Pичард Дэвенпорт-Хайнс - Ледяной призрак. Истории с «Титаника»

Об образовании «Юнайтед Стейтс Стил» (United States Steel) с капиталом 1,4 миллиарда долларов было объявлено в марте 1901 года. «Юнайтед Стейтс Стил» (United States Steel) — траст стоимостью в миллиард долларов — владел сталелитейными заводами, доменными и коксовыми печами, месторождениями руды, угольными шахтами, железными дорогами и пароходами. Он выпускал 7 миллионов тонн стали в год. «Юнайтед Стейтс Стил» выпустил пятипроцентные акции, погашаемые золотом на сумму 304 миллиона долларов и семипроцентные конвертируемые привилегированные акции на сумму 550 миллионов долларов, а также обычные акции на сумму в 550 миллионов долларов. Синдикат богатых инвесторов, среди которых был Питер Уайденер, взял на себя первоначальное финансирование и был вознагражден за это 50 миллионами долларов в форме привилегированных и обычных акций. Доходы «Юнайтед Стейтс Стил» в конечном итоге оправдали высокую стоимость своих акций, хотя их распространителей подвергали осуждению. «Неистовое стремление людей попрошайничать, воровать или грабить просто ужасно, — написал Генри Адамс после подписание сделки «Юнайтед Стейтс Стил». — Пьерпонт Морган очевидно пытается проглотить солнце». Вскоре после этого Морган отправился в Европу на лайнере компании «Уайт Стар» «Тевтонике». В Париже он заплатил 2 миллиона франков (400 000 долларов) за алтарную стену, расписанную Рафаэлем, — он купил ее сразу же, как только увидел, — и потратил еще миллион франков за работы Рубенса и Тициана.

К этому времени Питер Уайденер собрал замечательную коллекцию художественных произведений для своего только что построенного дома. Строительство особняка «Линневуд-Холл» в Элкинс Парке завершилось в 1900 году. Дом был выполнен в стиле английского загородного дома XVIII века, в нем присутствовали четкие, симметричные линии и длинный внушительный фасад, разделенный шестиколонным портиком. Здесь предметы старины встретились с новоиспеченным богатством. Внутри находились картины, скульптуры, мебель, застекленные шкафы, все они требовали признания и восхищения, а также подчеркивали положение в обществе своих новых хозяев. «Объединить различные периоды в одно целое, не создавая при этом анахронизма, поместить что-то французское, что-то испанское, что-то итальянское и что-то английское в американский дом и в результате получить совершенство американского вкуса — это есть подвиг, который был совершен снова», — написала Эмили Пост. Вероятно, имелся в виду особняк «Линневуд».

Уайденер заплатил Леди Десборо 700 000 долларов за «Мадонну» Рафаэля из собрания лорда Купера, 500 000 долларов лорду Лансдоуну за картину Рембрандта «Мельница», и еще 1 миллион долларов лорду Уимборну за три полотна Рембрандта. В особняке «Линневуд-Холл» также висели три портрета кисти Ван Дейка; портрет Эмилии и Ирены из Спилимберго, написанный Тицианом; «Мадонна» Ботичелли, купленная у князя Киджи и контрабандой вывезенная из Италии; картины работы Коро, Констебля, Тернера, Гейнсборо, Эль Греко, Веласкеса, Мурильо, Рубенса и Веронезе. В большом бальном зале висели четыре хрустальные люстры, стояли китайские вазы и мебель эпохи Людовика XV. В центральной части английского сада находился красивый фонтан, в котором вода била из фигурок тритонов и нереид.

Генри Адамсу, впервые увидевшему Уайденера в Париже, когда тот скупал художественные ценности в 1908 году, он показался «одиозным старым американцем». В том же самом году искусствоведы Бернард и Мэри Беренсон наслаждались его почтительным отношением, когда он показывал им свою коллекцию. Мэри впоследствии написала: «Если вы забываете о том, как он заработал свои деньги, создается трогательная картина, когда старый Мистер Уайденер (он очень плохо себя чувствовал) водит вас по своему дому и смиренно спрашивает: «Мистер Беренсон, эта картина достойна находиться в галерее, или же ею лучше украсить мебель, или же ее место и вовсе в подвале?» (около 160 картин уже отправились в подвал!). Он очень радовался всякий раз, когда мы говорили, что думаем, что какой-то картине стоит оставаться в картинной галерее, даже если имя ее создателя не очень известно. Но нам все-таки пришлось забраковать несколько картин. А какие цены! Джо Уайденер сказал нам, что они платили в среднем от 10 000 до 40 000 долларов за полотна итальянских художников, которые за границей стоят 500 долларов!» Таково прошлое, но жизнь течет намного быстрее, когда вы находитесь в обществе мультимиллионеров. Через 25 лет после смерти Питера Уайденера его семья выехала из особняка «Линневуд-Холл», в котором во время Второй мировой войны расположился тренировочный центр для собак. В 1952 году его продали за 192 000 долларов. Он пришел в ужасное состояние после того, как его купила Первая корейская церковь Нью-Йорка.

В Америке существовало два способа, как богатые могли потратить свои состояния: филантропия и показная роскошь (эти две формы траты денег не были эксклюзивными, но обычно одна преобладала над другой). Филантропия считалась хорошим тоном. А показная роскошь — уже по своему определению — дурным. Гуггенхаймы, Уайденеры, Морганы и Карнеги не любили своих ближних, но в то же время добровольно жертвовали десятки миллионов долларов, даже не пытаясь использовать эти средства для уменьшения своих налоговых отчислений. Таким образом, они дарили надежду американским университетам, музеям и больницам. Главным примером того, как капиталистический монстр искупает свои грехи, демонстрирует хороший тон и занимается филантропией, стал Генри Клей Фрик, король кокса, производитель стали и один из главных инвесторов в развитие железной дороги. После Пьерпонта Моргана он стал вторым по значимости человеком, отменившим свое путешествие на «Титанике». Города, в которых находились компании Фрика, были темными и пустынными, подобно колеям его железной дороги, но его коллекция художественных произведений (выбранная им самим) изобиловала цветами, богатством и радостью. Он не покупал произведения с обнаженными телами, неважно какого пола, или (за исключением Гойи) полотна, на которых были изображены бедные рабочие. Это являлось примером того, что Эдит Уортон назвала «стыдливостью нуворишей, ставящих бедность на одну ступень с обнаженной натурой в искусстве и не знающих, как вести себя в присутствии и тех и других».

В 1916 году, за три года до смерти Фрика, 2 % населения США владели 33 % средств, в то время как 65 % самых бедных жителей Америки владели 5 %. Два миллиона людей владели на 20 % больше национальными богатствами, чем оставшиеся 90 миллионов. 66–75 % женщин, работающих на фабриках, в магазинах и прачечных, зарабатывали меньше 8 долларов в неделю; 20 % женщин зарабатывали менее 4 долларов в неделю. На 6 долларов можно было купить на выбор: три билета в театр, три пары перчаток, туфли или же вдвоем поужинать в ресторане. В ретроспективе вызывающее хвастовство богатством эпохи титанов казалось таким же провокационным, как и вызывающе быстрая скорость «Титаника». Появление огромных трестов, власть денег, безжалостная жестокость и вопиющая социальная несправедливость характеризовали эпоху «Титаника» и являлись неписанными доказательствами приближающейся гибели.