Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Касаясь послужного списка генерала Потемкина, Ганнинг сообщал, что тот прибыл ко двору из армии, где находился во все время продолжения Русско-турецкой войны, и где, как слышал посол, «его терпеть не могли». «Во время революции (дворцовый переворот 1762 г. – Т.Л .) он был сержантом гвардии, но, будучи креатурой Орловых и принимая деятельное участие в этом деле, он … был повышен в звании камер-юнкера». Благодаря этому назначению Потемкин получил возможность часто встречаться с императрицей. Неудивительно, что его поведение «возбудило ревность» его покровителя, графа Орлова, который изыскал предлог для того, чтобы отправить Потемкина в Швецию. По возвращении тот жил уединенно вплоть до Русско-турецкой войны. Вскоре после начала войны он получил чин генерал-майора. Ганнинг описал также внешность нового «любимца» императрицы. Потемкин, отмечал он, «громадного роста, непропорционального сложения и в наружности его нет ничего привлекательного». «Судя по тому, что я о нем слышал, – продолжал посол, – он, кажется, знаток человеческой природы и обладает большей проницательностью, чем вообще выпадает на долю его соотечественников при такой же, как у них, ловкости для ведения интриг и гибкости, необходимой в его положении». Ганнинг обратил внимание на религиозность фаворита: «хотя распущенность его нравов известна, тем не менее, он единственное лицо, имеющее сношения с духовенством». С этими качествами, приходил к заключению дипломат, генерал может подняться до той высоты, «к какой стремится его безграничное честолюбие». Как только императрица назначила Потемкина генерал-адъютантом, на следующий день он уже исполнял сопряженные с этим званием обязанности 834 834 СИРИО. С. 405–407. .

Многих дипломатов приводила в недоумение расточительность императрицы, которая распространялась не только на всевозможные празднества при дворе. Самой значительной статьей в расходах Екатерины II, на взгляд послов, являлись ее траты на своих фаворитов. Мимо внимательного взгляда Гарриса также не прошла череда любовников Екатерины, которые менялись за время его присутствия при дворе 835 835 Подробнее о фаворитах Екатерины II см.: Гельбиг Г. фон. Русские избранники. М, 1999; Евгеньева М. Любовники Екатерины. М., 1989; Екатерина II и её фавориты. Черты. Свидетельства. Случаи. Анекдоты. Шутки. М., 2004. . О каждом из них Гаррис считал необходимым сообщать в Лондон. Возможно, делалось это не только для того, чтобы скомпрометировать императрицу в глазах общественного мнения и правящих кругов Великобритании, но также, чтобы воспользоваться ситуацией и привлечь кого-нибудь из фаворитов к себе в качестве информатора.

Первый из увиденных Гаррисом фаворитов Екатерины был С.Г. Зорич. Он появился при дворе в 1777 г. в качестве адъютанта князя Потемкина и был назначен командиром личной охраны императрицы. Гусар, не имеющий образования, задержался в ее покоях недолго: осенью 1779 г. после ссоры с Потемкиным он был выслан из Петербурга. В одной из депеш в Лондон в мае 1778 г. посол описывал инцидент, произошедший между князем Потемкиным и Зоричем. Однажды, как только императрица удалилась, Зорич «с неистовством бросился на Потемкина, стал бранить его самыми грубыми словами и непременно хотел с ним драться». Однако Потемкин отклонил подобное предложение и в результате, «по окончании представления», как характеризовал увиденную сцену Гаррис, Зорич последовал в покои императрицы, бросился к ее ногам и заявил, что «как ни велики почести и богатства, которыми она его осыпала», он равнодушен ко всему, кроме ее милостей и расположения. Подобный поступок «любимца» возымел свое действие: Потемкин, встретив холодный прием императрицы, покинул Царское Село и перебрался в Петербург. Екатерина попыталась примирить соперников и предложила Зоричу пригласить князя на ужин. И хотя Потемкин принял это приглашение, Гаррис не сомневался, что он непременно добьется отставки и «пересилит оригинального и угловатого» Зорича 836 836 Русский архив. Т. 4. С. 594. . Так вскоре и случилось. В феврале 1778 г. Гаррис сообщал: «Настоящий любимец Зорич, кажется, впадает в немилость. Он получил и растратил огромное состояние, но … похвально, что … употребил свое влияние только на добро» 837 837 Русский архив. Т. 1, № 6. С. 1480. .

