Йоханан Петровский-Штерн - Евреи в русской армии: 1827—1914.

В северо-западных регионах не только еврейские купцы, но и местное население городков и местечек (мещане) было занято в торговле зерном и успешно конкурировало с православными купцами {35} 35 12 См. сенатское обсуждение жалобы полоцких мещан христианского происхождения: ПСЗ I. Т. 32. № 25639. . Вплоть до второй половины XIX в. из-за недоразвитой транспортной системы и бездорожья сельскохозяйственные центры в юго-западных губерниях не могли экспортировать излишки хлеба во внутренние российские губернии {36} 36 13 Jones R. Ukrainian Grain and Russian Market in the Late Eighteenth and Early Nineteenth Centuries // Ukrainian Economic History… P. 210–227. . Основная торговля зерном шла на Запад, она следовала традиционным маршрутом XVIII столетия и, как и за сто лет до этого, принадлежала в основном еврейским купцам. Оптовые закупки у крестьян западных губерний урожая следующего года, которые совершали еврейские посредники, приобрели такой размах, что Сенат, несмотря на очевидную выгоду таких сделок для крестьян и для землевладельцев, пытался в законодательном порядке запретить эту практику {37} 37 14 ПСЗ I. T. 36. № 27740a; вновь подтверждено: Там же. Т. 37. № 28501. .

Миграция немногочисленного польского населения западных губерний, вызванная разделами Польши, создала лакуны в экономике местечка, которые были немедленно заполнены еврейскими ремесленниками и мелкими торговцами. Одновременно по прихоти Павла I в крупных городах, ранее недоступных еврейскому населению, — скажем, в Курляндии {38} 38 15 Там же. Т. 25. № 18889. и Каменец-Подольском {39} 39 16 Там же. Т. 24. № 18132; привилегия, дающая еврейским купцам право селиться и торговать в Каменец-Подольском, была подтверждена в 1833 г. при Николае I: ПСЗ II. Т. 8. № 5950. —возникли новые городские еврейские центры (к ним позже присоединилась Одесса), стремительно приобретавшие первостепенное торгово-экономическое значение. Евреям все еще позволяли селиться в Киеве: выселение евреев за городскую черту несколько раз откладывалось и началось, по сути, только в 1830-х годах. Киевские мещане и торговцы пользовались немаловажными торговыми привилегиями и были освобождены от уплаты рекрутского налога {40} 40 17 ПСЗ I. Т. 25. № 18336; подтверждено и расширено Там же. Т. 31. № 24098. . Началась новая эпоха еврейской колонизации южных регионов империи, особенно в Новороссийской и Таврической губерниях {41} 41 18 Там же. Т. 30. № 23132, § 2. Миграция евреев в юго-восточные губернии была на короткое время запрещена, но затем снова разрешена на постоянной основе; см.: Там же. Т. 31. № 24185; Т. 34. № 27147. . В отличие от политики притеснений, практикуемой в отношении ремесленников-евреев в Царстве Польском {42} 42 19 Tomaszewski J. (ed.). Najnowsze Dzeje Zydow w Polsce w Zarysie. Warszawa: Panstwowe Wydawnictwo Naukowe, 1993. S. 17. , ремесленники в южных и юго-западных губерниях России постепенно завоевывали авторитет в еврейской общине, получали государственную поддержку и даже законодательно подтвержденные привилегии {43} 43 20 Cм. § 23 Устава 1804 г.: ПСЗ I.T. 28. № 21547. .

