Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Высокие ставки узкого слоя высококвалифицированных кадров были недоступны массе рядовых специалистов. В 1927 г. в Сибири среди почти 5 тыс. ИТР, входивших в инженерно-технические секции, доля имевших высокие заработки (от 300 до 400 руб. и выше) равнялась всего 1,2 % на начало года и 2,3 % – к концу. Доля ИТР, получавших зарплату от 50 до 100 руб., составляла от 30 до 27 %. Наибольшее число ИТР (37,5–38,6 %) получало зарплату от 101 до 150 руб. Разница между высшей (400 руб.) и низшей (62–69 руб.) ставками ИТР на Томской ж. д. в конце 1927 г. составляла более 6 раз [555].

В конце 1920-х гг. в стране одновременно действовали разные системы оплаты труда (в т. ч. особые тарифные сетки для специалистов), но «магистральным» течением в политике заработной платы было введение штатно-окладной системы в 1926–1927 гг. в госучреждениях (государственное нормирование заработной платы), постепенно распространенное на бюджетные и хозрасчетные предприятия разных отраслей, научно-исследовательские учреждения, вузы и т. д. С 1932 г. для специалистов повсеместно вводятся должностные оклады [556].

Многие из провозглашавшихся льгот и благ оказались нереализованными или реализованными не в полной мере. В частности, право на пользование дополнительной жилой площадью (комнатой до 10,2 кв. м) для домашних занятий, необходимых по специальности, фактически не могло быть осуществлено ввиду многочисленности категорий «льготников» при остром дефиците жилья. На практике дополнительной жилой площадью пользовалась только «верхушечная часть» специалистов.

Еще более острой и болезненной была ситуация с реализацией права на образование. «Равенство» прав детей специалистов-производственников и детей рабочих на получение высшего образования было заявлено в известном постановлении Совнаркома от 25 августа 1921 г. «О мерах к поднятию уровня инженерно-технического знания в стране и к улучшению условий инженерно-технических работников РСФСР». В нем содержалось поручение профсоюзным организациям «действительно уравнять» во всех правах входящих в профсоюзы ИТР с рабочими-членами профсоюзов. В 1922 и 1923 гг. ВЦСПС подтвердил это положение своими решениями, в которых подчеркивались приоритеты ИТР, работавших на производстве. Однако жесткое проведение принципов классового комплектования высшей школы, «разверстка» мест в вузы, массовые «чистки» студенческого состава (1923 и 1924 г.) сводили возможности реализации этого права почти к нулю.

Ситуация существенно изменилась лишь в середине 1920-х гг. Постановление ЦК РКП(б) «О работе специалистов» (сентябрь 1925 г.) предусматривало установление ряда льгот для детей специалистов при поступлении в учебные заведения. В 1925–1926 гг. появились решения директивных органов, в частности Совнаркомов СССР и РСФСР, способствовавшие действительному расширению возможностей для получения образования детьми специалистов [557]. Однако в конце 1920-х гг. положение вновь резко ухудшилось, хотя формально никто не отменял постановления, принятые в 1925–1926 гг. [558]Более того, остро встал вопрос и об учебе детей специалистов в общеобразовательной школе 1-й и 2-й ступеней (в бюджетных или договорных, платных группах), поскольку в 1928 г. большая часть детей специалистов была отнесена к категории «служащих» и попала в договорные группы. Наконец, в принятых летом 1931 г. партийно-государственных постановлениях, оговаривавших улучшение материально-бытового положения инженерно-технических работников, вновь подчеркивалось равенство прав ИТР и индустриальных рабочих при поступлении детей в учебные заведения. Партийно-правительственные постановления 1931 г. стали своего рода «итоговыми» в череде государственных мер, касающихся специалистов как определенной социальной группы [559].

«Спецов» в широком смысле можно рассматривать как часть формировавшегося в 1920-е гг. слоя новых «служилых людей». Кроме собственно специалистов (интеллигенции), к ним относились многие представители советских служащих. Объединяющим признаком для всех, так или иначе входивших в группу «спецов», была принадлежность к образованным слоям прежнего общества.

Первоначально в самом общем виде основные источники комплектования данной группы были определены постановлением СНК о мобилизации технических сил (декабрь 1918 г.) и другими подобными постановлениями о мобилизации разных категорий специалистов, выходившими в 1919–1921 гг. В них перечислялись следующие категории: специалисты, окончившие в России и за границей технические, сельскохозяйственные, агрономические, лесные и другие вузы или курсы с программой не ниже средних учебных заведений; практики, занимавшие не менее двух лет должности ответственных технических руководителей; студенты четырех последних семестров всех специальностей высших учебных заведений.

После окончания Гражданской войны ряды советских «спецов» пополнились бывшими офицерами белых армий, которые в своем большинстве не были профессиональными военными, имели гражданские специальности. К работе по специальности привлекались также иностранные специалисты – военнопленные периода Первой мировой войны и специалисты (в т. ч. в порядке принудительного труда), осужденные и отбывавшие наказание за преступления, совершенные против соввласти (участие в контрреволюционных правительствах, организациях и пр.). Порой складывалась парадоксальная ситуация: ответственные посты в органах управления, например, в Сибири в начале – середине 1920-х гг., занимали осужденные на принудительные работы специалисты, «лишенцы», адмссыльные и т. п. [560]

Среди «спецов», работавших в учреждениях и на предприятиях, было много «практиков» с дореволюционным стажем и недавно освоивших новое для себя дело (бывшие офицеры и чиновники военного времени, просто образованные люди, представители свергнутых классов и т. д.). В конце концов собственно специалисты (интеллигенция) как бы смешались с достаточно аморфной группой служащих. С самого начала эта пестрая по составу группа пополнялась и «размывалась» «выдвиженцами» из числа партийцев, рабочих, профсоюзных лидеров («красные директора», административно-технический персонал разных уровней).

В 1920–1921 гг. в Сибири в деятельности по привлечению старых специалистов к работе в советских учреждениях и на предприятиях преобладали мобилизационные (военно-коммунистические) методы, основанные на внеэкономическом принуждении. Здесь, как и в других отдаленных от центра местах, особенно остро ощущалась нехватка квалифицированных кадров. По данным Сибирского бюро по учету технических сил (СибБУРТС), в 1920 г. в регионе был зарегистрирован 6381 специалист (техники и специалисты сельского хозяйства). Весной-летом 1920 г. в результате реэвакуации из региона выехало много квалифицированных кадров, попавших сюда в период Гражданской войны. К ноябрю этого года на территории края находилось не более 5 тыс. представителей «технических сил», в т. ч. ок. 1,5 тыс. чел. с высшим образованием (горняки, геологи, механики, электротехники, строители, химики, специалисты сельского хозяйства и лесоводы и другие) [561].