Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

В соответствии с изучаемыми языками в академии предлагалось иметь следующие языковые отделения: китайско-монгольско-маньчжурское, китайско-тибетское, японско-корейское. При этом, по сравнению с Восточным институтом, количество отделений уменьшалось с четырех до трех, и изучение японского и корейского языков не предусматривало обязательного изучения китайского языка. Отличием было также введение в программу академии тибетского языка как обязательного. При изучении языков упор был сделан на военный перевод. Предполагалось, что по мере подготовки кадров профессорские должности на кафедрах восточных языков будут замещаться офицерами – выпускниками академии [1040].

Программа предметов общевостоковедного курса академии во многом повторяла программу Восточного института, но имелись и некоторые отличия: убраны предметы коммерческих наук, добавлена география Тибета, в курсе истории Китая, Японии и Кореи сделан акцент на военную историю.

Ежегодный расход на содержание Восточной военной академии был определен в 78 400 руб., что практически соответствовало расходам на содержание офицерского отделения Восточного института. Штат академии предусматривал наличие начальника академии [1041](чин по должности полковник – генерал-майор), его помощника (штаб-офицер), делопроизводителя (обер-офицер), библиотекаря (обер-офицер). К занятию этих должностей предназначались исключительно офицеры – выпускники офицерского отделения Восточного института. В учебной части предполагалось иметь 15 должностей, предназначенных к занятию гражданскими лицами (профессоров – 6 чел., преподавателей – 4 чел., лекторов восточных языков – 5 чел.). Из числа чинов военного ведомства в учебной части имелось пять должностей: офицер Генерального штаба и офицеры специальных родов оружия – 3 чел., преподаватели из числа офицеров – выпускников Восточного института – 2 чел. [1042]

Проект генерала Дебеша впервые представил в оформленном виде концепцию создания высшего военно-востоковедного заведения – Восточной военной академии, о необходимости которой высказывались многие военные востоковеды. Важным моментом проекта стала мысль о необходимости создать специальный корпус военных ориенталистов, соединить общевостоковедное образование с военным, готовить профессорский и преподавательский состав из числа выпускников военно-востоковедных учебных заведений. Идеи проекта генерала Дебеша были широко использованы при разработке проекта Восточно-военного отдела при Восточном институте (1917), о котором будет сказано ниже.

Проект генерала Дебеша важен и в том отношении, что дает представление об идеях и взглядах военных востоковедов дальневосточного центра. В период военно-востоковедной реформы основным генератором идей в этом центре явился штаб округа и проходившие в нем службу офицеры-восточники (П. В. Шкуркин, Е. В. Грегори, В. Д. Песоцкий и др.).

Несколько в стороне от этого процесса осталось офицерское отделение Восточного института [1043], что значительно понизило возможности штаба Приамурского военного округа в выработке и отстаивании собственной позиции по вопросу реформы. Ввиду переноса процесса подготовки военных востоковедов в Восточный институт, находившийся на значительном удалении от Хабаровска, штаб Приамурского военного округа остался без важного интеллектуального ресурса, который мог быть оперативно подключен к решению разнообразных вопросов, связанных с изучением восточных языков. Это стало особенно очевидно в период обсуждения военно-востоковедной реформы, когда штабу округа при разработке концептуальных вопросов пришлось положиться преимущественно на небольшую группу офицеров-востоковедов из числа сотрудников штаба. При этом потенциал офицерского отделения Восточного института практически остался неиспользованным. Между тем потенциал этот был значителен [1044]. В этом отношении ситуация существенно отличалась от Туркестанского военного округа. Ташкенская офицерская школа восточных языков находилась при штабе округа и фактически представляла собой неофициальное военно-востоковедное отделение штаба, который всегда мог положиться на офицеров – преподавателей и слушателей школы при разработке концептуальных вопросов военно-востоковедной реформы в направлении, отвечающем интересам штаба. Аналогичная ситуация наблюдалась и в Тифлисе после учреждения окружной подготовительной школы восточных языков.

Проект генерала Дебеша в значительной мере опирался на материалы записки, подготовленной, предположительно, группой офицеров-восточников из штаба Приамурского военного округа [1045]. В записке содержался ряд интересных идей, большая часть которых нашла отражение в проекте генерала Дебеша. Вместе с тем записка, как уникальный исторический документ, представляет большой интерес для истории военно-востоковедной реформы в русской армии по причине содержащихся в ней концептуальных положений. К ним, прежде всего, относятся: взгляды на роль и место офицеров Генерального штаба и офицеров-восточников в организации разведки на дальневосточном театре военных действий; разработка тезиса о необходимости подготовки кадра офицеров-разведчиков в мирное время; определение задач военного востоковедения с позицированием его места в общем востоковедении; обоснование необходимости создания отдельного корпуса военных ориенталистов и Восточной военной академии.

Оценивая роль и место офицеров Генерального штаба в деле разведки на дальневосточном театре военных действий, авторы записки, на основе опыта русско-японской войны, пришли к выводу о «полном незнакомстве» подавляющего числа офицеров Генерального штаба с условиями дальневосточного театра [1046]. «Признавая за офицерами Генерального штаба, – отмечалось в записке, – все преимущества тактики и войсковождения, мы находим, что в деле разведки их знания и опыт вполне достаточны для обслуживания лишь Западного фронта. Разведка же Восточного фронта в широком смысле этого слова им недоступна и должна быть поручена особому контингенту офицеров, специально подготовленных для работы на границах и в самих странах Дальнего Востока и Средней Азии» [1047].

Офицеры-разведчики для «дальневосточного фронта», по мнению авторов записки, должны были обладать специальными знаниями по следующим дисциплинам: физическая и экономическая география стран Дальнего Востока; восточное языкознание; новейшая история, включая военную историю; этнография, политическая и военная организация стран Дальнего Востока; стратегическое изучение дальневосточного театра военных действий; военная литература стран Дальнего Востока. «Такая широкая программа подготовки офицеров-разведчиков Восточного фронта, – отмечалось в записке, – не может быть осуществлена в краткий период и требует терпеливого изучения, серьезного и упорного труда и разностороннего опыта. Отсюда мы логически приходим к заключению, что подготовка эта должна вестись в мирное время, должна быть поставлена на широких началах и на основе прочной и целесообразной организации» [1048].