Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

При образовании курсов занятия производились три раза в неделю по два часа. Однако уже спустя месяц выяснилось «весьма неаккуратное посещение» лекций обучающимися. Нередко на занятиях присутствовали по 5–6 офицеров-слушателей. В связи с этим штаб округа принял решение уменьшить количество лекций до двух в неделю с тем, чтобы это не было обременительно для слушателей и у них оставалось больше времени на самостоятельную подготовку [927].

Первоначально общее количество слушателей на курсах определялось в 50 чел. (25 офицеров и 25 нижних чинов). Выбор кандидатов для учебы на курсах определялся окружным генерал-квартирмейстером. Среди частей и штабов Хабаровского гарнизона наибольшее количество мест предоставлялось штабу 6-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии (включая 23-й и 24-й Восточно-Сибирские стрелковые полки) – 5 офицеров / 5 нижних чинов; Уссурийскому казачьему дивизиону – 5 офицеров / 6 нижних чинов [928]; 6-й Восточно-Сибирской стрелковой артиллерийской бригаде – 3 офицера / 3 нижних чина; штабу округа – 2 офицера / 2 нижних чина. От остальных частей – по одному офицеру и нижнему чину (п. 6). При учреждении курсов имелись 44 офицера и 109 нижних чинов, высказавших желание изучать китайский и японский языки [929].

В конце ноября 1906 г., «ввиду большого числа изъявивших желение изучать восточные языки», командующий войсками округа распорядился об открытии на курсах «параллельного класса» [930]. В нем изъявили желание обучаться восточным языкам 22 офицера и 39 нижних чинов. Одновременно «для наблюдения за нижними чинами, аккуратностью посещения ими лекций и ведения отчетности» из числа слушателей были назначены два офицера, один из которых наблюдал за ведением занятий в помещении нижних чинов штаба, другой – в помещении 23-го Восточно-Сибирского полка (п. 4 Приказа № 698). Офицерам-слушателям предлагалось выбрать в каждом из классов по делопроизводителю для докладов окружному генерал-квартирмейстеру (п. 5 того же приказа). Открытие параллельного класса выглядит как мера явно преждевременная, основанная больше на первоначальной популярности курсов и ложном представлении о серьезности намерений поступавших. Уже через месяц после открытия основного курса количество обучавшихся на нем офицеров сократилось вдвое, наблюдалось «неаккуратное посещение» офицерами лекций (нередко на занятиях присутствовали всего лишь 5–6 чел.) [931]. В последующие годы положение на курсах с текучестью слушателей несколько стабилизовалось. В период 1907–1910 гг. на курсах обучались: на китайском отделении – 28 офицеров и 67 нижних чинов, на японском отделении – 11 офицеров и 50 нижних чинов [932].

В конце 1910 г., в связи с невозможностью финансировать деятельность курсов из средств округа, командование Приамурского военного округа обратилось в Главный штаб с просьбой о выделении отдельного кредита в размере 3000 руб. в год на дальнейшее содержание курсов. Военный Совет 23 декабря 1910 г. постановил отпустить на содержание курсов в 1910–1911 учебном году запрашиваемую сумму за счет сметы Главного штаба, назначенной на содержание офицерских курсов восточных языков. Положение Военного Совета было Высочайше утверждено 31 декабря 1910 г.

Благодаря дополнительному финансированию занятия на курсах восточных языков были возобновлены в январе 1911 г. На курс были приняты 30 офицеров и 331 нижний чин. Из этого числа в 1911 г. выдержали испытания по китайскому языку – 8 офицеров и 17 нижних чинов, по японскому языку – 1 офицер и 17 нижних чинов. В 1912 г. на курсах обучались 22 офицера и 172 нижних чинов, из которых успешно выдержали экзамен в 1912 г. по китайскому языку – 4 офицера и 11 нижних чинов, по японскому языку – 4 офицера и 14 нижних чинов.

Осенью 1912 г. командование Приамурского военного округа вновь обратилось в Главный штаб с просьбой о выделении для курсов восточных языков на 1912–1913 учебный год пособия в размере 2300 руб. Из этой суммы предполагалось израсходовать: 120 руб. – на оплату офицеров-лекторов, 800 руб. – на оплату практикантов, 100 руб. – на приобретение учебных пособий, 200 руб. – на поощрение наиболее отличившихся нижних чинов [933]. Главный штаб поддержал просьбу руководства округа, «считая весьма желательным увеличивать всеми мерами в войсках Приамурского военного округа контингент знающих китайский и японский языки офицеров и нижних чинов» [934]. Имеются сведения, косвенно указывающие на то, что хабаровские курсы просуществовали до начала Первой мировой войны [935].

Примечательно, что хабаровские курсы восточных языков продолжили свою деятельность и после введения в действие Положения об изучения офицерами восточных языков (1911 г.), унифицировавшего военно-востоковедное образование в России. Курсы представляют собой попытку придать изучению восточных языков в войсках массовый характер, распространив этот процесс и на нижних чинов. Эффективность такой системы подготовки переводческих кадров была весьма низкой, главным образом по причине краткосрочности курсов и чрезвычайно упрощенной учебной программы. В 1908 г. штаб Приамурского военного округа отмечал, что «курсы по многим причинам осязательных результатов не дают» [936]. В качестве причин штаб округа называл «отсутствие интереса к этому делу в офицерской среде и недостаток опытных лекторов».

Вместе с тем в создании курсов просматривалась здравая идея командования Приамурского военного округа насытить войска по возможности бσльшим числом офицеров и нижних чинов, способных обеспечить хотя бы простейший перевод в боевой обстановке. Это было особенно важно в условиях очевидного дефицита в войсках округа профессионально подготовленных военных переводчиков. В какой-то степени эта мера представляла собой попытку применить на практике опыт русско-японской войны. Деятельность курсов имела еще и ту положительную сторону, что открывала для выпускников офицерского отделения Восточного института дополнительнительную сферу приложения полученных знаний – военно-педагогическую.

В августе 1906 г. конференция Восточного института выступила с инициативой открыть при институте вечерние курсы китайского языка. Необходимость таких курсов объяснялась тем, что «уже давно лицами, работающими в самых разнообразных отраслях деятельности на Дальнем Востоке, осознавалась и настойчиво ощущалась потребность в широком распространении знаний китайского языка в Приморской области и, в частности, во Владивостоке <���…>. До какой степени до настоящего времени было незначительно число лиц, владеющих китайским языком, весьма рельефно показала минувшая война, когда военное ведомство могло привлечь в армию в качестве переводчиков-русских только студентов Восточного института. Причиной такого положения являлась недоступность изучения этого языка вследствие отсутствия учителей и неимения школы, где те из желающих, которые по каким-либо причинам не имеют возможности слушать лекции в Восточном институте, нашли бы систематическое преподавание китайского языка» [937].