Сергей Захаревич - Большая кровь

Полудикая масса хотя и была оснащена современным оружием и техникой, вовсе не производила впечатления несокрушимой мощи.

«Для европеизированных обывателей Львова Красная Армия (в сентябре 1939 года. — С.3.), несмотря на обилие бронированной техники; выглядела ордой нищебродов: «Бросается в глаза слабая обученность; марширующие войска отличаются низкой дисциплиной, неухоженностью и грязью. Заметно, что солдаты плохо накормлены, оружие неухоженное, обмундирование разномастное по цвету и покрою, многие в польских мундирах, обувь зачастую подвязана шнурками, чтобы не разлетелись, много дырявой. Общее впечатление — банда, а не армия» (Бешанов В. Красный блицкриг. М., 2006, с. 151).

К 1941 году положение отнюдь не улучшилось. Оно ухудшилось. Во много раз. Во сколько? Ровно во столько, во сколько Красная Армия увеличилась численно, готовясь к нападению на Германию и ряд других государств. Поясню.

Несусветную чушь сообщают некоторые современные исследователи: будто бы кампании Красной Армии до 1941 года вполне сопоставимы с кампаниями Вермахта в плане интенсивности и приобретенного опыта! Глупость подобных высказываний очевидна — какой опыт получили Вермахт (и без того подготовленный несравненно лучше) и Красная Армия?

У немцев в европейских кампаниях (несмотря на их кратковременность) участвовали все вооруженные силы и противостояли им все вооруженные силы первоклассных государств. А с кем и как воевал СССР?

Опыт Испании в СССР практически не был обобщен (в отличие от немцев, переписавших по итогам пиренейской кампании, через которую прошла значительная часть офицерского корпуса

Вермахта, все свои уставы). При Хасане (боевые действия длились

11 дней) части всего одной 19-й пехотной дивизии японцев противостояли двум стрелковым дивизиям РККА — 32-й и 40-й, которые незадолго до того были включены в состав Дальневосточного округа, датам и остались после конфликта. Скажите, много ли практического опыта получила 4-миллионная масса РККА от бестолковых 11 -дневных боев двух своих дивизий общей численностью 22.950 человек на другом конце света?

На Халхин-Голе части 57-го ОСК (имевшего в своей советской, а не монгольской составляющей, на 25 мая 1939 года только 5544 человека), развернутые к августу 1939-го в 1-ю армейскую группу, насчитывали в период сентябрьского наступления всего 57 тысяч человек во всех родах войск, включая Ютысяч монголов. Много ли опыта почерпнула 4-миллионная армия от столкновения трех своих дивизий (57-й, 82-й стрелковых и 36-й мотострелковой) и нескольких танковых бригад с частями 6-й японской армии, наспех собранной из тыловых частей Хайларского гарнизона?

«Ведь имейте в виду, что за все существование Советской власти мы настоящей современной войны еще не вели. Мелкие эпизоды в Манчжурии, у озера Хасан или в Монголии - это чепуха, это не война, это отдельные эпизоды на пятачке, строго ограниченном... У них было 2—3 дивизии и у нас 2—3 дивизии в Монголии, столько же на Хасане. Настоящей, серьезной войны наша армия еще не вела» (из выступления И. В. Сталина 17 апреля 1940 года на совещании при ЦК ВКП(б) по сбору опыта боевых действий против Финляндии 14—17апреля 1940года).

«Освободительный поход» в Польшу? Но и там РККА армия не противостояла, поляки оказали сопротивление лишь в нескольких отдельных местах. Тем не менее даже втаких тепличных условиях бойцы и командиры Красной Армии смогли «отличиться». При штурме форта Сикорского (бывший форт «Граф Берг») Брестской крепости например. Очищавший крепость Гудериан решил подкинуть русским «подлянку» в виде окопавшегося в форте польского батальона (82-го пехотного полка) капитана Радзишевского. И вечером 22 сентября после короткого артобстрела на штурм форта пошли уже части комдива Чуйкова (того самого будущего героя Сталинграда, которого через три месяца будут лупить генерал Валениус и полковник Сииласвуо).

«Уже вечером 22 сентября... вфорт попытались ворваться два советских бронеавтомобиля. Первый из них поляки подожгли выстрелом из пушки, второй свалился в ров. Затем в атаку трижды поднималась советская пехота и каждый раз была отбита. «Вокруг форта имелся сухой ров, со стороны противника выложенный камнями на высоту от 8 до 10 метров, — вспоминал один из защитников капрал Ян Самосюк. — Поле обстрела у нас было лучше, чем в Цитадели, так как обзор не заслоняли ни деревья, ни кустарник. В тот вечер Советы три раза ходили в глупую атаку, и если кто из них достигал рва живым, то падал в него и... труп» ( Бешанов В. Красный блицкриг.М., 2006, с. 171).

6 сентября Чуйков ходил приступом на форт при поддержке тяжелой артиллерии и снова — нуль. Ночью поляки сами покинули форт и выбрались из крепости (всех оставленных в форте раненых, более трех десятков человек, красноармейцы закололи штыками).

Вот в несуразной финской кампании участвовала основная масса РККА — да и увязла, что называется, всем телом. Хоть на завершающем этапе численность Красной Армии достигла почти миллиона «штыков», тем не менее даже в период февральс-ко-мартовского наступления темп советского продвижения в среднем не превышал 5 км в сутки. За месяц (с 12 февраля по 13 марта) части 7-й и 13-й армий смогли добраться лишь отХотине-надо Виипури. Потеха заключается втом, что начальником штаба позорно битой 9-й советской армии являлся комдив А.Д. Соколов — бывший преподаватель кафедры тактики Академии им. Фрунзе. Один из тех, кто «великолепно обучал» советские войска.

Тем не менее в Финляндии Красная Армия получила, наконец, опыт серьезной войны, хотя и несопоставимый с опытом Вермахта. Однако и на сей раз этот опыт оказался утерян, вследствие резкого увеличения (с 1,5 до 5 млн человек) численности вооруженных сил СССР всего за год. Таким образом, к лету 1941 года на одного обладавшего кое-каким опытом бойца или командира приходились четверо новобранцев либо свежеиспеченных выпускников всевозможных училищ и академий. Мало-мальски боеспособное ядро слабо обученной армии было размыто.

Начальник германского Генерального штаба Вермахта Галь-дер отметил весной 1941 года в отношении Румынии: «Антонес-ку увеличил свою сухопутную армию, вместо того чтобы уменьшить и улучшить». То же самое сделал Сталин с РККА. Пока советский высший комсостав развлекался вопросами высокой стратегии, бойцы не умели даже толком стрелять. Всевозможные «ворошиловские стрелки» и энтузиасты парашютных прыжков проживали в городах. Армия же в своей основе комплектовалась за счет деревень, сел, аулов и кишлаков.

«На хрена ж, думаю, такую систему придумали? Кто придумал?.. Бить врага не числом, а уменьем надо. А гвардейцы мои языка русского не понимают! Языка своего командира! И друг друга тоже не понимают, потому что все нации перемешаны... Зачем же стадо такое держать?! Отправить их всех в строительные части, больше толку будет! А армию иметь поменьше, но пусть же они хоть немного друг друга понимают!!! А случись война? Это же в сто раз хуже, чем арабское войско, там хоть офицеры с солдатами объясниться между собой могли. Что ж мне делать с ними?» (Суворов В. Освободитель. М., 2004, с. 297).