Пауль Карель - Выжженная Земля

Пылающие «тридцать четвёрки» освещали место действия. Отдельными группами танков русские снова и снова пытались создать брешь. Но где свои, а где враги? На этот вопрос можно было ответить лишь с очень близкого расстояния. Советские танковые командиры отчаянно старались использовать надежную конструкцию своих Т-34 и уничтожать немецкие танки таранными ударами. Однако мобильность танков T-IV и опыт немецких танковых командиров взяли свое — особенно при попытке прорыва советской танковой группы в Новомарьевке, где прикрывающую позицию удерживал майор доктор Бёк со своим 2-м батальоном 11-го танкового полка.

Бёк располагал десятью танками T-IV и только горсткой пехотинцев. Советские «тридцать четвёрки» атаковали около 3 часов утра и ворвались в деревню. Танковые бои продолжились между домами. Покрытые соломой хаты скоро загорелись, языки пламени отбрасывали причудливые тени.

В деревне стояли на ремонте несколько поврежденных немецких танков без экипажей. Это неожиданно помогло небольшим боевым силам Бёка. В неверном свете пылающей деревни русские приняли остовы машин за боеспособные машины и раз за разом поливали огнем привлекательно неподвижные мишени. Это предоставило танкам Бёка время и возможность занять удобные для огня позиции. В конце концов его маленькая армада вынырнула из-за поврежденных танков и деревенских домов.

Командирский танк Бёка, который, как большинство других командирских танков, нес только ложное деревянное орудие, чтобы освободить место внутри для громоздкого оборудования и карт, столкнулся с русским Т-34. Русские немедленно навели на него свое орудие. «Иди на таран!» — приказал Бёк. Однако этот маневр вряд ли спас бы его. Спасение пришло от танка командира 7-й роты, капитана Герике. Его T-IV стоял в засаде за углом улицы с готовым к бою орудием. Он как раз вовремя заметил русский танк: «Огонь!» И прямое попадание.

Выехав из деревни, Бёк обнаружил, что у него осталось шесть танков и двадцать пять стрелков. Когда рассветет и русские осознают свое превосходство, дело может обернуться плохо. С этой точки зрения для контратаки следует использовать ночь. Ночью легче обмануть. Ночь помогает более слабому. Под покровом темноты, при помощи огней и шума, шесть танков можно выдать за целый батальон.

Майор Бёк расставил свои шесть танков вокруг деревни. По оговоренному световому сигналу они разом атаковали. Двадцать пять пехотинцев, растянувшиеся между танками, изо всех сил закричали «Ура» и как можно чаще застрочили из своего оружия. Танки тоже старательно производили шум и стреляли трассирующими снарядами. Блеф удался.

Бёк быстро достиг центра деревни. Русские, подозревая полномасштабную атаку, отступили по направлению к реке Быстрая. Там их ждали немецкие противотанковые орудия.

Реку Быстрая форсировало девяносто русских танков. Когда наступил день, заснеженное поле боя устилали девяносто разбитых Т-34. Таким образом, 25-й танковый корпус, второй наступательный клин советской гвардейской армии, был уничтожен.

Потери 6-й танковой дивизии составили двадцать три танка. И поскольку они оставались на немецкой территории, ремонтные роты снова поставили в строй большую их часть.

С ликвидацией двух советских танковых групп на северном фронте группы армий «Дон» непосредственная опасность, угрожавшая Ростову с северо-востока, была предотвращена.

Столь же опасное наступление советских 6 и 1-й гвардейских армий с северного края участка прорыва в направлении на Донец через Миллерово успешно остановили небольшие силы оперативной группы Фреттер-Пико.

Оперативная группа, пожалуй, слишком громкое название для сил, предоставленных в распоряжение генерала Фреттер-Пико, чтобы прикрыть брешь почти в 200 километров. У Миллерово части 3-й горной дивизии твердо и эффективно противостояли превосходящим танковым силам противника. Однако атаку танковой дивизии противника пришлось отражать также учебным полкам и батальонам новобранцев вместе с потрепанной группой танков фон Ланкена.

304-ю пехотную дивизию перевели в Россию из Франции. После службы на мирном атлантическом берегу ее полки уже через двенадцать часов боя на Востоке пришли в критическое состояние. Поразительно, что Фреттер-Пико и опытный командир дивизии генерал-майор Зилер тем не менее смогли помочь пехотинцам и артиллеристам преодолеть первоначальный шок от встречи с мощной бронетехникой противника и за несколько недель превратили их в крепких бойцов. К счастью, Фреттер-Пико имел две закаленные в боях танковые дивизии — 7-ю тюрингскую и 19-ю нижнесаксонкскую, их непрерывные контратаки помогали пехоте обороняться, а также прикрывали северный фланг угрожаемого фронта. Таким образом, оперативная группа Фреттер-Пико, хотя фактически и являлась неполным корпусом, стала надежной преградой между Доном и Донцом и своей гибкой тактикой предотвратила стратегический прорыв противника, более чем в двадцать раз превосходящего ее по численности. Фреттер-Пико верно заметил: «Это было победой боевого духа пехотинцев».

Успешные немецкие оборонительные операции между Доном и Донцом сохранили открытой дверь для находящихся на Кавказе немецких армий и предотвратили советское окружение с севера.

Но эта опасность продолжала угрожать Манштейну на правом крыле его фронта, на линии 4-й танковой армии Гота, между Доном и Манычем. Для ее отражения Манштейну катастрофически не хватало сил.

В эти последние несколько дней декабря генерал-полковник Гот каждое утро объезжал на бронированном автомобиле свои побитые дивизии и разговаривал в штабах с командирами. Многие полки превратились в слабые батальоны, батальоны — в роты. В

4-й танковой армии осталось всего пятьдесят — семьдесят боеспособных танков — обычное вооружение одного недоукомплектованного батальона.

С наступлением ночи жесткий и деятельный командующий армией возвращался в свой штаб совсем без сил. Полковник Фангор, начальник штаба, ждал его с картой обстановки и сообщениями от Манштейна. Борьба была практически безнадежной, и это оборонительное сражение дорого доставалось 4-й танковой армии.

Вечерами обсуждали только одно: теперь, после того как они отдали 6-ю танковую дивизию, сможет ли армия удержать фронт оставшимися небольшими силами? Гитлер упорствовал в отказе вернуть в прежнее расположение 16-ю мотопехотную дивизию, которая все еще воевала в Элисте. 5-я моторизованная дивизия СС «Викинг», обещанная группой армий «А» с Кавказа, до сих пор находилась где-то на марше.

День за днем Фангор обращался в штаб группы армий. И день за днем он получал от начальника оперативного управления штаба Манштейна, полковника Буссе, один и тот же ответ: «Мы продолжаем просить Гитлера передать под наше командование 1-ю танковую армию, но все безрезультатно. Главное командование сухопутных войск не в состоянии принять решение».