Игорь Сенченко - Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Согласно одному из сказаний арабов Аравии, «закрытое от всех и вся» таинственное племя сулейбов (их еще называли слейбами), славившееся своими охотниками-следопытами, было образовано потомками первых христиан Аравии, некогда проживавших в Наджране Йеменском и не захотевших перебраться в Месопотамию, как велел им халиф ‘Умар. Храня веру предков и не желая раздражать мусульман, они «отодвинулись в пустыню». Обид и вреда никому не чинили, и их никто не трогал. Название этого племени происходит от арабского слова «салиб», что значит «крест». Сулейб в переводе с арабского языка – это «человек креста» (18).

Отличались сулейбы от других аравийцев, вспоминали путешественники прошлого, во всем: в одежде и привычках, в обычаях и нравах, но главное – в вере. Женщины племени сулейбов выделялись красотой, изяществом и грацией. Имели репутацию лучших в аравийской пустыне составительниц «обвораживающих порошков» и ядов. Паранджу не носили. Лиц своих не скрывали. Прекрасно пели и танцевали.

В дни празднеств, во время массовых гуляний, сопровождавшихся песнями и танцами, в местах отдыха и развлечений сулейбы устанавливали кресты. Мужчины наносили их на свое оружие, метили ими верблюдов. Крест являлся васмом (меткой) сулейбов , их племенным отличительным знаком.

Правильно оценивая место Химйара в системе межплеменных отношений в Южной Аравии, его роль в торговле края, особенно в портах Эритрейского (Красного) моря и Океанской Аравии, императоры Византии всячески содействовали образованию в йеменских ключевых торговых центрах христианских торговых коммун и распространению через них христианства в Йемене.

Популяризации христианства в южных уделах Йемена помогали христиане Абиссинии, второго в IV–VI вв., наряду с Химйаром, «центра силы» в бассейне Красного моря. В северных землях Йемена, в Наджране, другом, наряду с Зафаром, крупном кластере, как теперь бы сказали, коммерции Древнего Йемена, этому способствовали селившиеся там торговцы-христиане Аш-Шама (Сирии).

Христианство в Абиссинию (при короле Эзана IV) привнес в 340 г. священник Фламентиус, назначенный Анастасиусом, известным епископом Александрийским, главой направленной им туда христианской миссии. Кстати, все правившие в Абиссинии императоры принадлежали к этнической группе наджаши, предки которых пришли в земли Абиссинии из Йемена.

Византийская империя, используя союзную ей Абиссинию, начала продвигаться в Южную Аравию. Цель ее усилий состояла в том, чтобы укрепится в гаванях и торговых центрах южноаравийцев и поставить под свой контроль пролегавшие там торговые маршруты, морские и сухопутные, по доставке в Средиземноморье товаров из Индии и Китая, Персии и Аравии, с Цейлона и из Африки.

Дипломатия Константинополя в бассейне Красного моря и в Южной Аравии с принятием христианства Абиссинией заметно активизировалась. Послы императоров Юстина I (правил 518–527) и Юстиниана I (правил 527–565), при которых и разворачивалась «аравийская одиссея Византии», регулярно наведывались в Аксум. В посланиях, передаваемых ими от «владык Византии правителям царства Аксумского», содержалось одно и то же настойчивое обращение-пожелание: максимально, насколько можно, попытаться «подчинить христианству» торговлю в «Счастливой Аравии». Более того, «укрепившись в Йемене, побуждать оттуда бедуинов Аравии против вассалов Персии в Хире», препятствовавших продвижению Византии на Восток.

Посланцев Константинополя, посещавших столицу Аксумского царства, поражал своим архитектурным величием и богатством внутреннего убранства дворцовый комплекс Такха-Марим. Производил на послов впечатление, судя по их донесениям, и внешний вид правителей Аксума. По описанию одного из византийских послов, встречавшегося с царем Калебом, стоял правитель абиссинцев во время аудиенции на «четырехколесной колеснице, обшитой золотыми пластинами, с впряженными в нее четырьмя слонами». Шею царя украшал «золотой ворот работы химйаритских мастеров». Колесницу с царем окружала многочисленная свита придворных в ярких национальных одеждах, с множеством надетых на них «богатых золотых украшений», и группа игравших на флейтах музыкантов.

Морской путь из Византии в Индию через абиссинские гавани в Красном море упирался в Южную Аравию, в мощный узел подвластных арабам Йемена городов-портов у Баб-эль-Мандебского пролива. Значение Южной Аравии как крупного центра морской и караванной торговли в структуре мировой коммерции того времени выросло кратно.

Христианизировав Абиссинию, Византия задалась мыслью сделать то же самое и с Южной Аравией; и, таким образом, если не монополизировать торговлю Средиземноморья с «землями благовоний», Индией и Китаем, то, как минимум, обеспечить себе в ней доминирующее положение.

При деятельном содействии Константинополя начали набирать вес колонии проживавших в Йемене христиан-торговцев. В Наджране, крупнейшем перевалочном пункте караванной торговли на пути в Макорабу (Мекку), управление жизнедеятельностью города полностью перешло в руки христиан. В Зафаре, Адене и Наджране, в этих коммерческих центрах христиан-торговцев в Южной Аравии, появились, как уже отмечалось выше, первые христианские храмы, с утварью, как тогда говорили, «от щедрот» самого императора Византии.

Торговля Средиземноморья с Индией, шедшая через земли арабов на юге Аравии, имела для жизнедеятельности Рима, а потом и Византии большое значение. Водный путь в Индию по Красному морю и Индийскому океану (с учетом границ владений персов, блокировавших доступ византийцам в Месопотамию и Персидский залив) был для Византии настолько значимым, что определял рисунок ее деятельности на Востоке в целом. Все, что ни предпринималось Византией на Востоке, делалось с оглядкой на то, как это могло бы отразиться на ее позициях в Красном море, и, как следствие, на ее интересах в Южной Аравии. Будучи великой морской державой, со столицей-гаванью мирового значения, с флотом, бороздившим воды всех известных в то время морей и океанов, Византия объективно стремилась к тому, чтобы список «дружественных ей гаваней» вне пределов империи был как можно шире. Отсюда – и повышенное внимание Византии и к Абиссинии, и к Южной Аравии.

Первое вторжение в Йемен абиссинцы предприняли в 345 г., то есть спустя несколько лет после принятия христианства. На одной из памятных стел Аксума содержатся сведения о том, что во время этого похода абиссинский царь завладел в «землях арабов», что «на другом берегу», обширной прибрежной полосой, и установил контроль над пролегавшим там караванным путем. Вернувшись в Аксум, «пополнил свой титул» – стал величать себя, как следует из его переписки с императором Констанцием (337–361), владыкой Аксума, царем Химйара и властелином Зу Райдана и Саба’.