Василий Кельсиев - Галичина и Молдавия, путевые письма

Карапторусский деятель, алюминевый промышленник и бенефециант американского карпаторусского литературного общества П.С. Гардый, переиздавая в 1976 г. книгу Кельсиева в США, предпослал ей следующее предисловие:

Мысль о переиздании этой редкой книги возникла не потому только, что в этом году исполняется сто лет со дня выхода её в свет, но и потому, что предмет, которому она посвящена является и сейчас для всякого сознательного русского человека одним из самых волнующих. Кто когда-нибудь интересовался многострадальной историей Карпатской и Прикарпатской Руси, тому известна вавилонская башня лжи и фальсификации, созданная её врагами. Самая вопиющая из этих фальсификаций имеет целью скрыть и вовсе отрицать русскую природу и русские устремления карпатского и галицкого народов.

Преступное невежество и равнодушие русского общества были причиной того, что пятисотлетнее тяготение галичан и карпатороссов к России, к русской культуре не было замечено в России. Так называемая “прогрессивная” русская интеллигенция сделала все от нее зависящее, чтобы оттолкнуть галичан и объявить их руссофильство “реакционным”. В полном согласии с польско-австрийской пропагандой, русские радикалы объясняли это руссофильство подкупом со стороны царского правительства. Они определили галичанам место в сфабрикованном австро-поляками панукраинстве и не именовали их иначе, как украинцами. Беспощадное, поистине гитлеровское истребление галичан в 1914-15 гг. не вызвало с их стороны и малой доли того участия и сострадания, которое проявлено было к бельгийцам, например. Большевистская украинская академия кощунственно объявляет мучеников Талергофа агентами и шпионами Москвы. Большевикам, конечно, ничего другого и не остается, как упорствовать в своем заблуждении. Усвоив австро-марксистскую точку зрения на национальный вопрос, усвоив от польско-немецких социалистов их взгляд на украинскую проблему, они задолго до революции предопределили судьбу галицко-карпатской Руси. Без малейших размышлений присоединили ее, после второй мировой войны, к марионеточной Украинской ССР. Мечтавшая полтысячи лет о воссоединении с Россией, понесшая неисчислимые жертвы в борьбе за православие, за русский язык, за сохранение своей народности, она волею большевистской власти подвергнута, ныне, новому насилию – украинизации.

И снова, как встарь, стоит перед нею задача борьбы за свои исконные национальные начала. Эти начала те же самые, что и у всей России. Надо, только, чтобы русское общество осознало свой грех перед западной Русью и избавилось от своего традиционного индифферентизма по отношению к ней. Индифферентизм этот, в значительной мере, результат невежества.

Переизданием в 1964 г. “Талергофского альманаха”, выпущенного впервые в 1924 г. во Львове, мы сделали первую попытку ознакомления русского зарубежья с одним из трагических эпизодов в истории нашего народа. Когда кончится современное политическое мракобесие и начнется объективное изучение истории, “Талергофский Альманах” сыграет роль важного источника в этом изучении.

Теперь мы переиздаем другой забытий источник – путевые письма В.И. Кельсиева. Это имя почти забытое, и забытое, конечно, не случайно. Радикальная интеллигенция не могла простить ему “измены” революционному движению. Кельсиев – любопытная личность середины прошлого века. Еще будучи вольнослушателем факультета восточных языков в Петербургском университете (1855-57), он увлекся тогдашним радикализмом, сблизился с Добролюбовым, стал деятелем студенческих кружков, а попав в 1859 г. в Лондон и познакомившись с Герценом, объявил себя политическим эмигрантом и стал сотрудничать в революционной заграничной прессе. Но Герцен, как раз, был первым его разочарованием. Он никак не разделял восторга Герцена перед поляками, видя в них не борцов за народные интересы, а шляхетскую фронду ставившую целью реставрацию крепостнической Речи Посполитой.

Порвав с Герцецом (1860), но не порывая еще с революционным движением, он занимается историей старообрядчества, археологией и этнографией русских народностей. Интересуют его казаки-некрасовцы, жившие в турецких владениях, а также русские подданные Габсбургской империи. В 1862 г. он едет в Турцию, а в 1865-66 гг. совершает свое путешествие по Галиции и Буковине, описанное в настоящей книге. Первоначально это была не книга, а ряд статей (писем), печатавшихся в петербургской газете “Голос”. Упомянуть об этом факте, сейчас, тоже не лишне. Кто из теперешних эмигрантов имеет возможность хоть слово напечатать в СССР? А вот эмигрант Кельсиев мог при “проклятом царизме” состоть корреспондентом одной из петербургских газет и посылать из-за границы материал для нее. Из текста книги читатель узняет, что политический эмигрант- революционер Кельсиев был выслан из Галиции как агент царского правительства. Галицийскую власть пугала не его революционность, а русское происхождение и интерес к русинскому населению Галиции, которое зорко оберегалось от москальского глаза. Сам же Кельсиев больше всего боялся быть высланным в Россию, где ему грозила тюрьма и очень был доволен попав в Молдавию. Только в 1867 г. он сдался русским властям, изложил причины своего разочарования в революционном движении и отбыв тюремное заключение, получил возможность жить в Петербурге.

Трудно, таким образом, заподозрить его в пристрастном “москвофильском” описании всего, что он видел в Галиции. Перед нами объективная картина тамошней действительности сто лет тому назад – чрезвычайно ценный документ для историка. Жалкое положение галицкого духовенства, единственно культурного слоя в крае, его материальная нужда, его постоянная ущемленность со стороны ксендзов и католиков; планомерная политика латинизации православного обряда, проводимая поляками и австрийцами; преследование русского слова, доведенное до такой степени, что галицийские интеллигенты стыдились в обществе своего языка – все это глубокие раны на духовном теле народа, страдавшего несколько веков. Но книга Кельсиева любопытна еще тем, что сравнивая её показания с нынешним положением, видим живучесть многих болезней, от которых страдал наш край. Изживание их возможно только путем изучения его прошлого.

Надеемся, что предлагаемая книга будет прочтена всеми политическими и религиозными деятелями, для которых судьба обширного русского племени не безразлична.

Василий Иванович Кельсиев

История России так богата грандиозными переворотами, массовыми движениями, событиями, потрясавшими мир, мы так любим типических героев в типических обстоятельствах, что отдельные, не похожие на остальных судьбы как бы не запоминаем. Персонажи, коснувшиеся краем общепринятых верований и увлечений, нашедшие в себе силы переосмыслить былые убеждения и избегнуть диктатуры общественного мнения, не устраивали нас потому, что в эпоху раскола или в эпоху нигилизма, во время большевизма и борьбы с ним, мы ценим только религиозный, аскетический характер, то есть готовый на совершенное самопожертвование и последовательно направленный к самосожжению,- или окончательной победе (после которой вряд ли кто знает, что делать). Последовательность,- часто остающаяся верным знаком глупости,- у нас прочитывается как верность, высшая добродетель,- а люди, менявшие на протяжении жизни свои убеждения, воспринимаются как предатели. Современники не верят в их искренность, потомки забывают.