Стефан (Этьен) Греллэ-де-Мобилье - Записки квакера о пребывании в России. 1818-1819

— «Кто внушилъ вамъ читать мне именно это место? Не Голицынъ-ли?»

Но читавшій ответилъ, что онъ не видалъ Голицына и что никто не говорилъ ему, что его призываетъ къ себе государь для прочтенія чего-нибудь изъ Библіи, но онъ просилъ Господа указать ему такое место, которое по преимуществу могло бы благотворно действовать на государя, и затемъ онъ избралъ этотъ псаломъ. Императоръ былъ очень изумленъ и внимательно вслушивался во все, что ему читали съ гораздо большимъ противъ прежняго усердіемъ, будучи уверенъ, что все это совершалось по особому устроенію Божію. Съ техъ поръ сердце его открылось для принятія спасительныхъ впечатленій веры и благодати и онъ пріучилъ себя читать Библію каждый день утромъ и вечеромъ [7] Точно также читалъ по главе изъ Библіи каждодневно утромъ и вечеромъ покойный государь Николай Павловичъ;—это разсказывалъ близкий къ нему оберъ-каммергеръ — графъ А. И. Рибопьеръ. И. О. . На другой день, после описаннаго случая, государь засталъ въ Твери княгиню Мещерскую, и они, какъ сказано, дали другъ другу обещаніе начать въ одно время чтеніе Св. Писанія, такъ, чтобы имъ обоимъ пришлось всегда читать одновременно известное место Писанія и затемъ сообщать другъ другу свои чувства и впечатленія, возникшія во время чтенія.

Князь сообщилъ намъ, что государь приказалъ послать намъ образчики перевода нашихъ извлеченій изъ Св. Писанія, чтобы мы могли видеть, что дело подвигается впередъ.

16-го марта. Филаретъ прислалъ намъ письмо, проникнутое истинно-христіанскимъ чувствомъ; онъ выражаетъ въ немъ свое желаніе, чтобы «Господь сопутствовалъ намъ на пути нашемъ также, какъ некогда онъ сопутствовалъ двумъ ученикамъ на пути въ Еммаусъ». Митрополитъ также прислалъ намъ выраженіе своихъ христіанскихъ благожеланій.

24-го марта. Тверь. Мы виделись съ княгиней Мещерской; она здесь въ гостяхъ у своего брата — тверскаго губернатора. Такъ какъ мы имели письмо къ нему отъ государя, то онъ далъ намъ доступъ къ тюрьмамъ, которыя также, какъ здешній воспитательный домъ, находятся въ весьма жалкомъ состояніи. У насъ было письмо отъ Филарета къ здешнему епископу Афанасію, у котораго мы застали еще другаго архіерея; сердца ихъ открыты для религіознаго общенія въ духе любви; вместе съ епископомъ мы осмотрели здешнюю семинарію. Мы имели также случай держать молитвенныя собранія въ доме прокурора, который вместе съ своею матерью отличается духомъ благочестія; это люди, мало удовлетворяемые формализмомъ и обрядностію внешней церковной жизни; въ душе ихъ звучитъ голосъ: «что мне делать, чтобы спастись.»

26-го апреля. Москва. Мы пріехали въ Москву; морозъ продолжается; мы чувствуемъвъ себе упадокъ духа. Самуилъ Гакефильдъ молился вместе съ нами и молитва несколько подкрепила насъ.

31-го апреля. Мы подали свои письма генералъ-губернатору и посетили здешнія тюрьмы и больницы. Мы надеемся внести утешеніе слова Божія въ хижины бедняковъ также, какъ въ палаты богачей.

3-го мая. Мы были у московскаго архіепископа и отдали ему письмо отъ Филарета; онъ принялъ насъ благосклонно. Пріезжая къ архіепископу, мы, къ удивленно своему, увидели, что квартира его наполнена священниками и монахами; тамъ были также, между прочими, некоторые грузинскіе князья. Нашімъ переводчикомъ былъ начальникъ почтоваго ведомства, человекъ с религіознымъ настроеніемъ [8] Дмитрій Павловичъ Руничъ? Ред . Общество собралось многолюдное; меня особенно привлекали грузины. Намъ предлагали разные вопросы относительно нашихъ религіозныхъ верованій и обычаевъ. Одинъ монахъ, умеющій говорить по-французски, приселъ подле меня и сказалъ мне:

— «Все внешніе обряды и церковные обычаи составляютъ лишь форму; Христосъ же и Духъ Его суть сущность; на нихъ мы должны опереться, а безъ нихъ все прочее не принесетъ намъ никакой пользы».

