Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Специфика положения специалистов в российском обществе 1920-х гг. проявилась, пожалуй, наиболее явно в социально-правовой сфере. Партийно-государственная политика в отношении интеллигенции предусматривала, с одной стороны, комплекс мер, направленных на создание относительно высокого уровня материального благосостояния специалистов, предоставление им определенных льгот (что позволяет относить их к числу социальных групп, получивших более или менее значительные привилегии в новой иерархической структуре), с другой стороны, отчетливо проявляла тенденцию к ограничениям и дискриминации.

К привилегиям, которыми пользовались специалисты в советском обществе в эти годы, можно отнести сохранение относительно высокого уровня заработной платы, а также провозглашенное, но практически почти нереализуемое право на дополнительную жилую площадь для лиц, служебные обязанности которых предполагали занятия на дому. Более многочисленными и разнообразными, особенно в середине 1920-х гг., были льготы – частично действовавшие, частично оставшиеся на бумаге (налоговые, по оплате коммунальных услуг, при начислении пенсий и др.). Значительная их часть подавалась как предоставление специалистам равных с рабочими возможностей для реализации личностных или гражданских прав и интересов, например, право на получение детьми специалистов (в первую очередь, трудившихся на производстве) высшего и среднего специального образования, которое неоднократно провозглашалось, начиная с известного постановления Совнаркома от 25 августа 1921 г. «О мерах к поднятию уровня инженерно-технического знания в стране и к улучшению условий инженерно-технических работников РСФСР», но с большим трудом реализовывалось.

В середине 1920-х гг. принимались различные законодательные акты и циркуляры о равенстве прав ИТР-производственников и рабочих в санаторно-курортном обслуживании (предоставление льготных путевок), оплате больничных листов и т. п. В начале 1930-х гг. в условиях действовавшей карточной системы актуальным было провозглашение равенства ИТР и рабочих в снабжении продуктами питания и предметами первой необходимости (постановления ЦК ВКП(б) от 10 июля 1931 г. «О работе технического персонала на предприятиях и об улучшении бытовых условий инженерно-технических работников» и ЦИК и СНК СССР от 1 августа 1931 г. «Об улучшении бытовых условий инженерно-технических работников»). Ряд льгот полагался специалистам, работавшим в отдаленных местностях, вне крупных городских поселений, в связи с командированием (например, в порядке мобилизации) на новое место работы. В последнем случае предусматривались также некоторые льготы для членов семей (предоставление работы, места для детей в детских учреждениях, льготы при приеме в общеобразовательную школу, на различные курсы и в другие учебные заведения).

Главной привилегией, получившей наиболее последовательное воплощение в политике и практике советских властей, было сохранение относительно высокого уровня оплаты труда специалистов, что противоречило принципам эгалитаризма, уравнительным устремлениям масс, ортодоксальным представлениям о социализме. В первой половине 1920-х гг. (после перехода к нэпу), несмотря на ряд колебаний и отступлений во имя «классового принципа», наблюдалось постепенное повышение оплаты труда специалистов, хотя тех, кто получал большие ставки, было немного, среди них преобладали квалифицированные и высокопоставленные «верхи». К осени 1920 г. ставка высшего технического персонала равнялась учетверенной ставке низшей категории рабочих, что существенно отличалось от дореволюционных пропорций (1:20). По данным инженерных организаций, ставка высшего технического персонала в 1920 г. вплоть до лета 1921 г. была выше среднего заработка рабочего лишь в 1,7–1,6 раза. В конце 1921 г. соотношение средней заработной платы рабочих и специалистов высшей квалификации по стране достигло 1:3. По введенной с декабря 1921 г. единой 17-разрядной тарифной сетке разрыв между низшим и высшим разрядом достигал 5, а в конце 1923 г. – 8 раз. Однако уже осенью 1922 г. весьма распространенным в стране явлением при оплате высших технических должностей (14–17 разряды) было 8–9-кратное превышение минимальной ставки [551].

Главным способом повышения оплаты наиболее квалифицированных и ценных кадров являлась система персональных ставок (окладов, надбавок), введенная Совнаркомом еще в годы Гражданской войны и продолжавшая действовать с различными модификациями в 1920-е гг. В частности, одновременно с 17-разрядной сеткой были внедрены т. н. спецфонды предприятий и учреждений, предназначенные для дополнительной оплаты специалистов. Администрации предприятий и учреждений было предоставлено право заключения индивидуальных трудовых договоров со специалистами, что давало реальные возможности повышения их зарплаты и значительного расширения рамок тарифной сетки. Надбавка из спецфонда могла быть весьма существенной – до 100 % и более по отношению к основной тарифной ставке.

Органы власти стремились установить возможно больший контроль за порядком утверждения персональных ставок и излишним расширением круга лиц, получавших их. С этой целью были созданы спецфондовые комиссии, рассматривавшие и утверждавшие заявки учреждений и ведомств. В 1924 г. были приняты меры по снижению спецставок, в 1925 г. установлен официальный максимум спецставок – 360 руб. (при совместительстве – 540 руб.). Местные органы, в частности Сибтруд, могли утверждать оклады специалистам до 360 руб. Более высокие ставки назначались специальными комиссиями наркоматов труда. В особых случаях (например, ставки в 600 руб. и выше) они согласовывались с Административно-финансовой комиссией Совнаркома СССР [552].

В 1925–1926 гг. средняя заработная плата специалистов в госпромышленности в 4–5 раз превышала средний заработок рабочего. Разрыв в оплате высокооплачиваемых специалистов и рабочих мог достигать 7–10 и более раз. В 1926 г. размер оплаты специалистов колебался в среднем от 80–100 до 360–400 руб. Средний размер оплаты специалистов, получавших персональные оклады на предприятиях госпромышленности, не превышал 200–210 руб. в месяц (средний заработок рабочих – 45–47 руб.) [553].

В 1927/28 г. в Сибирском крае средняя зарплата рабочего в добывающей и обрабатывающей отраслях промышленности равнялась 55–56 руб., что было в 3–3,5 раза ниже средней зарплаты ИТР-горняков. В конце 1920-х гг. в Сибири самые высокие ставки специалистов были на стройках союзного значения (Урало-Кузнецкий комбинат и т. п.) – 800–900 и даже 1000–1200 руб. (начальник строительства, главный инженер), что многократно превышало не только средние заработки рабочих, но и основной массы специалистов (в 5–7 раз) [554].