Последовательная официальная политика в отношении еврейской общины, резко ограничивающая деятельность кагала, организации централизованного общинного самоуправления, и стимулирующая развитие хавурот (традиционных форм местного самоуправления), привела к образованию новых общинных организаций по всей черте оседлости, ставших, по слову Бен-Цион Динура, ядром новой социальной структуры русского еврейства {44} 44 21 Dinur В. The Origins of Hasidism and its Social and Messianic Foundations // Essential Papers on Hasidism / Ed. by G. Hundert. N.-Y.; London: N.-Y. University Press, 1991. P. 131–132. Стремительное развитие низовых еврейских общинных организаций, бесспорно, явилось составной частью процесса фрагментации (измельчения) еврейского общинного самоуправления в XIX в. Этот процесс подробно проанализирован у Эли Ледерхендлера. См.: Lederhendler Е. The Road to Modem Jewish Politics. N.-Y.; Oxford: Oxford University Press, 1989. P. 52, 68. Ледерхендлер ошибочно полагает, что деятельность упомянутых низовых общинных организаций была нелегальной. См.: Ibid. Р. 81. . Их деятельность привела к трансформации традиционных еврейских обществ- хавурот в обширную сеть еврейских цеховых организаций {45} 45 22 Пионерское исследование по этой теме принадлежит Моше Крамеру, талантливейшему молодому польскому социологу, погибшему во время холокоста. См.: Kramer М. Leheker ha-melakhah ve-hevrot ba’alei-melakhah etsel yehudei Polin // Zion. 1937. № 2. P. 312–319. , прототипов будущих профсоюзов, активно действующих за пределами неэффективной и слабой системы официальных цеховых организаций, поддерживаемых государством {46} 46 23 О взаимоотношении цехов и хавурот см.: Wischnitzer М. History of Jewish Crafts and Guilds. N.-Y.: Jonathan David Publ., 1965. P. 274; я не могу согласиться с Вишницером, считавшим, что первая хевра-цех появилась в 1834 г. в Галиции. Такого рода организации возникли по всей Польше в последней четверти XVIII в. Нужно помнить, что записные книги цехов и хавурот , на которые опираются исследователи, «свидетельствовали о возобновлении деятельности общества, а не о создании нового». См.: Weinter S. Pinkeysim fun havurot // YIVO Bletter. 1938. P. 78. . Последние, несмотря на открытую поддержку властей, безусловно проигрывали все увеличивающемуся числу еврейских мастеровых и ремесленников, более дешевых и не обремененных тяжеловесными государственными структурами {47} 47 24 Гессен Ю. История еврейского народа в России: В 2 т. / Издание исправленное. М.; Иерусалим: Гешарим, 1993. Т. II. С. 232–233. . Только при Николае, в 1830—1840-х годах, при прямом вмешательстве государства цеховым организациям в ряде городов (скажем, в Житомире и Митаве) удалось захватить рынок и потеснить еврейского ремесленника.

Условия для торговли также были благоприятными. Дискриминационный тариф на импорт, подавивший международную торговлю, был введен только в начале 1830-х годов. До этого времени легальный, полулегальный и контрабандный импорт товаров из Австрии и Польши в Россию представлял собой один из важнейших источников экономического роста западных губерний. По отношению к общему числу купцов число еврейских розничных торговцев на Волыни и Подолии выросло с 25–30 % в 1780-е годы до 86 % — в 1818-м {48} 48 25 Schiper I. Dzieje handlu zydowskiego na ziemiach polskich. Warszawa: Nakladem Centrali Zwictzku kupcow w Warszawe, 1937. S. 410–413. . На крупнейших польских ярмарках евреи Литвы и Украины составляли 96,6 % {49} 49 26 Ibid. S. 375. . Еврейские посредники, производители и купцы преобладали также и на важнейших ежегодных ярмарках в Дубно, Умани и Бердичеве, торговый оборот которых был сравним с товарооборотом Москвы. Только в 1830-х годах дискриминационный тариф и изгнание евреев из пограничных областей подорвали экономическое процветание края, привели к упадку его важнейших центров, но, как это было и тогда, и в дальнейшем, не принесли казне взыскуемой прибыли. Так, например, после 1830 г. оборот Бердичевской ярмарки — крупнейшей в черте оседлости — упал с 5 833 000 руб. до 1 836 000 руб. в 1832-м и до 212 900 руб. — в 1843-м, т. е. уменьшился в двадцать семь раз {50} 50 27 Ibid. S. 424–427. О Бердичеве как экономически процветающем городе в начале XIX столетия см.: Osherovich М. Shtetl un shtetlakh. N.-Y.: Grenich, 1948. S. 95–96. .