Между тем князь Потемкин уже подыскивал для императрицы «нового любимца». И вскоре его усилия увенчались успехом. Преемником Зорича стал И.Н. Римский-Корсаков. О своей отставке Зорич узнал от императрицы, которая сообщила ему об этом «в самых мягких выражениях». В качестве отступного он получил прибавку к пенсии, «огромную сумму наличных денег», а также 7 тыс. крестьян в дополнение к имениям. В это время его «преемник» дожидался своего часа и «не был объявлен» публично до отъезда Зорича из-за опасений «горячего характера» последнего. Гаррис обратил внимание на то, что двор и весь Петербург заняты только этим происшествием, что наводит его на «неприятные размышления и роняет в глазах иностранцев как репутацию императрицы, так и значение империи» 838 838 Там же. С. 1492–1493. .

Новый фаворит И.Н. Римский-Корсаков появился при дворе в мае 1778 года, а уже в июне Гаррис предрекал ему скорую отставку. В депеше в Лондон посол сообщал: «Счастье нового любимца уже на закате. На должность его появилось несколько претендентов» 839 839 Там же. С. 1495. . Посол подчеркивал, что за право выбрать из них кандидата соперничают князь Потемкин, граф Панин и князь Орлов. В 1779 г. Римский-Корсаков, уличённый императрицей в отношениях с графиней Брюс, лишился ее доверия и был отправлен на воды «для поправки здоровья».

В дипломатической переписке Гарриса больше всего информации сохранилось о любимце Екатерины II – А.Д. Ланском. Он обратил на себя внимание императрицы весной 1780 г. по рекомендации князя Потемкина. Ланской, писал дипломат, родом из Смоленской губернии, служил в кавалергардах, и со времени пребывания в Петергофе постоянно обращал на себя внимание императрицы. Гаррис подчеркивал, что поначалу Потемкин противился его возведению в статус официального фаворита, но после того как Екатерина даровала ему самому на день рождения в качестве подарка 900 тыс. рублей «землею и деньгами», он согласился на назначение Ланского. Новый фаворит, продолжал дипломат, «молод, красив и, как говорят, чрезвычайно уживчив». У него многочисленная родня, которая скоро появится в Петербурге. Гаррис подчеркивал, что назначение Ланского еще больше «усилит власть Потемкина» 840 840 Русский архив. Т. I. № 7. С. 179. .

Императрица привязалась к Ланскому, и когда тот серьезно заболел, сильно переживала, и даже забросила все государственные дела, о чем Гаррис не преминул известить своего шефа в депеше от 15 февраля 1780 г. 841 841 Русский архив. Т. I. № 8. С. 352. . Однако и этот фаворит недолго оставался в милости у Екатерины. В письме лорду Стормонту от 7 мая 1781 г. Гаррис сообщал: «Я слышал, что новый любимец, Мордвинов, давно уже исполнявший обязанности этого звания, через несколько дней будет возведен во все почести, с ним соединенные, и что Ланской, пользующийся пока этим титулом, уже передает ему свои комнаты во всех дворцах». Спустя неделю посол дополнил сведения, касающиеся отставки Ланского: «Прежний любимец все еще держится на ниточке и едва ли будет вполне отставлен раньше переезда двора в Петергоф». Гаррис обращал также внимание на реакцию окружения императрицы на происходящее событие. «Двор представляет картину смятения и невнимательности, – писал он, – особенно потому, что Ланской вел себя так безукоризненно, что не подал ни малейшего повода к тому, чтобы его отставить. Он не ревнив, не непостоянен, не дерзок и жалуется на немилость, приближение которой предвидит, таким трогательным образом, что государыня и ее доверенные лица равно озадачены насчет того, как от него отделаться без жестокости» 842 842 Русский архив. Книга II, № 11. С. 777–778. . И, как всегда, подчеркивал Гаррис, выгодами от перемены фаворитов воспользуется князь Потемкин для того, «чтобы получить для себя не менее 700 тыс. рублей» 843 843 Там же. С. 778. .