Леонид Соколов - Львов под русской властью. 1914–1915

Уже в конце сентября, в начале октября, на Холме Славы хоронили умерших от ран русских воинов. 24 сентября (7 октября) 1914 года в заметке под заголовком “Один из многих” газета “Прикарпатская Русь” сообщала: «Вчера, 23 сентября, на Холме Славы, за Лычаковским садом, состоялось погребение поручика Б.П. Троицкого, скончавшегося от полученного тяжелого ранения в бою на Гнилой Липе» .

Львов Костел Бернардинов. Зима 1914 1915 гг.

Львов. Костел св. Елизаветы. Зима 1914 1915 гг.

Еще вскоре после окончания русско-японской войны по высочайшему повелению была организована комиссия по увековечению памяти воинов, павших на поле брани. В Манчжурию был командирован генерал-майор С.А. Добронравов, трудами которого за четыре года в 18 пунктах далекой Манчжурии один за другим были воздвигнуты памятники павшим героям. В Порт-Артуре, Мукдене и Дальнем возвысились храмы-часовни.

После начала войны в 1914 году и вступления русских войск в Галицию, с одобрения и разрешения главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта, во Львове был учрежден “Отдел по увековечению памяти воинов, павших в Галиции”. Начальником отдела был назначен генерал-майор С.А. Добронравов.

Задачей отдела являлось благоустройство существующих кладбищ, нахождение и приведение в порядок разрозненных, как отдельных, так и братских могил.

Деятельность отдела распространялась на всю Галицию, а началом этой деятельности стало основание во Львове Холма Славы.

Все могилы на Холме Славы снабжались крестами, велась запись всех погребенных, для чего была заведена алфавитная книга. Надписи имелись также и на крестах. При кладбище была построена сторожка, одна из комнат которой была приспособлена для богослужения. Родным выдавались точные справки.

В центре кладбища возвышался высокий белый крест с лаконичной надписью “Вечная память”. Предполагалось впоследствии на этом месте соорудить памятник-храм.

19 апреля (2 мая) 1915 года состоялся торжественный крестный ход к могилам русских воинов – на Холм Славы. Крестный ход начался от Преображенской церкви, что на Краковской улице и направился дальше городскими улицами к Холму Славы через Лычаковскую рогатку.

В процессии принимали участие: высокопреосвященный Ев-логий, архиепископ Волынский и Житомирский, и городское православное духовенство. Впереди шли с венками воспитанницы львовских русских детских приютов, далее помощник военного генерал-губернатора Галиции свиты его величества генерал-майор Половцев, львовский градоначальник А.А. Скалон, члены Государственной Думы граф В.А. Бобринский и Д.Н. Чихачев, многочисленные представители военной и гражданской власти, и несметные толпы народа. Процессию замыкала рота пехоты с оркестром во главе, игравшим по пути следования крестного хода “Коль Славен”.

По прибытии процессии к Холму Славы, архиепископ Евлогий, в сослужении городского православного духовенства, отслужил панихиду по русским воинам, отдавшим жизнь за Веру, Царя и Отечество.

При торжественном, всенародном пении вечной памяти у подножия центрального креста были положены принесенные венки:

От Русского Народного Совета с надписью: “Борцам за свободу Прикарпатской, за единство всей Руси – от благодарной Прикарпатской Руси. Русский Народный Совет. 1914 – 19/IV – 1915”; и от воспитанниц приюта Общества русских дам с надписью: “В память русским героям”.

В заключение в честь поминаемых воинов войсками был произведен троекратный ружейный салют.

Начавшаяся война не дала возможности приступить к занятиям в учебных заведениях Галиции. Когда фронт отодвинулся от Львова, и жизнь в городе постепенно стала входить в нормальную колею, в обществе возник вопрос, как быть с детьми школьного возраста, лишенными возможности учиться.

С целью организации учебного дела в Галиции была учреждена в ноябре 1914 года дирекция народных училищ. Ее директором до окончания войны был назначен Б.В. Плесский, директор народных училищ Киевской губернии. На директора народных училищ и непосредственно ему подчиненных инспекторов возлагалась задача осуществления надзора за средними и низшими учебными заведениями и руководство их учебной частью. Дирекция народных училищ находилась под высшим руководством военного генерал-губернатора, который издавал необходимые распоряжения и инструкции, касающиеся постановки учебного дела в Галиции; губернатору же принадлежало общее наблюдение за ходом и направлением обучения в губернии. Дирекция народных училищ разместилась вначале в здании бывшего наместничества (вход с улицы Кармелитской), а с 14 (27) февраля 1915 года была переведена в здание бывшего Венского банка, на площади Смольки, № 5.

Высшие учебные заведения в Галиции состояли под непосредственным надзором военного генерал-губернатора. До окончания войны университет и Политехника были закрыты; многие профессора и студенты еще до занятия Львова русскими войсками покинули город. Несмотря на закрытие этих учебных заведений, студентам, окончившим полный курс, но не сдавшим еще окончательных экзаменов, русской администрацией было разрешено приступить к сдаче экзаменов, для проведения которых во Львове осталось достаточное число профессоров.

Рассматривался вопрос о возможном переводе в будущем львовского польского университета в Варшаву, а варшавского русского университета во Львов.

В декабре 1914 года военный генерал-губернатор Галиции издал следующее объявление:

«Объявление

от военного генерал губернатора Галиции.

Объявляю для сведения жителей, что я признал возможным разрешить открытие частных учебных заведений в Галиции и Буковине с 1 (14) января 1915 года при условии соблюдения следующих правил:

1. Лица, желающие открыть учебные заведения, должны войти ко мне с соответствующим ходатайством и получить особое разрешение на открытие училищ. К ходатайству должен быть приложен список преподавательского персонала.

2. Всякое изменение в составе преподавательского персонала может происходить только с моего ведома и разрешения.

3. По требованию моему или лиц, действующих по моему уполномочию, преподаватели должны быть устраняемы содержателями училищ от исполнения их обязанностей.

4. По требованию моему или лиц, действующих по моему уполномочию, должны быть изъемлемы из употребления в учебном заведении учебные руководства, книги для чтения и другие учебные пособия.