4-го мая. Мы были очень взволнованы, отправляясь къ князю Сергею Голицыну — дальнему родственнику князя Александра, который также, какъ вдовствующая императрица, рекомендовалъ насъ ему. Онъ пригласилъ насъ къ себе обедать. Князь, подобно родственнику своему — Александру Голицыну, человекъ благочестивый. Мы вели съ нимъ разговоръ о предметахъ религіозныхъ и говорили больше о практическомъ благочестіи, чемъ о теоретическихъ вопросахъ. Молодые князь и княгиня слушали внимательно; они, кажется, воспитаны въ христіанскихъ чувствахъ.

6-го мая. Сегодня мы обедали у Ивана Мальцева, которому рекомендовала насъ княгиня Мещерская; это также человекъ благочестивый. После обеда мы отправились къ молодой княгине Орловой. У нея смиренная и преданная Богу душа и она много делаетъ добра. Мы представили ей книгу: «No cross, no crown» (безъ креста нетъ венца) и разныя другія назидательныя сочиненія.

10-го мая. Мы обедали вместе съ генералъ-губернаторомъ У одной вдовы, которая употребляетъ свое значительное состояніе на дела благотворенія.

21-го мая. Мы еще разъ были у князя Сергея Голицына и видели некоторыхъ членовъ его семейства. Онъ говорилъ съ нами о духовной стороне религіозной жизни, о внутреннемъ богопочтеніи и о возрожденіи человека чрезъ крещеніе. Одинъ бывшій при этомъ католический священникъ, казалось, былъ очень недоволенъ нашимъ разговоромъ. Вечеромъ мы отправились къ генералу Герарду и тамъ сошлись съ грузинскимъ княземъ и съ госпожею Тучковой. Г-жа Тучкова подробно разсказала намъ о томъ, какъ въ ней въ первый разъ началось дело внутренняго возрожденія; она темъ доказывала действительность таинственнаго вліянія Духа Божія на человеческое сердце. Испытанныя ею внутреннія впечатленія были таковы, что не оставляли места сомненію въ действительномъ вліяніи Духа Божія. Вотъ что она разсказала. Въ 1812 году, за три месяца до вторженія французовъ въ Россію, мужъ ея — генералъ Тучковъ находился вместе съ нею въ ихъ поместьи, въ Тульской губерніи. Въ это время ей разъ ночью снилось, будто она находится въ гостиннице въ неизвестномъ ей городе и будто отецъ ея приходитъ къ ней и говоритъ ей съ печальнымъ выраженіемъ лица: «твоя радость и твое утешеніе отняты у тебя; онъ (твой мужъ) убитъ подъ Бородинымъ». Она проснулась тогда въ сильномъ и тревожномъ безпокойстве, но зная, что мужъ ея спитъ подле нея, она почла все это за обыкновенный сонъ и старалась снова заснуть; прежнее сновиденіе, однако, повторилось и сопровождалось такимъ сильнымъ внутреннимъ волненіемъ, что она долго не могла заснуть. Наконецъ, тотъ же сонъ повторился въ третій разъ, — и тогда она разбудила своего мужа, разсказала ему все и спросила, что такое Бородино, такъ какъ ей прежде никогда не приходилось слышать это названіе? Мужъ ея также никогда не слыхалъ про Бородино, — местечко тогда еще совершенно неизвестное, но скоро затемъ прославившееся кровавымъ сраженіемъ, которое тамъ происходило. Вместе съ отцемъ своимъ она напрасно искала этого названія на карте. Темъ не менее впечатленіе, произведенное въ душе г-жи Тучковой описаннымъ сномъ, было очень сильно и ее мучили постоянныя опасенія; она считала сонъ свой за предвестіе, данное ей Господомъ для приготовления къ великой скорби, среди которой она лишь въ милосердіи и любви Божіей найдетъ для себя опору. Съ этого времени взгляды ея па все мірское стали совершенно изменяться; предметы, относящееся ко спасенію, сделались главною целью всехъ ея заботъ и стремленій. Она перестала принимать