Иэн Сэнсом - Бумага. О самом хрупком и вечном материале

По одной из легенд, карты придумала жена индийского махараджи, чтобы отучить его теребить бороду; по другой, первыми их сделали наложницы китайского императора, чтобы коротать долгие вечера в спрятанных от мира покоях. По наиболее правдоподобной версии, игральные карты появились в XII веке в Китае и Корее, а оттуда, возможно, через Индию и Персию попали в Европу, где, как пишет в “Истории игральных карт” ( A History of Playing Cards , 1973) Роджер Тилли, “увлечение карточной игрой оказалось крайне заразным и, подобно эпидемии, быстро достигло самых дальних уголков континента”.

Сильнее прочих европейских стран эпидемия поразила Россию — в конце XIX века там выпускалось по 14 тысяч колод в день. В Америке в те же годы компания “Рассел, Морган энд Ко” выпускала в день всего 1600 колод. Но с тех пор она значительно выросла, попутно поглотив ряд фирм-конкурентов, и превратилась в “Юнайтед стейтс плейинг кард компани”, крупнейшего в мире производителя игральных карт, продающего около ста миллионов колод в год. Как мы видим, заболевание, передаваемое бумажным путем, оказалось неизлечимым.

Если бы не игральные карты, у многих из нас было бы сейчас больше денег. Вполне себе банальное утверждение. Но, с другой стороны, если бы не игральные карты, у нас вообще бы не было денег. Во всяком случае в нынешнем их виде. Ведь методы изготовления защищенной полиграфической продукции — бумажных денег, марок, паспортов, гербовой бумаги и так далее — первоначально разрабатывались издателями игральных карт, которым нужны были для своих целей специальная бумага и специальная типографская краска. Поэтому главу мы завершим жизнеутверждающей историей о том, как карты помогли сделать деньги, а не потерять их.

В 1830 году Томас де ля Рю, печатник родом с острова Гернси, бросив недолгие попытки зарабатывать производством соломенных шляп, еще с двумя партнерами основал в Лондоне компанию, специализировавшуюся на “изготовлении карт, тиснении и эмалях”. Новый бизнес процветал — в основном за счет игральных карт. (Говорят, Томас Андрос де ля Рю, внук Томаса, договорился об изменении нумерации домов на Кадогансквер, чтобы его дом получил номер 52, в честь источника семейного благосостояния.) Встретившись с необходимостью печатать узорчатые и при этом одинаковые рубашки карт — на чистой белой рубашке нечистые на руку могли оставлять различные метки, — Томас де ля Рю придумал способ наносить на карты “клетчатый узор, как на тартане” с помощью “проволочной сетки” жаккардова ткацкого станка. В 1840 году он получил патент на “Улучшенный метод печати на тканях и иных материалах” и начал применять ту же технологию, что при печати карт, для изготовления “банковских чеков, векселей, банкнот, почтовых конвертов и прочих печатных изделий, требующих особой техники исполнения”. В 1853 году де ля Рю заключил контракт с Управлением налоговых сборов на выпуск гербовых марок, в 1855 году его компания начала печатать почтовые марки, в 1866-м занялась печатью банкнот. Теперь компания “Де ля Рю” выпускает бумажные деньги для полутора сотен стран. Согласно финансовому отчету компании, в 2011 году ее прибыль до вычета налогов составила 57,7 миллиона фунтов, а в мае 2012 года, когда я писал эти строки, она всячески отрицала слухи о том, что уже печатает драхмы в предвидении выхода Греции из еврозоны. Тут уже не до игрушек.

Трехмерная фигура, сложенная из оберточной бумаги

В пятницу 24 июля 1992 года миссис Лилиан Роуз Ворхаус Оппенгеймер девяноста трех лет от роду умерла в медицинском центре Бет Израэль на Манхэттене от осложнений после операции на сердце. Кончину миссис Оппенгеймер оплакали четверо ее детей от первого мужа, мистера Джозефа Б. Краскела, четверо детей ее второго мужа Гарри Оппенгеймера, двадцать шесть внуков, тридцать правнуков, а вместе с ними и все, кто когда-либо увлекался оригами.

Оригами принято считать старинным японским искусством таинственного происхождения, давнымдавно завезенным на Запад некими безымянными приверженцами. На самом же деле оригами в том виде, в каком мы его сейчас знаем, зародилось в квартире Лилиан Оппенгеймер на верхнем этаже отеля “Ирвинг”, что в Грэмерси-парк на Манхэттене, где миссис Оппенгеймер в 1958 году основала Американский центр оригами. Историю оригами в XX веке можно подать по-разному. Это может быть жизнеутверждающий рассказ о нью-йоркской светской львице, пережившей трагедию и вновь обретшей смысл жизни в складывании фигурок из бумаги. Или поучительная повесть о евреесексологе, чьи библиографические штудии привлекли самое широкое внимание к мало кому до того известной разновидности декоративно-прикладного искусства, но который из-за чрезмерного вольномыслия и экстравагантного поведения оказался на обочине им же проложенной дороги. Или, например, история жизни южноафриканского иллюзиониста, навеки прославившегося благодаря тому, что в один прекрасный день он начал складывать маленькие бумажные фигурки перед телевизионными камерами. Или сказка в народном духе про японского гения-самоучку, который, когда бы не счастливая череда случайных встреч, провел бы всю свою жизнь безвестным коммивояжером. И все это будут варианты невероятной новейшей истории искусства складывать фигурки из бумаги — истории, в которой сгибов и складок не меньше, чем нужно для того, чтобы сделать ромбокубоктаэдр или даже знаменитого чешуйчатого дракона Камийи Сатоси.

Складывать фигурки из бумаги Лилиан Оппенгеймер начала в 1928 году. Лилиан тогда целые дни проводила в больнице у дочери, которая поправлялась после тяжелой операции. Так совпало, что в ее распоряжении оказалось много свободного времени и недавно вышедшая книжка Уильяма Д. Мюррея и Фрэнсис Дж. Ригни “Удовольствие складывать из бумаги” ( Fun with Paperfolding) , первое издание на английском языке, целиком посвященное этой теме. Когда после выписки они с дочерью вернулись домой, Лилиан, с головой погрузившись в домашние и родительские заботы, свое новое увлечение забросила. Она вернулась к нему двадцать лет спустя, когда в больницу попал ее муж, и она снова стала проводить целые дни в больничной комнате для посетителей. После смерти мужа Лилиан записалась на курс рукоделия и ремесел в нью-йоркской Новой школе социальных исследований. Молодая преподавательница, в свое время получившая в Германии диплом детсадовского педагога, познакомила Лилиан и ее соучеников с базовыми приемами изготовления бумажных фигурок. Лилиан увлеклась, начала читать соответствующие книги и обзавелась единомышленниками, с которыми они обменивались опытом и идеями. При этом привычному скучноватому словосочетанию “складывание из бумаги” она предпочитала экзотическое “оригами”. (Это японское слово составлено из двух: “ори” — “складывать” и “ками” — “бумага”; первоначально им называли сложенные по сгибу документы, но со временем и в японском языке оно стало обозначать искусство складывать бумажные фигурки.)