Джон Робертс - Мировая история

Если признать источником высокого боевого духа европейцев расчет на большую военную наживу, то надо сюда добавить стремление к успеху. В XVI веке достаточно усилий посвящено делу географических открытий и предприимчивости нового типа, чтобы с полной уверенностью заняться их анализом; при этом просматривается кумулятивный фактор, так как участники каждого успешного путешествия вносили свою лепту в обогащение знаний и укрепление уверенности в грядущих больших свершениях. Пройдет время, и появятся средства для финансирования будущей европейской экспансии. К тому же свою роль играли психологические достоинства христианства. Вскоре после учреждения поселений европейцев на чужих землях пришло время вступления в дело христианских миссионеров, но само это вероисповедание всегда представлялось культурным фактом, служащим доказательством для европейца в его превосходстве над народами, с которыми он впервые вступал в контакт.

В последующие четыре столетия с христианством к местным жителям приходила большая беда. Уверенные в том, что только они одни исповедуют истинную религию, европейцы проявляли нетерпеливость и высокомерие к ценностям и достижениям народов и цивилизаций, покой которых они нарушали. При таком отношении все, как правило, заканчивалось большими разногласиями и проявлениями жестокости. К тому же можно признать тот факт, что религиозное рвение могло проще всего затмеваться низменными побуждениями. Величайший испанский историк, занимавшийся американскими завоеваниями, обосновал свой с коллегами поход на индейцев желанием «послужить Богу и его величеству, принести свет тем, кто сидел в темноте, а также разбогатеть, чего желают все люди».

Алчность быстро соблазнила к злоупотреблению силой, стремлению к господству над местными жителями и их принудительной эксплуатации. В конечном счете европейцы скатились к непростительным уголовным преступлениям – хотя часто они совершали их совершенно не задумываясь. Иногда из-за таких преступлений исчезали целые общественные образования, но в таких случаях проявлялись только самые неблагоприятные аспекты стремления европейцев к господству над чужими народами, с самого начала определявшего цели всех европейских заморских предприятий. Искатели приключений, первыми высадившиеся на побережьях Индии, в скором времени поднимались на борт судов азиатских купцов, захватывали и убивали экипаж с пассажирами, завладевали товарами, а корпуса разоренных судов сжигали. Европейцы обычно могли отбирать у местных жителей все, что им нравилось, в силу своего технического превосходства, за счет которого они при численном меньшинстве вытворяли, что хотели, и на несколько столетий диктовали свою волю великим историческим скоплениям населения и цивилизациям.

Следующий португальский капитан после Васко да Гамы, отправившийся вслед за ним, поделился достоверным символом политики европейцев через описание артиллерийского обстрела Каликута. Немного позже, когда в 1517 году португальцы прибыли в Гуанчжоу, они устроили салют из пушек, пытаясь продемонстрировать свое дружелюбие и уважение к местным жителям; грохот их орудий, однако, поверг в ужас южных китайцев, которые сразу назвали европейских искателей приключений фоланки (искаженное произношение слова «франки»). Европейское оружие отличалось от всего, что имелось тогда в Китае. В Азии давно приняли на вооружение пушки, а китайцы изобрели порох за несколько веков до появления его в Европе, но развитием артиллерийской техники там никто не занимался. Европейское мастерство в оружейном деле и металлургии в XV веке продвинулось далеко вперед, и в Европе изготавливали оружие более совершенное, чем где бы то ни было в мире. Азии пришлось играть с Европой в догонялки в сфере совершенствования оружейной техники. Но с конца XVIII века, когда внедрялись самые радикальные усовершенствования в вооружение армий европейских великих держав, Азия все больше отставала в этом деле, и такое отставание продолжалось до середины XX века.

Прогресс в сфере вооружений шел и не мог не идти одновременно с прогрессом в остальных областях, прежде всего в судостроении и судовождении, речь о которых уже шла выше. В совокупности все европейские технические достижения послужили появлению совершенного по тем временам оружия, с которым европейцы открывали для себя мир, то есть парусника, оснащенного пушками. Опять же, в 1517 году эволюция только началась, а португальцы уже обладали достаточной морской мощью, чтобы бороться с созданными турками флотами, предназначенными для недопущения тех же португальцев в Индийский океан. (Турки добились больших успехов в Красном море, где в узких проходах за весельными галерами, предназначавшимися для сближения с судами противника и взятия их на абордаж, сохранилось их тактическое превосходство. Даже там тем не менее португальцы смогли продвинуться на север до самого Суэцкого перешейка.) Китайский боевой сампан оказался не намного лучше в бою турецкой гребной галеры. Отказ от весла как движителя судна и установка вдоль бортов большого числа пушек послужило чрезвычайному умножению ценности скудного работоспособного населения Европы.

Военное превосходство европейцев современники безоговорочно признавали. Еще в 1481 году папа римский запретил продажу оружия африканцам. Голландцы в XVII веке всячески старались сохранить в тайне технологию отливки пушечных стволов и делали все, чтобы азиаты ею не завладели. Но все равно они это сделали. В XV веке в Индии уже появляются турецкие пушкари, и прежде, чем они достигли Китая, португальцы занялись снабжением персов пушками и обучением их ремеслу отливки орудийных стволов ради устрашения турок. В XVII веке их знание приемов изготовления орудийных стволов и артиллерийского дела служило одной из причин того, почему китайские власти проявляли благосклонность к иезуитским отцам.

Но даже когда, как того боялись голландцы, восточные народы все-таки овладели передовыми умениями отливки пушечных стволов, европейцы своего военного превосходства не утратили. Невзирая на все усилия иезуитов, обучавших китайских артиллеристов, их навыки остались на удручающе низком уровне (хотя вполне достаточными для обеспечения династии Цин господством над собственной вотчиной). Причина технического отставания азиатов от европейцев лежала не просто в слабом овладении необходимыми навыками. Один из факторов, игравших на руку европейцам в начале эпохи Европы, заключался не только в новых знаниях, а в отношении к знаниям, отличавшемся от отношения к ним носителей иной культуры. Европейцы научились пускать их в ход для решения практических проблем, овладели техническим подходом к любому делу. В таком подходе лежат корни того, что превратилось в особенность европейской элиты времен Просвещения, заключающуюся в растущей уверенности в своей власти менять все сущее.