Джон Эллиот - Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.

Препятствия, стоявшие на пути развития промышленности, оказались весьма значительными. Помимо нехватки капитала и квалифицированных рабочих рук, следует отметить огромные расстояния и плохие коммуникации. Караваны мулов и повозок, запряженных волами, двигались через кастильское плато тяжело и медленно, а стоимость транспортировки значительно увеличивала цены. Например, стоимость перевозки специй из Лиссабона в Толедо была больше, чем исходная цена, уплаченная за эти специи в Лиссабоне. При Фердинанде и Изабелле прилагались серьезные усилия для улучшения системы коммуникаций в стране. Дороги были отремонтированы, а в Гранаде построено несколько новых; в 1497 году перевозчиков объединили в организацию под названием Cabañ a Real de Carreteros, которая имела привилегированный статус на испанских трактах и была освобождена от уплаты местных пошлин и сборов. Кроме того, прилагались усилия по созданию национальной почтовой системы с выходом за границы. В Средние века доставка почты в Кастилии была организована хуже, чем в Арагонской короне, где за почтовую службу отвечало братство Святого Марка, и она, по-видимому, работала достаточно эффективно. При Католических королях Барселона, где располагалось это братство, стала центром международной почтовой сети, расходившейся оттуда в Кастилию, Португалию, Германию, Францию и Италию. Тем временем в Кастилии за почтовую систему отвечал чиновник, именуемый Correo Mayor (главный почтмейстер. – Пер. ). Начиная с 1505 года эту должность занимали представители одного семейства итальянского происхождения по фамилии Тассис.

Улучшение состояния почты и дорог способствовало обеспечению более тесной связи между регионами испанского полуострова, но в целом Католические короли сделали для разрушения экономических барьеров между своими королевствами не больше, чем для разрушения барьеров политических. Система таможен осталась без изменений, и при перевозке из одного региона в другой все товары продолжали облагать большими пошлинами. Не было сделано ничего для укрепления экономических связей между королевствами. Вместо этого в них продолжали существовать отдельные экономические системы: атлантическая система в Кастилии и средиземноморская система в Арагонской короне. Благодаря расширению торговли шерстью и открытию Америки первая из них процветала. В то же время средиземноморская система Арагонской короны сильно ослабела после упадка Каталонии, хотя в некоторой степени потери Каталонии компенсировались возросшей в конце XV века экономической активностью Валенсии. Умиротворение и реорганизация Каталонии, предпринятая Фердинандом, позволили принципату немного восстановить утраченные позиции к концу века. Каталонские корабли снова начали ходить в Египет, каталонские купцы снова появились в Северной Африке, и, самое главное, каталонские ткани снова заняли лидирующее положение на рынках Сицилии, Сардинии и Неаполя. Однако примечательно, что это восстановление представляло собой возвращение на старые рынки, а не открытие новых. Благодаря монополии Севильи каталонцы были отстранены от прямых коммерческих связей с Америкой, и им по непонятным до конца причинам не удавалось массово пробиться на рынки Кастилии. Возможно, им не хватило предприимчивости, но помимо этого они подвергались дискриминации. Вплоть до 1565 года они жаловались, что после унии корон неправильно по-прежнему обращаться с каталонскими купцами в кастильских городах, как с чужаками. При таком обхождении едва ли можно удивляться, что Каталония и Арагонская корона в целом продолжали смотреть на восток Средиземноморья вместо того, чтобы обратить внимание в сторону Кастилии и просторов Атлантики.

Таким образом, номинально единые Кастилия и Арагонская корона продолжали оставаться разделенными. Каждая сохранила свою политическую систему, экономическую систему и даже свои деньги. Обитатели Арагонской короны вели расчеты в libras, sueldos и dineros, а кастильцы использовали maravedi. К моменту воцарения Фердинанда и Изабеллы денежная система в Кастилии фактически пребывала в состоянии хаоса. Ее упорядочение оказалось сложным делом, но, в конце концов, этого удалось добиться благодаря королевскому указу 1497 года, который сформировал основы кастильской денежной системы на следующие века. Этим указом была учреждена следующая система:

Тем временем в Арагонской короне тоже были введены определенные денежные новации. В 1481 году Фердинанд ввел в Валенсии золотую монету по образцу венецианского дуката – excellent, а в 1483 году в Каталонии появился ее эквивалент – principat. Таким образом, кастильские реформы означали, что с 1497 года в Испании имелись три основные монеты практически одного достоинства: валенсийский excellent, каталонский principat и кастильский дукат. Это была единственная мера экономической унификации этих королевств, предпринятая Католическими королями, и она странным образом напоминала их достижения в области унификации политической. Короны Кастилии и Арагона объединились политически только в лице своих монархов, и точно так же их денежные системы объединились только на самом верху, на уровне монеты высшего достоинства. Всего лишь символы объединения при сохранении различий – эти золотые испанские монеты с первых лет XVI века стали одновременно свидетельством восстановления экономик и напоминанием о том, что деяния Католических королей были только началом. Экономически, как и политически, «Испания» по-прежнему существовала только в зародыше.

Прескотт назвал царствование Фердинанда и Изабеллы «самой блистательной эпохой в анналах» Испании. Поколения испанцев, сравнивая свое время с эпохой Католических королей, будут смотреть на нее как на золотой век Испании. Завоевание Гранады, открытие Америки и триумфальный взлет Испании на европейской политической сцене придали непревзойденный блеск новому государству, созданному благодаря унии корон, и отметили печатью успеха политические, религиозные и экономические реформы этой королевской четы.

Однако вопреки общепринятой картине цветущей весны под властью Фердинанда и Изабеллы, слишком быстро сменившейся холодной зимой из-за глупости их преемников, следует указать менее удачные особенности их царствования. Они объединили две короны, но не сделали даже робких шагов для решения гораздо более сложной задачи объединения их народов. Они уничтожили политическую власть крупной знати, но не затронули ее экономического и социального влияния. Они реорганизовали кастильскую экономику, но сделали это за счет усиления системы latifundios и расширения пастбищ в ущерб земледелию. Они привнесли в кастильскую экономику определенные монопольные по своей сути арагонские институты, но не смогли сблизить кастильскую и арагонскую экономики. Они восстановили в Кастилии порядок, но по ходу дела разрушили хрупкие барьеры, стоявшие на пути абсолютизма. Они реформировали церковь, но ввели инквизицию. И еще они изгнали одну из самых активных и инициативных групп общества – евреев. Все это неизбежно омрачает общую картину, которую подчас рисуют слишком радужной.