участіе въ мірскихъ развлеченіяхъ, которыя она прежде очень любила; она стала предаваться размышленію о томъ, что Господу угодно сделать съ нею, ибо она видела въ случившемся не простой сонъ, a предвестіе со стороны Духа Божія объ угрожающемъ ей несчастіи. Главное место военныхъ действій было, между темъ, ещё далеко; но скоро оно стало быстро приближаться. Когда французы подошли къ Москве, генералъ Тучковъ былъ назначенъ начальникомъ резервной арміи. Однажды утромъ отецъ ея неожиданно вошелъ къ ней, держа за руку ея маленькаго сына, и совершенно также, какъ она видела во сне, воскликнулъ: «Онъ убитъ, убитъ подъ Бородинымъ!» Взглянувъ кругомъ себя, она увидела, что комната, въ которой находится, и окружающіе ее предметы совершенно сходны съ теми, которые представились ей во сне. Мужъ ея былъ въ числе многихъ жертвъ, погибшихъ въ кровавой бородинской битве. Г-жа Тучкова сообщила намъ, что испытанныя ею при всемъ этомъ впечатленія убедили ее, что Богъ чрезъ Духа своего находится во внутреннемъ общеніи съ человекомъ и что человекъ ясно можетъ ощущать въ себе это вліяніе Духа Божія; она присовокупила, что прилагаетъ все усилія. дабы сосредоточить свое вниманіе на этомъ вліяніи Духа, открывшемся предъ внутреннимъ взоромъ ея души, и этимъ путемъ она стала понимать, что такое «поклоненіе духомъ». Обе сестры ея одного съ нею настроенія; оне присутствовали при нашей беседе; сердца наши были сокрушены и смирились предъ Господомъ. На другой день Тучкова пришла къ намъ въ гостинницу и привела съ собою своего сына; она стала просить насъ принять къ себе ея единственнаго ребенка и воспитать его, какъ своего собственнаго, «потому что», говорила она, «хотя онъ единственное оставшееся у меня сокровище и хотя я люблю его выше всего на свете, но сама любовь моя къ нему возбуждаетъ во мне желаніе видеть его чадомъ Божіимъ и облегчаетъ для меня горечь разлуки». Она говорила такъ искренно и трогательно, слова ея были проникнуты такимъ истинно-христіанскимъ чувствомъ, что въ душе моей пробудилось живое и теплое сочувствіе къ ней; она напоминала мне Анну, принесшую сына своего Самуила на служеніе Богу. Но темъ не менее, я не виделъ для себя возможности принять на себя такую важную ответственность; я объяснилъ ей поэтому, какого рода те обязанности, которыя возложилъ я на себя, странствуя по разнымъ землямъ; я указалъ ей, съ какими опасностями и трудностями мне, вероятно, придется бороться до обратнаго моего пріезда въ Америку, и обратилъ ея вниманіе на громадность разстоянія, которое тогда отделило бы ее отъ ея сына, на трудность получать отъ него известія, на высокое положеніе его въ обществе, на значительное состояніе, котораго онъ единственный наследникъ, и на разныя другія важныя затрудненія [9] Въ Америке у Греллэ оставалась жена. Семья, впрочемъ, не могла остановить ревностнаго квакера-миссіонера отъ постоянныхъ и продолжительныхъ странствованій по новому и старому свету. Ред. . Но эта почтенная дама не хотела придать веса всемъ указаннымъ мною затрудненіямъ; она продолжала желать исключительно одного: христіанскаго воспитанія сына и его преуспеянія въ жизни духовной, которую она ставила безусловно выше всехъ сокровищъ и разсчетовъ мірскихъ (сынъ ея впоследствіи умеръ въ пажескомъ корпусе 17-ти летъ отъ рожденія). Наше прощаніе съ нею было трогательно и торжественно. (После Стефанъ Греллэ получилъ отъ г-жи Тучковой несколько писемъ, изъ которыхъ видно было, что внутреннее настроеніе ея духа не изменилось).