Фернан Бродель - Часть 1. Роль среды

Карта географического расположения городов естественным образом совпадает в целом и в частностях с картой дорожных сетей. Ось, которая проходит от Таранто через Бари до Анконы и от Анконы через Болонью, Модену и Парму до Пьяченцы, а затем заканчивается на реке По, — это сомкнутый строй городов. Другой путь, еще более любопытный и не так часто приводимый в качестве примера, ведет из Медины дель Кампо в Вальядолид, Бургос и Бильбао и соединяет эти чрезвычайно деятельные города: ярмарочный центр; столицу Филиппа II до 1560 года; крупнейший центр торговли шерстью, и, наконец, город моряков и грузоперевозчиков. Проходящая между ними дорога распределила их обязанности, как на поточном производстве.

Понятно, что в западном Средиземноморье большие города теснятся поближе к морю, пространству, связующему всех и вся, в то время как на внутренних территориях городов меньше, что связано с меньшей пропускной способностью обслуживающих их сухопутных дорог. На юге и на востоке Средиземноморья, напротив, большие мусульманские города отступают в глубь территории, что в точности соответствует запросам в высшей степени мощных дорог в пустыне.

Возникновение больших городов, всегда расположенных на скрещении дорог, вовсе не обязательно вытекает непосредственно из этого факта (хотя, например, Пьяченца, несомненно, обязана своим рождением встрече реки По и римской Виа Эмилиа). Но за счет этого пересечения города живут. Согласно сакраментальной формуле, «их значение вытекает из их географического положения». Встреча дорог иногда предполагает и смену средств передвижения, и обязательную обстановку. В Арле флотилии Роны соединяются с каботажными судами Мартига, Бука *UO и Провансальской Ривьеры, которая обеспечивает перевозки в сторону Марселя. У Вероны начинается плавание по Адидже, которое перенимает в своем нижнем течении эстафету у караванов и карет, прибывающих от Бреннера. В берберском Триполи, в Тунисе или Алжире караваны подступают к морю. Возникновение Алеппо связано не столько с местными ресурсами, сколько с необходимостью складочного пункта между Средиземным морем и Персидским заливом 218 , с точкой встречи, как говорит Жак Гассо 219 , товаров из Индии «и сукна, каризеи и других изделий, прибывающих с Запада». Здесь, перед возвышанностями Ливана останавливаются караваны, идущие из Багдада, и уступают место другим караванам, составленным из мулов, лошадей или осликов, тех самых, которые курсируют между Иерусалимом и Яффой, перевозя западных паломников.

Все порты по определению находятся на пересечении наземных и водных путей. В каждом из них к морю примыкает сухопутная дорога или пресноводный источник — чаще всего дорога, поскольку в Средиземноморье реки представляют опасность вследствие наносов, образующихся при их впадении в море, в месте, где нет приливов и отливов. Кроме того, Средиземноморское побережье обычно отгорожено от внутренних территорий возвышенностями, поэтому у каждого порта есть проход в сторону материка. В Апеннинах рядом с Генуей есть целый ряд проходов, в том числе перевал Джови; судьба города связана с этим важнейшим путем. На диком, холмистом берегу, усеянном небольшими приморскими поселками, Генуя длительное время оставалась второстепенным местечком, если не сказать деревней. Конечно, она была удачно расположена под прикрытием скал в крайней точке залива, но изолирована от континента и слабо связана с Великим торговым путем Средних веков, Via Francigena *UP , который вел в Рим через северную часть Апеннин… Второе рождение Генуи произошло только в XI веке, когда ослабло превосходство сарацин на море, и северяне, заинтересованные в европейских торговых путях и имеющие опыт путешествий по горам (прежде всего выходцы из Асти), пришли в Геную в поисках подходящей морской дороги. Назначение Генуи было связано с этими материковыми маршрутами, с освоением перевала Джови 220 . Но наземный путь всегда сохранял свою важность для развития города. Наряду с Venuta di mare *UQ всегда существовала Venuta di terra *UR , обслуживавшая торговый обмен в обоих направлениях. Такой же вклад, как и генуэзский флот, внесли в процветание города караваны мулов, которым предписано было следовать по его улицам, придерживаясь кирпичной дорожки, вымощенной для них посредине каменной мостовой.

Подобную двойственную картину представляли собой все порты. Марсель был связан с судоходной Роной, Алжир — с Центральным Магрибом, Рагуза, бесспорно являвшаяся детищем моря, никогда, ни на мгновение не порывала с огромным балканским миром, окраины и внутренность которого она хорошо изучила. В свое время Рагуза проявляла интерес к сербским серебряным рудникам, снабжая продовольствием добывающий центр и расположенные рядом с ним города и ярмарки — Ускюб, Прилеп, Призрен, Печ 221 … В XVI веке сухопутная торговля Рагузы переживала на востоке несомненное обновление 222 . Рагузские купцы через Боснию и Сербию добираются до Видина; они отвоевывают определенные позиции в придунайских странах; в Ускюпе они основывают замкнутую колонию, которая служит пунктом отправления торговых обозов в Константинополь 223 ; они проникают в Болгарию, доступ в которую издавна был для них затруднен из-за соперничества с генуэзскими торговцами, прибывающими с Черного моря; в Белграде они продают английское сукно турецким офицерам, возвращающимся с венгерской войны; в Адрианополе принимают проезжающих христианских послов; разумеется, они есть и в Константинополе. Поразительное могущество Рагузы в XVI веке связано с этими торговыми колониями, основанными в глубине Балканского полуострова; с сотнями лавок, в которых рагузские купцы выставляют на продажу в кредит или за наличные английскую каризею, венецианское или флорентийское сукно; с путешествиями коммерсантов, закупающих шерсть и кожу и на месте ведущих торги с пастухами; в архивах Рагузы сохранились образчики их длинных и узких записных книг. Жизнь Рагузы нельзя себе представить без ее ужасных дорог, по которым можно добраться до Сараево на севере или, минуя черногорские и албанские вершины, до Ускюпа, важного перевалочного пункта на востоке. В Рагузе соединяются два потока, один из которых движется по балканским дорогам, а другой использует безбрежные морские пути и ведет рагузанцев в XVI веке во все без исключения средиземноморские страны, иногда даже в Индию, часто в Англию и даже, по крайней мере в одном случае, в Перу…

Торговый обмен, осуществлявшийся с помощью дорог, положил начало медленному процессу разделения труда, из которого выросли города, лишь наполовину оторвавшиеся от деревни и с трудом освобождающиеся от ее цепких объятий. Эти непрестанные усилия оказали свое влияние на внутреннюю жизнь самих городов, координируя разнообразные виды деятельности и преобразуя их изнутри всевозможными способами, в которых можно усматривать общую закономерность только условно.