Владимир Антонович - Очерк истории Великого княжества Литовского до смерти великого князя Ольгерда

На значение этого документа для установления генеалогии Гедымина обратил внимание Никитский.

Литовские источники сохранили предание о битве над р. Жеймиле, в которой Гедымин нанес решительное поражение крестоносцам. Под 1320 г. Дюсбург сообщает известие о поражении крестоносцев в битве при Медниках, в которой погиб великий маршал ордена со всем войском. В 1292 году куявский князь Казимир, защищая свой удел от нападения Витеня, погиб в сражении с литовцами у Троянова, вместе с 1 800 своих рыцарей и т. п.

На эти качества литовской армии указывают постоянно современные свидетельства. Так, у Дюсбурга, при описании нападений Витеня и Гедымина на земли ордена, сказано: «Король Литвы с огромным войском опустошил Samiam i Natangiam». «Витень с 4000 отборных мужей вторгся в Прусскую землю». «Литвины со всей громадой своего войска подошли тайно и неожиданно к Ragnitam замку». «Литвины, повторно собрав свое войско, вступили в Добжинское княжество». «Король (Гедимин) послал другое огромное войско опять на Ливонию» и т. д.

Не ограничиваясь нападениями на пограничные округи Пруссии, Ливонии и Мазовии, литовцы при Витене и Гедымине предпринимают продолжительные военные походы вглубь неприятельских земель; так, в 1292 г. Витень опустошил землю Ленчицкую, а в 1306 — 1307 г. Калишскую и Серадскую, лежавшие в глубине и на западной окраине Польши. В 1323 г. Гедымин предпринимал удачный поход в область города Ревеля, а в 1326 он вторгнулся в Брандебургскую мархию, расположился станом у Франкфурта на Одере и опустошил обширную область вокруг этого города.

В источниках мы встречаем известия о взятии литовцами укрепленных городов: Ленчицы, Калиша, Ставишина, Добрина, Мемеля и т. д. В 1315 г. Витень осаждал замок крестоносцев — Христмемель в течение 17 дней «двумя машинами и многими лучниками», а в 1311 г., защищая Гродно, «большой силой своего войска разбил лагерь под Garthamom» (Dusburg).

В описании походов крестоносцев на Литву при Витене и Гедымине, кроме старых русских городов: Гродна и Новогродка-Литовского, мы встречаем упоминания о следующих замках и крепостях, охранявших западную границу собственно Литвы и Жмуди: Юнигеда, Писта, Кимель, Онкаим, замок Гедымин, Путеба, Бисена, Шройнете, Буерварте, Систиден, Медераге, Путенике. Крепости эти выдерживали осады и приступы крестоносцев, повторявшиеся иногда ежегодно в продолжение многих лет (как Гродно, Юнигеда, Бисена и др.) и успевали победоносно отражать их.

«У литовцев обыкновенно соблюдается следующий обычай относительно содержания гарнизонов в пограничных крепостях: князь назначает воинов в гарнизон каждого замка сроком на месяц или долее; по истечении же срока, другие являются им на смену».

Так, в 1301 и 1307 годах замки Онкаим и Путенике взяты были крестоносцами вследствие измены их комендантов, литовцев: Драйко и Спудо.

У Дюсбурга и Иерошина он называется — Dawid, castellanus de Gartha; в Hochmeister chronic — Burgraf или Hauptmann von Garthen; в русских летописях — «Давид, князь Литовский»; у Длугоша — capitaneus de Garthin; у Стрыйковского — Давид, староста гродненский. Последнее наименование точнее других согласуется с установившимся в Литве титулом, обозначавшим управителей областей.

Имена трех литовских начальников, изменивших в. к. литовским вследствие сношений с Пелюзой, сохранились в источниках; там названы: Драйко, Спудо и Свитрил.

Стрыйковский передает сведение об этом событии в следующих словах: «Я нашел известие в старых русских летописях, несколькими экземплярами которых пользуюсь, что Литва в 1307 году овладела Полоцком, но нет сведений о том, каким образом это случилось и кто тогда владел Полоцком».

«1326. Приходиша из Литвы в Новгород послы: брат великого князя Гедымина, Воиний, Полоцкий князь, и князь Василий Минский и Федор Святославич».

«Князь Витебский сынов не держал; принял Ольгерда к дочце». В генеалогии витебских князей, приложенной к летописи Быховца, сказано: «Ярослав Васильевич, последний князь Витебский, умре 1320 року. Мария Ярославна выйде замуж за Ольгерда, князя Кревского, Гедыминича, 1318 року; умре в Вильни 1346 року».

«А Люборта принял Володимерский князь к дочке, в Володимер, и в Луческ, и во всю землю Волынскую».

Кроме того, Стрыйковский прибавил еще к рассказу летописи Быховца несколько подробностей, очевидно вымышленных: так, он утверждает, что при сдаче Киева Гедымину во главе городской депутации находился митрополит, живший тогда во Владимире на Клязьме. В числе пригородов киевских, подчинившихся Гедымину, называет Брянск, никогда не бывший киевским пригородом и удержавший свою самостоятельность и своих князей до 1356 года и т. п.

Вследствие ли собственной неуверенности или просто по описке, Стрыйковский, рассказывая события, происходившие осенью одного и весною следующего года, проставил в обоих случаях 1320 год; эта ошибка подала повод писателям, заимствовавшим у него рассказ, колебаться между 1319 — 1320 и 1320 — 1321 годами.

Мы можем составить генеалогическую таблицу потомков Даниила Романовича, княживших на Волыни, основываясь по преимуществу на писанных ими грамотах; в двух из них (Юрия II: 1327 — 1334) мы находим следующие генеалогические данные: «Ибо также наши предки блаженной памяти король Данило, или прадед наш Лев, или наш дражайший дед Юрий, всегда соблюдали мир и добрососедские отношения с названным орденом, и так и мы... желаем соблюдать».

Вот родословная таблиwа волынских князей:

Даниил — ум. 1264

Лев — ум. 1301

Юрий — ум. 1316

Андрей — ум. 1324

Лев — ум. 1324

Юрий II — ум. 1335 (?)

Мария ж. Тройдена кн. Мазовецк. Буша (?) ж. Любарта

Болеслав — ум. 1340

Впрочем, есть мнение, не лишенное правдоподобных оснований, по которому Юрий II отождествляется с Болеславом Тройденовичем.

1316. — Андрей и Лев, Божьей милостью князья всей Руси, Галичины и Володимерии. 1320. — Андрей, Князь Володимерии и властитель Руси. Выдано во Владимире. 1327. — Выдано во Владимире, нашей главной столице. 1335. — Выдано во Владимире.

В весьма ученой и добросовестной монографии К. Стадницкого «Synowie Giedymina» автор, желая отстоять рассказ Стрыйковского, хотя до известной степени, предполагает, что князь Владимир (по летописи Быховца), вероятно, то же лицо, что и Андрей Юриевич, который мог носить, по обычаю того времени, два имени: мирское и церковное. Конечно, гипотеза эта возможна, но пока она не опирается на фактические основания, она остается лишь остроумным, но недоказанным предположением.