обычно занимался, ни по своим организационным возможностям, ни просто по количеству имевшихся в его распоряжении продуктов не мог снабдить пищей десятки тысяч людей. Хуже всего обстояло дело на несамоходных судах, которые Торгречтрансом вообще не обслуживались. Поэтому эвакуировавшиеся предприятия сами заботились об этом, они часто организовывали на судах буфеты. [460] Там же, 1942 г., д. 94, л. 111. Особенно тяжело приходилось при плавании по сравнительно малонаселенным районам Мариинской системы. Обращаясь в Наркомат торговли с просьбой «о немедленном выделении фондов и организации снабжения продуктами питания» 30 тыс. человек, находившихся на 8 октября 1941 г. в пути в этом районе, нарком З.А. Шашков с тревогой сообщал: «Имеют место случаи выдачи по 400 грамм хлеба на трое суток, вследствие чего происходят заболевания». [461] ЦАМРФ, 1941 г., д. 58, л. 51. Кипяток можно было в достатке получить только на пассажирских судах, на баржах его не хватало, а нередко и вовсе не было.