Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

Барон А. Н. Корф предлагал иметь при Ургинской школе восемь стипендиатов для того, чтобы в течение семи лет укомплектовать все 17 имевшихся в Приамурском военном округе вакантных должностей (для военного времени) военных переводчиков [564] Количество определялось потребностью переводчиков при ведении боевых операций против Китая: в передовых конных частях (4), двух стрелковых бригадах (4), Сунгарийском (1) и Амурском (3) отрядах, в Забайкальских колоннах (5). . В мирное время предполагалось иметь только пять переводчиков – на пограничном Хуньчуньском карауле, в управлении заведующего конными сотнями Южно-Уссурийского отдела, в управлении командующего войсками Амурской области, в штабе войск Приамурского военного округа. После укомплектования всех штатных должностей предполагалось число стипендиатов в Ургинской школе сократить вдвое с тем, чтобы ежегодно выпускать в войска не более одного переводчика («для пополнения убыли и на случай новой потребности»). Общую годовую сумму расходов на содержание восьми офицеров-слушателей в Урге барон Корф определил в 4200 руб. Программа преподавания для слушателей предусматривалась такая же, как и для остальных воспитанников школы, за исключением того, что главным предметом должен был стать китайский язык (разговорный и, частично, письменный). Командующему войсками предоставлялось право определять кандидатов в число слушателей, отчислять из школы, а также командировать офицера или чиновника для присутствия на выпускных экзаменах.

Предложение барона Корфа по времени совпало с обсуждением в Петербурге проекта устава для Ургинской и Кульджинской школ, инициированного Министерством внутренних дел, в ведении которого и находились школы. В нем приняли участие министерства иностранных дел и народного просвещения, консулы в Кульдже и Урге, Приамурский и Степной генерал-губернаторы. При обсуждении вопроса было признано желательным не изменять условия приема и организацию обеих школ. Изменения касались курса обучения, в котором предлагалось иметь четыре теоретических и один практический классы. Кроме того, по предложению Степного и Приамурского генерал-губернаторов и консулов рассматривался вопрос о необходимости иметь при каждой из школ по четыре стипендиата для «образования купеческих агентов» с оплатой обучения по 200 руб. в год за каждого.

В период обсуждения генерал-адъютант Н. Н. Обручев подготовил специальную записку «О подготовлении военных переводчиков китайского языка», в которой изложил свой взгляд на вопрос [565] См.: Записка Обручева. . Обручев рассматривал допуск «коммерческих» стипендиатов в Ургинскую и Кульджинскую школы как удобную возможность подготовки военных переводчиков [566] Там же. Л. 6. . Он указывал на необходимость иметь военных переводчиков из числа офицеров: «Военнослужащие, знающие китайский язык, нужны не только в Приамурском, но и в Омском военном округе, и, независимо от военных переводчиков из казаков, военному ведомству необходимо иметь хоть несколько офицеров, говорящих по-китайски» [567] Там же. Л. 7. . По мнению Обручева, если в Приамурском военном округе возникнут сложности с подбором офицеров из числа уроженцев края, желающих изучать китайский язык, то таковых можно будет найти в войсках Омского военного округа. «Генерал от инфантерии Колпаковский, – отмечал Обручев, – надеется, что в Сибирском и Семиреченском [казачьем] войске найдется немало офицеров, а в особенности подхорунжих из лучших учеников Оренбургского юнкерского училища, которые охотно займутся изучением китайского языка и останутся на службе в Азии <���…>. Правильнее командировать одного или нескольких офицеров в распоряжение консула на 2 года с обязательством изучить разговорный китайский язык. Этого времени в Кульдже, населенной китайцами, вполне достаточно, потому что разговорный китайский язык усваивается русскими довольно легко (курсив мой. – М. Б .), доказательством чему служит, что бσльшая часть казаков полусотни, составляющей конвой консульства, свободно изъясняется по-китайски» [568] Там же. Л. 7 об. Что являлось критерием знания китайского языка для Г. А. Колпаковского и почему так некритически воспринял это суждение опытный Н. Н. Обручев, остается загадкой. Как выяснится накануне Первой мировой войны, когда вопрос о целесообразности Кульджинской школы будет вновь поднят штабом Туркестанского военного округа, даже офицеры-выпускники школы могли с трудом изъясняться по-китайски, не говоря уже о простых казаках, состоявших на службе в консульском конвое. .

В период работы над запиской «О подготовлении военных переводчиков китайского языка» Обручев распорядился подготовить заключение Азиатской части Главного штаба по существу вопроса. Заключение в виде справки подготовил начальник Азиатской части генерал-майор Л. Ф. Костенко [569] См.: Справка Костенко. . «В Приамурском крае, – отмечал Костенко, – совершенно достаточно ограничиться двумя штатными переводчиками при штабе [Приамурского] военного округа. Цель этих переводчиков в мирное время будет состоять главным образом в содействии разным лицам, командируемым в китайские пределы; эти переводчики должны знать письменный китайский язык для сношения с китайскими властями.

В переводчиках, знающих разговорный монгольский язык надобности не встречается, так как почти все казаки, расположенные на границе в Забайкальской области, весьма бойко говорят на этом языке. Поэтому в случае военных действий всегда можно будет найти достаточное число переводчиков для разговорного языка монгольского как между нашими казаками, так и между нашими пограничными с Монголией русскими обывателями, торговцами, приказчиками и другими лицами. Переводчиков же маньчжурского языка не потребуется, так как маньчжурский язык распространен весьма мало, и в самой Маньчжурии более говорят по-китайски, чем по-маньчжурски.

Поэтому казалось бы совершенно достаточным ограничиться только двумя стипендиатами, содержимыми при Ургинской школе. Эти стипендиаты по выходе из школы будут комплектовать штатных переводчиков и в то же время служить кадром на случай потребностей в военное время. Необходимо заметить, что при занятии среднеазиатских ханств русскими войсками было мало хорошо подготовленных переводчиков. Принимаемыми мерами этот недостаток устраняется на маньчжурском театре войны.

Посылать в Кульджу казачьих офицеров для изучения разговорного и письменного языка было бы также полезно, но только казалось бы, что нет надобности посылать двух офицеров; совершенно достаточно одного. К Омскому округу прилегает “Новая линия” (Гань-су-синь-цзян), населенная по преимуществу народностями тюркского происхождения. Китайский язык практикуется только администрациею и войсками, внедренными в совершенно чуждую им народность» [570] Там же. Л. 40–40 об. .