Ф Грэм - Скифские империи. История кочевых государств Великой степи

Шараф ад-Дин Али говорит: «А так как река зимою замерзает, они обычно строили ледяную стену, крепкую, будто из кирпича, которую ночью поливали водой, чтобы она застыла в единое целое, и затем они проделывали в стене ворота».

«Булгар находился примерно в 60 милях от Казани. Он стоял на обильной и плодородной равнине и до сих пор может похвастаться некоторыми интересными памятниками старины. По сей день видны остатки стены, окружавшей город, длиной в четыре мили. В настоящее время это место частично занято деревней и церковью, и прямо поверх человеческих костей цветут сады» ( Кокрейн. Путешествие в Сибирь).

Рубрук, проехавший через Великую Болгарию на пути в Каракорум, называет ее Великой Венгрией (Magna Hungaria): «…из великой Булгарии и Паскатира [Башкирии], то есть великой Венгрии… Из этой земли Паскатир вышли Гунны, впоследствии Венгры, а это, собственно, и есть Великая Булгария».

Так же принято у китайских и татарских народностей.

Он высказался следующим образом: «Судьба, дети мои, предоставляет нам столь счастливые возможности, будто бы она сама предлагает себя нам и призывает нас воспользоваться ими в наших интересах. Ибо, поскольку государства Ирана и Турана, да и почти вся Азия подвластны нам, теперь она показывает, как Индия по причине распрей между ее царями раскрывает перед нами свои ворота. Мое имя наводит ужас на всю вселенную, и стоит мне пошевелить пальцем, как содрогается земля. Поэтому нам пришло время вторгнуться в Индостан, где, преодолев все то, что противится исполнению наших замыслов, мы принудим это царство признать лишь одного меня своим господином. Что же вы думаете, дети мои, товарищи моих побед, об этом великом и славном походе? Говорите все по одному и выскажите мне свои мысли об этом предложении, которое кажется мне разумным, поскольку удача еще не лишила нас своей благосклонности».

Гебры бежали туда из захваченных сарацинами Персии и Грузии, и после уничтожения их поселений на Ганге многие вернулись в Баку.

Он был правнуком султана Миран-шаха и оставил нам описание своей романтической и полной событий жизни.

Во всех своих военных походах они несли перед собой кроваво-красный флаг.

В этой битве немецкий рыцарь из Мюнхена по имени Шильдбергер попал в плен, сражаясь на стороне Сигизмунда Венгерского, и по приказу Баязида отправлен в Азию. Там после окончательного и полного разгрома армии османов войсками Тимура он попал в руки монгольского императора, которого затем сопровождал во всех его походах вплоть до смерти Тимура в 1405 году. В конце концов в 1427 году, после тридцатисемилетнего отсутствия, рыцарь вернулся в Мюнхен через Константинополь, Лемберг и Краков и продиктовал рассказ о своих приключениях по памяти писцу, от которого они и дошли до нас.

Письмо Тимура Баязиду:

«После обычных приветствий мы сообщаем тебе, что бесконечной милостию Божьей силой нашего оружия и ужасом, который оно внушает, мы покорили большую часть Азии, которая теперь подчиняется нашим наместникам. Знай также, что могущественнейшие султаны мира исполняют наши приказы и что Провидение хранит наше государство; наши воинства покрывают землю от одного моря до другого, и цари служат нам телохранителями и стоят рядами у нашего порога. Где царь, который посмеет выступить против нас? Кто тот монарх, который не гордится славой быть одним из наших приближенных? А ты, чей род на самом деле происходит от туркомана-корабельщика, тебе бы следовало, раз корабль твоего бездонного честолюбия затонул в водовороте самолюбования, спустить паруса безрассудства и бросить якорь раскаяния в гавани искренности, единственной, что дает приют и безопасность; иначе буря нашего возмездия обрушит на тебя заслуженную кару. Но так как нам известно, что в послушание заповедей Корана, велящего нам вести войну с врагами веры, ты упорно сражался с европейцами, поэтому мы не желаем разорять твоих подданных и владения, и, поскольку они служат оплотом для правоверных, мы не посягали на ее процветание и благополучие, чтобы наше вторжение не привело к раздору и недовольству среди мусульман, а неверные бы не возрадовались. Поэтому одумайся и своим разумным поведением сохрани отеческие владения и не позволяй своим дерзким ногам уводить тебя за пределы тебе подвластного, которые весьма тесны. Прекрати свои тщеславные сумасбродства, иначе холодный ветер ненависти погасит факел мира. Вспомни заповедь Мухаммеда, пусть турки [татары] пребывают в мире, пока они спокойны. Не ищи с нами войны, ибо еще ни один наш противник не одержал успеха. Нечистый дух толкает тебя на собственную погибель. Ты одержал немалые победы в лесах Анатолии и выиграл множество сражений с европейцами; но благодари за это не собственную доблесть, а волю Всевышнего и молитвы и заступничество пророка. Ты же сам не более чем муравей, а хочешь воевать со слонами, которые раздавят тебя своими ногами. Голубь, который бросается на орла, найдет лишь собственную погибель. По силам ли тягаться с нами такому ничтожеству, как ты? Но твоя похвальба неудивительна, ведь туркоманы всегда говорят неразумно. Если ты не последуешь нашему совету, то непременно раскаешься. Вот наше напутствие тебе. Ты же действуй, как считаешь нужным».

Тимур называет османов туркоманами, а монголов турками.

В то время пролив Босфор находился в руках греков, а Геллеспонт (Дарданеллы) – в руках турок.

Отправляясь в дальний поход, Тимур обычно по пути засеивал поля, чтобы на обратном пути его армия могла собрать урожай и тем питаться. «Надев царские одеяния, – говорит он в своем Уложении, – я потерял покой и здоровье, отказался от блага спокойно спать, наслаждаясь в своем чертоге».

Подсчитано, что Тимур в своих войнах погубил 18 миллионов человек.

Придя к власти, Чжу принял имя Хунъу.

Преемником Абу-Сеида стал его сын Султан Ахмед, тогда как отцом Бабура был эмир Ферганы Умар-Шейх-мирза, праправнук Тимура.

Бабур так описывает Кабул в своих записках:

«Кабульская область – посередине, между Хиндустаном и Хорасаном; это очень хороший торговый рынок. Торговцы в Хытае или Руме наторговали бы столько же. Каждый год в Кабул пригоняют семь, восемь или десять тысяч коней; из нижнего Хиндустана приводят стада в десять, пятнадцать или двадцать тысяч быков. Из Хиндустана доставляют миткаль, белые ткани, леденец, сахарный тростник и лекарственные растения. Есть много торговцев, которые не довольствуются прибылью в тридцать на десять или сорок на десять.