Сергей Кремлёв - Русская Америка. Слава и боль русской истории

Якобы ведущим экспертом по проблеме в России считается Николай Болховитинов — ныне, правда, покойный… Он чаще всего точен в изложении тех фактов, о которых сообщает, хотя его замалчивание ряда других фактов оказывается сродни фальсификации сути событий. И уж тем более сомнительно большинство его оценок, полностью некритических в отношении ведущих фигур продажи Русской Америки.

Так, Болховитинов утверждает, что сенатор Самнер вначале предлагал Стеклю снять договор с обсуждения, и лишь якобы потом «взгляды Самнера претерпели серьёзные изменения». Но о таком странном предложении Самнера известно только из письма Стекля. А разве можно верить его словам? Ведь они сплошь и рядом имеют «двойное дно»! В действительности Самнер был одним из активных сторонников быстрейшей ратификации, да, собственно, противников у неё почти и не было, что и показало дружное «за» покупку.

Утром 8 апреля 1867 года Самнер на заседании комитета по иностранным делам предложил представить договор на утверждение сенату. Из восьми членов комитета — шесть «за». «Против» были Фессенден от штата Мэн и Паттерсон от Нью-Гемпшира. А в 13 часов 8 апреля Самнер уже начал свою трёхчасовую речь перед сенатом.

«Дискуссия» заняла один день — 9 апреля. Против выступали опять же всего лишь два сенатора: всё тот же Фессенден и Ферри от Коннектикута. В тот же день покупка Русской Америки была сенатом утверждена с известным нам итогом голосования: 37 «за» и 2 «против» — опять Фессенден и Морилл от Вермонта. Ну, так где же усматриваются тут хоть малейшие борьба и противодействие?

Всё время жёстко против покупки был лишь один Фессенден, хотя причина такого стойкого неприятия объясняется, надо полагать, не тем, что сенатор был так уж против покупки. Просто У.П. Фессенден возглавлял так называемый «Объединённый комитет пятнадцати» из 6 сенаторов и 9 конгрессменов, во всём противодействовавший президенту Эндрю Джонсону, и Фессендену требовалось в очередной раз подчеркнуть эту линию голосованием «против» акции администрации Джонсона.

РОССИЙСКАЯ миссия в Вашингтоне сообщала 10(22) декабря 1868 года, что на покупке Аляски обогатились многие члены конгресса: «ведущие общественные деятели и влиятельные лица из Союза получили большие суммы денег за услуги, оказанные ими в связи с покупкой Аляски».

Сегодня сложно сказать, чем было это сообщение — информацией или игрой? Всё зависит, пожалуй, от того, от кого конкретно сообщение исходило — лично от Стекля или от объективного сотрудника русской миссии?

Если сообщение исходило от Стекля (или — Бодиско-младшего), оно, скорее всего, являлось прикрытием его действий — мол, продать «Аляску» было не так и просто, даже ряд сенаторов и конгрессменов пришлось «смазать». Но информация ушла в Россию, похоже, в тот период, когда Стекля в Америке уже не было. И тогда депешу о коррупционной стороне сделки надо расценивать как достаточно рядовое сообщение, лишний раз освещающее нравы в конгрессе США. Впрочем, объёмы коррупции, связанной с продажей и покупкой Русской Америки, были с русской стороны, надо полагать, намного б о льшими, и намного более статусными, чем с американской.

Примерно в тот же период русская миссия извещала Петербург о грубейших нарушениях американскими рыбаками суверенитета России в практически не охраняемой русской прибрежной зоне Тихого океана.

Ещё бы!

Ведь теперь от США до русской Азии было рукой подать — с бывших русских, а теперь американских Алеут, с островов Прибылова и т. д. И тем более — с острова Св. Лаврентия…

Формально посланником России в США после продажи Русской Америки оставался Стекль — официально он был освобождён от обязанностей 20 апреля (2 мая) 1869 года, и его сменил Константин Гаврилович Катакази (1830–1890), сын грека «из бояр княжества Валашского», принятого на русскую службу в 1815 году коллежским советником. Стекль же уже осенью 1868 года возвратился в Россию, «желая, — как он заявил, — подышать в более чистой атмосфере, чем в Вашингтоне».

Но вряд ли барона Стекля так уж привлекал воздух русской столицы — скоро он, получив от Александра II пожизненную пенсию и орден Белого Орла, уедет в Париж, где и проведёт остаток своей тёмной и нечистой жизни. Причём сообщу дополнительно некую любопытную деталь. 11 апреля 1879 года К.П. Победоносцев — тогда ещё не обер-прокурор Синода — получил краткое послание:

« Посылаю Вам это письмо г-на Стекля, может быть, со временем можно будет принять его услуги; во всяком случае оно интересно. Получил я это письмо от кн. Н.А. Орлова из Парижа.

А.».

Инициалом «А.» подписался цесаревич Александр Александрович — будущий император Александр III. Он был выучеником Победоносцева, наставлявшего как самого Александра III, так и его сына Николая II.

Царя Александра III Тяжеловесного нынешние «государственники» подают как якобы выдающегося патриота, и, может быть, так оно и было. Но государственным умом предпоследний русский царь, увы, не обладал, что лишний раз и подтвердил склонностью к опоре на фигуры типа Стекля.

9(21) июня 1869 года посланником России в США стал Катакази, и Александр II заявил ему при аудиенции: «Ваши инструкции очень кратки и определённы. Вы должны постоянно помнить, что наш лучший друг — американский народ». На фоне разбоя представителей американского народа на русском Тихоокеанском побережье подобная царская «установка» звучала бесподобно! В тот момент, когда были произнесены эти слова, янки вели себя ещё наглее, чем раньше. Как сообщает советская «История дипломатии», на Охотском побережье, на Курильских и Командорских островах, у берегов Чукотки в русских территориальных водах американские зверопромышленники вели незаконный хищнический промысел и контрабандную торговлю, спаивали местных жителей ромом, обирали, грабили и даже убивали.

Катакази в США был не новичком — карьерный дипломат, он работал в русской миссии в Вашингтоне с 1851 года, а в 1854 году с момента смерти посланника Бодиско до момента приезда в США Стекля фактически возглавлял миссию, после чего его перевели в Ганновер. Сложно сказать, кем был Катакази как личность и профессионал… Известно, что с 1856 по 1859 год он служил старшим секретарём русской миссии в Ганновере и вначале ему благоволил сам король Георг. Однако вскоре король попросил об отзыве Катакази, и тот был перемещён в Лиссабон. В Вашингтоне история повторилась — Катакази вступил в конфликт с администрацией президента Гранта, и США в 1871 году потребовали отзыва. После возвращения в Россию экс-посланника отправили в отставку «без прошения», и до самой смерти он проживал в Париже, как и Стекль.

Позднее, уже при посланнике в США лифляндском бароне Генрихе Оффенберге, в его сообщении Горчакову от 12(24) января 1873 года из Вашингтона об экспансии США в Санто-Доминго была высказана трезвая мысль: « Аннексия Санто-Доминго состоится… под прикрытием силы Соединённых Штатов, которую они распространяют на всех, кто их окружает ».