Ростислав Долгилевич - Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970 г. — 3 сентября 1971 г.)

Если бы четыре державы условились, продолжал посол СССР, что движение по коммуникациям является транзитным сообщением, что его участники не должны нарушать законы и порядки страны транзита и злоупотреблять транзитом в ущерб ГДР, вопрос можно было бы считать закрытым [555] Там же, л. 152. .

Дискуссии вызывал и вопрос о проверке пассажиров, следующих в безостановочных поездах и автобусах. В связи с этим Абрасимов сказал: «Моим коллегам ясно, что дело не может ограничиться только проверкой билетов, как они предлагали на рабочем уровне, а необходима проверка проездных документов. Как известно, для въезда на территорию ГДР и пересечения ее границы существует визовый режим. Он, конечно, не будет отменен, и граница не будет открыта… Что же касается проверки проездных документов, то ее можно осуществлять общепринятым порядком в поезде и в автобусе во время движения, без остановок и задержек, т. е. так, как это обычно делается в международных транзитных поездах. Я думаю, что и здесь наши позиции достаточно близки, чтобы прийти к соглашению» [556] Там же, л. 152–153. .

Абрасимов считал целесообразным, чтобы следующая встреча экспертов была посвящена подготовке текста по разделу федерального присутствия. Это облегчало бы продвижение вперед и позволило бы лучше ориентироваться при обсуждении других положений соглашения. В этой связи он обратил внимание западных послов на значение удовлетворительного решения вопроса о заседаниях фракций и комитетов бундестага, а также выработки более четкой формулировки по вопросу непринадлежности Западного Берлина ФРГ, чтобы исключить всякие случайности на будущее [557] Там же, л. 153. .

Раш, выступивший после Абрасимова, тоже дал позитивную оценку хода переговоров в последние недели. Он сказал: «То, что произошло на нашем заседании 7 мая и на двух встречах, которые состоялись после этого, дает основание… для определенной степени оптимизма относительно продвижения, которое, очевидно, было достигнуто в наших переговорах. Обсуждаемая проблема является сложной. Некоторые из наших наиболее важных интересов еще не обеспечены. Тем не менее, хотя предстоит еще решить важные вопросы, можно сказать, что ход последних встреч действительно указывает. на желание со стороны наших советских коллег идти вперед для достижения соглашения. Со своей стороны, у трех союзников имеется сильное стремление к этому. Представляется, по крайней мере теоретически, возможным, если нынешний дух сохранится, что мы сможем в предстоящие недели продвинуться довольно быстро к соглашению» [558] Там же, л. 154. . Такие оптимистические заявления из уст американского посла на четырехсторонних переговорах еще не звучали.

Важное значение имела оценка Рашем работы советников по вопросу о доступе в Западный Берлин. «Формулировка, — сказал он, — предложенная советниками для части II (А) соглашения, охватывающей вопросы доступа, представляет уже собой полное заявление. Мы считаем, что ее можно использовать в соглашении, и готовы в предварительном порядке одобрить ее при условии, если будет завершено согласование текста соглашения, и с той оговоркой, которая была первоначально сделана советской стороной, что ни одна формулировка, и ни один раздел соглашения, взятые отдельно, не могут быть одобрены, пока их нельзя будет рассматривать в контексте полного текста; это, конечно, является вариантом того согласованного положения, что все должно рассматриваться как часть пакета» [559] Там же, л. 155. .

Формулировки в приложении I по вопросу о доступе, продолжал Раш, являются полезными и также приемлемы для нас сами по себе. Но ряд вопросов в приложении I остается открытым. По мнению американского посла, предложенное положение по вопросу компетенции или авторитета Восточной Германии, являющихся предметом озабоченности советской стороны, широко и вполне достаточно для того, чтобы у нее не было предмета для такой озабоченности. Поскольку Советский Союз сейчас готов взять на себя прямую ответственность в области доступа, три державы считают, что СССР «должен иметь теперь возможность согласиться на использование опломбированных транспортных средств, безостановочных поездов и автобусов, а также транспортных средств индивидуального пользования в соответствии с предложенными нами принципами. Мы предложили формулировки по этим вопросам, которые более приемлемы для советской стороны и ГДР по сравнению с формулировками, выдвигавшимися ранее» [560] Там же. .

Американский посол подчеркнул, что эти конкретные предложения действительно означают практические улучшения. Они послужат тому, чтобы оградить положение в районе Берлина от трений, которые возникают при поездках из ФРГ в Западный Берлин и в обратном направлении. Но самое главное, отметил Раш, «заключается в том, что для общественности в наших странах и в Федеративной Республике они будут ясным и хорошо понятым свидетельством того, что эти переговоры действительно привели к практическим улучшениям и что, следовательно, могут быть сделаны другие выводы о будущем отношений между Востоком и Западом» [561] Там же, л. 156. .

Раш также выделил то обстоятельство, что в работе послов теперь положено хорошее начало изысканию общих формулировок по практическим улучшениям. Однако важные участки в этой области остаются относительно незатронутыми, включая вопрос о федеральном присутствии, который является наиболее важным из них в глазах советской стороны. Мы предлагаем, продолжал посол США, чтобы советники встретились завтра для обсуждения этого вопроса, включая представительство западных секторов за границей [562] Там же, л. 157. .

В заключение Раш выразил надежду, что советники смогут добиться по крайней мере такого же прогресса по вопросу о федеральном присутствии, какого они достигли по вопросу доступа.

Сованьярг сказал, что он, как и его американский коллега, хотел бы выразить свое удовлетворение в связи с работой, проделанной советниками, и прогрессом, достигнутым в последние дни. Мне приятно отметить, продолжал посол Франции, что крупный вклад в это внесла советская сторона. Французская сторона согласна с тем, что должен быть составлен цельный документ, дающий полную картину и позволяющий послам затем принять окончательное решение.

По словам Сованьярга, стороны сейчас согласны, чтобы эксперты начали работу по редактированию важного раздела о федеральном присутствии. Он считал, что область разногласий по этому вопросу в общем ограничена. «Советский посол, — сказал Сованьярг, — упомянул сегодня лишь о фракциях и комитатах бундестага, когда он говорил о связях между западными секторами и ФРГ. В подходе к этой проблеме важно помнить, что существуют две стороны дела. Во-первых, три западные державы приостановили действие статей Основного закона ФРГ, говорящих о том, что Западный Берлин является землей ФРГ. Иначе говоря, Берлин не управляется ФРГ и не является частью ее правительственной структуры. Во-вторых, существуют широкие связи между западными секторами и ФРГ, необходимые для поддержания жизнеспособности города. Никто не ставит под сомнение, что такие связи нужно даже развивать. Формулировка же о том, что Западный Берлин не является частью ФРГ, весьма широкая и неясная. Этот город — не часть правительственной структуры ФРГ, но он часть ее экономической, финансовой и культурной структуры» [563] Там же, л. 158. .