Михаил Гордин - Пушкинский век

Члены этого Общества были активными участниками и другого столичного журнала — «Невский зритель». Здесь основное внимание уделялось вопросам политической истории и политической экономии. Основатель журнала Иван Сниткин приехал в столицу в конце 1818 года. Незадолго перед тем он окончил с серебряной медалью Московский университет и, получив степень магистра этико-политических наук, был определен на службу в Петербург, в Департамент горных и соляных дел. Молодой магистр в конце 1819 года вместе с почтовым чиновником Гаврилой Кругликовым получил разрешение на издание «Невского зрителя».

Сниткин поместил в журнале ряд статей — о причинах расцвета и упадка Древней Греции, о правлении и законодательстве раннего Рима, статью, которая называлась «Должен ли быть позволяем привоз всех иностранных товаров или только некоторых, и каких более?», другую статью под заглавием «О влиянии фабрикантов на промышленность», исследование о философии Монтескье и еще несколько сочинений. Рецензент «Сына отечества» в 1821 году писал о Сниткине, что цель его деятельности есть «благоденствие отечества и счастие рода человеческого». Однако власти смотрели на дело иначе. Министр просвещения князь Голицын летом 1820 года писал попечителю Санкт-Петербургского учебного округа, занимавшемуся делами цензуры: «В книжке журнала „Невский зритель“, часть первая, март, помещена опять целая статья под названием „О влиянии правительства на промышленность“, в коей делаются замечания правительству о постановлениях и распоряжениях его, и делаются оному наставления, весьма неприличные ни в каком отношении. Такое смелое присвоение частными людьми права критиковать и наставлять правительство ни в каком случае не может быть позволено».

Постоянно сотрудничали в «Невском зрителе» Рылеев, Кюхельбекер, Александр Бестужев, Федор Глинка, Баратынский. Здесь в октябре 1820 года было напечатано стихотворение Рылеева, впервые обратившее на поэта всеобщее внимание, — сатира «К временщику». Хотя стихи были названы подражанием латинскому, все поняли, что имеется в виду некто иной, как граф Аракчеев — «монарха хитрый льстец и друг неблагодарный, неистовый тиран родной страны своей». Начался было скандал, но тот же самый князь Голицын, который возмущен был дерзкой статьей Сниткина, имел свои счеты с Аракчеевым. В ответ на требование временщика провести расследование, ему предложили указать, какие именно ругательства в стихах Рылеева принял он на свой счет. Стать общим посмешищем Аракчеев не захотел, скандал удалось замять.

Вероятно, Рылеев был в достаточно дружеских отношениях с издателем «Невского зрителя», поскольку в декабре 1820 года сообщал жене, что собирается войти с ним в компанию. Но план этот не осуществился. В середине 1821 года Сниткин, не решаясь далее гневить начальство, счел за благо прекратить выпуск журнала и вернуть подписчикам деньги за невышедшие номера.

В начале 1820-х годов цензурные гонения на журналы усилились. Жертвою их стал и другой примечательный ежемесячник — «Дух журналов, или Собрание всего, что есть лучшего и любопытнейшего во всех других журналах, по части истории, политики, государственного хозяйства, литературы, разных искусств, сельского домоводства и пр.». Издатель «Духа журналов» Г. М. Яценко занялся сравнением общественного устройства России и других стран, заговорил о крепостном праве, развивал либеральные идеи. В 1820 году — на шестом году издания — ему приказано было закрыть журнал.

Вместе с тем чем дальше, тем менее охотно власти разрешали издание новых журналов. Цензурный комитет в своем представлении начальству утверждал, что нет пользы «в неограниченном размножении журналов, издаваемых частными лицами, которые еще неизвестны полезными трудами».

Желание избежать постоянной утомительной борьбы с цензурой, а также стремление наполнить свой журнал одними только первоклассными сочинениями — стремление и в то время трудно выполнимое — привело Александра Бестужева и Рылеева к мысли выпускать ежегодник — периодическое издание, заключающее в себе только отборные произведения лучших столичных писателей Так родился альманах «Полярная звезда», выходивший с 1823 по 1825 год. «При составлении нашего издания Рылеев и я имели в виду более чем одну забаву публики. Мы надеялись, что по своей новости, по разнообразию предметов к достоинству пьес, коими лучшие писатели удостоили украсить „Полярную звезду“, она понравится многим…» — писал Бестужев по выходе первого номера альманаха.

В «Полярной звезде» Пушкин поместил отрывки из «Братьев-разбойников» и «Цыган» и много стихотворений. Дельвиг напечатал здесь свои «русские песни», Жуковский — переводы из Шиллера, Гнедич — строфы из «Илиады», Крылов — несколько басен, Баратынский — лирические стихотворения, Грибоедов — «Отрывок из Гете», Рылеев — «Думы» и отрывки из «Войнаровского» и «Наливайко».

В «Полярной звезде» на 1825 год были напечатаны пророческие стихи Рылеева:

Стихи эти, по свидетельству декабриста Беляева, «были знакомы каждому и повторялись во всех дружеских и единомышленных кругах». Дух независимости и вольномыслия отличал направление альманаха. Он сказывался и в повестях Бестужева, и в его годовых обзорах русской литературы, в стихах Кюхельбекера и Федора Глинки, в очерках историка Корниловича.

«Полярная звезда» имела небывалый успех. Первая книжка альманаха была отпечатана в количестве 600 экземпляров. Их расхватали менее чем за неделю. Вторую книжку отпечатали тиражом 1500 экземпляров, и она разошлась в три недели. До того ни одно периодическое издание в России не пользовалось подобной популярностью. Материальный успех предприятия дал возможность издателям щедро расплатиться с авторами. (В то время издатели журналов, как правило, гонораров не платили вовсе.) Александр Бестужев однажды сказал Льву Пушкину, просившему по пять рублей за каждый онегинский стих: «Ты промахнулся, Левушка… не потребовав за строку по червонцу… Я бы тебе и эту цену дал, но только с условием — напечатать нашу сделку в „Полярной звезде“ для того, чтобы все знали, с какой готовностью мы платим золотом за золотые стихи…»

С легкой руки Бестужева и Рылеева в столице появляется множество альманахов. Следом за «Полярной звездой» начинают выходить «Северные цветы», «Невский альманах», «Альциона», «Подснежник»… Обилие журналов и альманахов, богатство содержания многих из них — свидетельство напряженной и разнообразной духовной жизни Петербурга в преддекабрьское десятилетие.