Джон Робертс - Мировая история

Какая бы квалификация ни требовалась, к 1500 году любые технические приемы уже получили воплощение в крупных капиталовложениях. Накопление дальнейшего капитала для промышленных предприятий тогда уже выглядело более простой задачей, чем когда-либо прежде. Доступного капитала могло становиться тем больше, чем проще становилось ведение реального дела с использованием новых технических устройств. Итальянцы Средневековья во многом создали современную бухгалтерию, а также придумали новые кредитные инструменты для финансирования международной торговли. В XIII веке появляется вексель, а с ним и первые настоящие банкиры, известные нам на рубеже современного капитализма. Понятие ограниченной ответственности тоже появляется во Флоренции в 1408 году. Однако при всей колоссальности применения такого нововведения по сравнению с прошлыми временами нам не составит труда вычислить его ничтожность, если не думать о масштабах. Дворцы могут на самом деле производить грандиозное впечатление, только вот весь объем товаров, проходивших через средневековую Венецию за целый год, можно вполне погрузить на одно современное транспортное судно.

Как бы там ни было, позиции, завоеванные на протяжении всего продолжительного периода совершенствования приемов и роста объема производства, по-прежнему оставались сомнительными. На протяжении многих веков экономическая жизнь оставалась делом рискованным, на грани краха. Средневековое сельское хозяйство, несмотря на достигнутый прогресс, выглядело ужасающе неэффективным занятием. Землю эксплуатировали нещадно и полностью истощали ее плодородие. Кроме навоза, иных удобрений в нее вносили совсем мало. По мере роста численности населения и сокращения площади целинных земель семейные наделы уменьшались в размере; в 1300 году большинство европейских семейных хозяйств могло обрабатывать меньше 8 акров. Совсем в немногих местах (долина реки По была одним из них) делались крупные инвестиции в коллективное орошение или повышение плодородия почвы. Прежде всего, отдача сельского хозяйства зависела от погоды; из-за двух последовательных неурожайных лет в начале XIV века население города Ипр сократилось на одну десятую часть. Локальные вспышки голода редко удавалось погасить за счет привозного продовольствия. Дороги с римских времен пришли в негодность, повозки оставались примитивными по конструкции, и большую часть товаров приходилось перевозить на вьючных лошадях или мулах. Водный транспорт обходился дешевле, и поставки по нему шли быстрее, но потребностям транспортировки он отвечал далеко не всегда. У купцов тоже могли возникать осложения политического порядка; османские завоевательные походы вызвали постепенное затухание восточной торговли в XV веке.

Спрос снизился до достаточного уровня, чтобы минимальные его изменения определяли судьбу городов; производство ткани во Флоренции и Ипре в XIV веке упало на две трети. Какие-либо обобщения даются с трудом, но одно событие не вызывает ни малейших сомнений: в то время наблюдался большой совокупный откат. Внезапно подскочила смертность населения, что зафиксировано в разных местах, в разное время и во многих областях после серии неурожаев около 1320 года. Так началось медленное сокращение населения Европы, внезапно превратившееся в стихийное бедствие на заре масштабных эпидемий заразных заболеваний. Эти эпидемии часто называют по имени одной из них «Черной смертью 1348–1350 годов», когда случилась самая страшная эпидемия чумы. Тогда в Европу пришла бубонная чума, но, несомненно, ее эпидемия сопровождалась несколькими другими смертельными болезнями, прокатившимися по западу континента одновременно с этой чумой и вслед за нею. Европейцы умирали к тому же от сыпного тифа, гриппа и оспы; все эти болезни внесли свой вклад в великое демографическое бедствие. В некоторых областях могла погибнуть половина или треть их населения; в масштабах Европы убыль оценивается в четверть ее населения. Папское расследование дает число жертв больше 40 миллионов человек. Тулуза в 1335 году считалась городом с 30 тысячами населения, а век спустя в нем проживало всего лишь 8 тысяч; за три дня в Авиньоне умерло 1400 человек.

Какого-то общего принципа распространения эпидемии не существовало, но все население Европы потрясли ее приходы. В крайних случаях возникало своего рода массовое безумие. Одним из путей поиска козлов отпущения или виновных в распространении чумы были еврейские погромы; еще одним стало сжигание ведьм и еретиков на костре. В душе европейцев остался шрам на все оставшееся Средневековье, который нашел свое художественное отображение в живописных полотнах с видами смерти и проклятия, в скульптуре и литературе. Хрупкость устоявшегося было порядка наглядно показала шаткость равновесия между продовольственным снабжением и численностью населения. Когда из-за болезней погибает определенное количество народа, сельскохозяйственное производство резко сокращается; жителям городов грозит смерть от голода, если они еще не умерли от чумы. Вероятно, к тому времени уже был достигнут предел производительности. Имевшиеся в распоряжении технические приемы повышения плодородия почвы и доступные новые посевные площади достигли своего предела, и кое-кто заговорил о демографическом избытке, приближавшемся к наличным к тому моменту ресурсам. От этого момента проистекал громадный откат XIV века с последующим медленным восстановлением в XV веке.

Едва ли кого-то удивит то, что век таких колоссальных сдвигов и бедствий отметился жестокими социальными конфликтами. По всей Европе в XIV и XV веках прокатились массовые крестьянские восстания. Особую известность приобрела французская жакерия 1358 года, повлекшая больше 30 тысяч жертв, и английское восстание под предводительством Уота Тайлера 1381 года, когда повстанцы на время захватили Лондон. Корни восстания лежат в том, что землевладельцы увеличили запросы в силу необходимости, и в новых требованиях королевских сборщиков податей. В сочетании с голодом, чумой и войной без того нищенское существование простого народа стало совершенно невыносимым. «Мы созданы по образцу и подобию Христа, а вы обращаетесь с нами как с дикими животными», – жаловались английские крестьяне, поднявшие восстание в 1381 году. Обратите внимание на то, что они обратились к христианским нормам своей цивилизации; такие требования средневековых крестьян обычно четко формулировались и не вызывали сомнений, но поиск в них зачатков социализма считается пережитком прошлого.

Демографическая катастрофа такого огромного масштаба, как это ни парадоксально, части нищего населения пошла на пользу. Одним из очевидных и непосредственных ее результатов стала значительная нехватка рабочих рук; категория постоянно занятых неполный рабочий день тружеников практически исчезла. Соответственно последовало повышение реальной заработной платы. Как только непосредственные последствия бедствий XIV века ушли в прошлое, уровень жизни беднейших слоев населения несколько повысился, так как цена зерна продолжала опускаться. Тенденция в экономике, даже в сельской местности, по переходу на денежные расчеты получила ускорение из-за нехватки рабочей силы. К XVI веку труд смерда и рабский статус в Западной Европе, особенно в Англии, остались далеко позади.