Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

В программу курсов Стромилов предлагал ввести следующие предметы: один восточный язык (в записке на это сделан особый акцент), английский язык, политическая организация дальневосточных стран вообще и конкретно изучаемой страны в подробности, география Востока (включая коммерческую географию), стратегия, международное и государственное право, политическая экономия. Слушатели курсов ежегодно отправлялись на четыре месяца в языковые стажировки; первые две – для языковых занятий, остальные – для разработки одной из неисследованных востоковедных тем. Окончившим курсы предлагалось предоставлять права, равные правам выпускников других высших военно-учебных заведений. Выпускники курсов предназначались для занятия мест по военно-агентурной службе. Находясь за границей, выпускники на различных должностях прикрытия осуществляли сбор разведывательных сведений. На период заграничной командировки они состояли в распоряжении официальных военных агентов. По возвращении из зарубежной командировки офицеры поступали в распоряжение штабов азиатских военных округов и занимали должности «адъютантов по азиатской части». В их задачу входило всестороннее изучение приграничной полосы. Через определенные интервалы времени (к примеру, через два года) выпускники курсов подвергались проверочному экзамену. В случае высоких результатов офицеры получали прибавок к жалованью. После восьми лет службы экзамены не проводились («знания очень солидны, и забыть изученного уже нельзя»).

Для подготовки военных переводчиков для частей войск Стромилов предлагал использовать только офицеров. Он категорически высказывался против идеи готовить переводчиков из нижних чинов, будучи убежденным в том, что «нижних чинов обучать бесполезно». Подготовку переводчиков из числа офицеров Стромилов предлагал организовать на базе Восточного института. К обучению он рекомендовал привлечь офицеров, готовящихся к занятию должностей батальонных адъютантов до чина поручика включительно. В течение одного летнего сезона офицеры командировались на «восточные курсы» и слушали лекции по разговорному восточному языку, которые читали профессора Восточного института. По завершении обучения на курсах офицеры в течение года самостоятельно изучали в частях восточные языки и затем сдавали экзамен специальной комиссии «восточных курсов». При удовлетворительном результате они получали возможность занимать должности батальонных адъютантов. Ротация офицеров на этих должностях, по мысли Стромилова, позволяла иметь постоянный кадр переводчиков в строевых частях.

«Помимо всего указанного, – отмечал Стромилов, – необходимо во всей армии увеличить интерес к Востоку и дать некоторые сведения о нем, что достижимо, например, учреждением интересного “азиатского отдела” в военных журналах – офицерских и солдатских, – к организации коего привлечь двух-трех способных специалистов. По вопросу о финансовых затруднениях позволю себе указать на траты, например, Японии и выразить предположение, что иметь в течение 20 лет хотя бы по 100 образованных агентов в Китае и Японии обойдется (не говоря о нравственных и земельных утратах) дешевле, чем потом лишние полгода держать полумиллионную мобилизованную армию в Маньчжурии» [1002].

Во второй записке, представленной в Азиатский отдел Главного штаба, рассматривались вопросы о служебной деятельности офицеров-выпускников, создании корпуса военных ориенталистов, введении штатных должностей, а также недостатки в подготовке кадров в Восточном институте и др. [1003]

Записка подробно освещала вопрос о прохождении службы офицерами-восточниками. В ней рассматривался примерный перечень штатных должностей, которые могли бы заниматься офицерами – выпускниками Восточного института. К таким должностям относились: должности по зарубежной военной агентуре; драгоманы при штабах азиатских военных округов, при генерал-губернаторах и военных губернаторах, в крепостях, военно-окружных судах и пр.; офицеры для особых поручений при Приамурском генерал-губернаторе; пограничные комиссары на границе с Кореей, Монголией и Китаем. Кроме того, офицеры-восточники могли бы занимать должности преподавателей школ переводчиков для нижних чинов при дивизиях, преподавателей восточных языков в военных училищах и в Восточной военной академии (в случае ее учреждения). Отдельно был поставлен вопрос о необходимости создания «Бюро восточной прессы», во главе которого могли стоять офицеры-восточники. Бюро могло бы взять на себя функции по отслеживанию информации, публикуемой на страницах прессы дальневосточных государств.

В записке отмечалось, что несколько лет подготовки офицеров-восточников в Восточном институте позволили создать достаточный кадр специалистов по странам и языкам Дальнего Востока и что появилась возможность привлечь их к выполнению широких и важных задач. «Необходимо положить начало планомерной работе, – отмечалось в документе, – заключающейся в собрании возможно большего числа точных и свежих материалов по странам Д[альнего] В[остока] вообще и их армиям в частности, обработке этих материалов, систематизации, хранении и распространении среди войск. Работа эта при отсутствии у нас точных сведений о Востоке в настоящее время всеми признается необходимой. До настоящего времени ее нельзя было предпринять, так как у нас не имелось достаточных для этого сил. Теперь же, при наличии значительного числа офицеров-восточников, она может быть предпринята и может вестись с успехом» [1004].

По предложению Азиатского отдела начальник Главного штаба пригласил к себе для беседы нескольких офицеров – выпускников Восточного института, оказавашихся в ноябре 1908 г. в отпуске в Петербурге и в близлежащих к нему городах. На встречу, которая должна была состояться 7 декабря 1908 г., были приглашены капитаны А. И. Кравцов, В. В. Блонский, Л. Е. Орлов, штабс-капитан Н. Н. Стромилов. Однако, ознакомившись с содержанием записок офицеров – выпускников Восточного института (рассмотренных нами выше), генерал Мышлаевский отменил встречу с офицерами ввиду того, что после изучения записок вопрос оказался для него «в достаточной мере выясненным» [1005].

К заседанию комиссии Мышлаевского ГУГШ разработало документ, в котором были указаны должности, как существовавшие (16), так и предполагавшиеся к введению (8), которые могли заниматься офицерами-восточниками [1006]. Список включал как должности по линии Военного министерства, так и должности по линии Министерства иностранных дел. Списки должностей, которые могли бы заниматься офицерами-востоковедами, сообщили также военные округа. К примеру, в Кавказском военном округе общее количество таких должностей составило двенадцать, в Одесском – четыре [1007].