Марк Бугаертс - История крови. От первобытных ритуалов к научным открытиям

Атака Японии на Перл-Харбор навсегда изменит представление о переливании крови и приведет к очередному научному прорыву. Ответственным за это будет Эдвин Кон из Гарварда, требовательный американец с твердым характером и коротким запалом. Он навсегда войдет в историю как изобретатель фракционирования плазмы.

Путем разделения плазмы на различные фракции можно выделить белки. Теперь с одним пакетом плазмы можно оказать помощь нескольким пациентам, например с белком фибриногена — кому-то с нарушениями свертываемости крови, с антителами или иммуноглобулином — с повышенной восприимчивостью к инфекции, с белковым альбумином — с истощением. Различные белки теперь также можно хранить в сухой заморозке и транспортировать на поля сражений. Немаловажен и тот факт, что за пожертвование плазмы начали платить деньги.

В первые годы войны все внимание было направлено на альбумин. Это неудивительно: жертвы боевых действий или бомбардировок испытывают острую потребность в повышении давления, а не количества эритроцитов. Это помогает держать кровеносные сосуды открытыми и избежать шока. Кровь можно перелить позже. Альбумин становится превосходным решением для реанимации и по сей день продолжает творить чудеса во многих отделениях неотложной помощи.

К сожалению, для переливания очищенного раствора альбумина требуется гораздо больше, чем один контейнер донорской крови, поэтому потребность в хороших донорах росла в геометрической прогрессии. Тщательно отобранные фотографии с поля битвы вскоре попадают в прессу. На этих снимках видно, как раненому солдату переливают плазму или альбумин, бутылка прикреплена к перевернутой винтовке. Чудо альбумина становится наилучшей рекламной кампанией для привлечения новых доноров.

Эритроциты не предотвращают кровотечение и заражение инфекциями, вызванными облучением или химиотерапией, и не могут с ними бороться.

На полях сражений Второй мировой войны альбумин будет использоваться чаще, чем лиофилизированная плазма. В конце концов, белок занимает меньше места и уже готов к применению, в то время как плазменный порошок еще надо подготовить (не так просто, если вокруг летят бомбы). Поэтому риск попадания инфекции в закрытый раствор альбумина, который также пастеризуется во время приготовления, намного меньше, чем в лиофилизированную плазму, и еще меньше, чем в кровь. В то время еще используется хрупкое стекло — первоначально плазму и кровь хранили в бутылках из-под молока. Пластиковые пакеты для инфузии будут изобретены только в 1950 году, и снова перед очередной войной, корейской. Но есть и темная сторона всей этой истории. Тот факт, что плазма многих сотен доноров была объединена из соображений эффективности, как оказалось, привел к катастрофическим последствиям. Один зараженный донор может загрязнить весь материал, что, к сожалению, мы будем наблюдать при эпидемии СПИДа.

Факт того, что кровь, плазма и альбумин от черных доноров не принимались, а уж тем более не смешивались с кровью белых, останется темным пятном на репутации американского Красного Креста. Все это продлится вплоть до 1960 года.

Как вы уже прочитали в предыдущей главе, знания о составе крови росли в геометрической прогрессии в 1930-х годах. Помимо плазмы и эритроцитов, кровь также содержит большое количество лейкоцитов (важно для борьбы с инфекциями) и тромбоцитов (важно для остановки кровотечения). Тромбоциты и/или белые клетки также могут быть выделены и перелиты отдельно.

Ядерная угроза 1940-х и 1950-х годов ускорит все. Эксперименты Марии Склодовской-Кюри (1867–1934) показали, что радиация может разрушить или полностью повредить костный мозг (сама она также погибнет от рака костного мозга, возможно множественной миеломы). Ранние эксперименты с ядерной бомбой подарят нам понятие радиоактивности, а ужасные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки покажут, что если жертвы и не погибнут от ударной волны или пожара, они в конечном итоге умрут от разрушения костного мозга, кровотечения и инфекций, вызванных излучением.

Схожая история и у гематологов. Они используют химиотерапию для борьбы с лейкемией и замечают, что это сопровождается серьезным повреждением нормальной работы костного мозга и приводит к сильному дефициту тромбоцитов и лейкоцитов.

Рождение современной химиотерапии можно проследить до печально известной истории с SS John Harvey, английским военным кораблем, который взорвался в гавани Бари во время Второй мировой войны в 1943 году. Англичане хотели вернуть старый должок немцам, которые использовали химическое оружие во время Первой мировой войны. Таким образом, у них на борту оказались химические смеси, среди которых был иприт. Взрыв выпустил пары горчичного газа, которые не только привели к проблемам с легкими и глазами у выживших моряков, но и к острой нехватке лейкоцитов и тромбоцитов. Газ повредил или подавил костный мозг. Это случайное открытие вдохновило на разработку новых химических производных иприта, которые можно было бы использовать для уничтожения быстро делящихся раковых клеток при лейкемии или раке лимфатических узлов. Мустин (азотный аналог горчичного газа) появился как один из первых химиотерапевтических препаратов.

Обе истории иллюстрируют потребность того времени в компонентном переливании. Эритроциты не могут предотвратить кровотечение и риск заражения инфекциями, вызванными облучением или химиотерапией, а уж тем более бороться с ними.

Фракционатор крови Кона производит фурор в медицинском мире. Автор метода Эдвин Кон разрабатывает методику выделения тромбоцитов из крови в больших количествах. При этом он закладывает основы для переливания тромбоцитов, которые стали частью стандартного терапевтического арсенала гематологов с 1980-х годов.

Предоставление полной крови от донора непосредственно реципиенту уже не проводится. Большинству пациентов нужны только эритроциты без плазмы, тромбоцитов или лейкоцитов. В конце концов, эритроциты могут быть выделены в чистом виде, храниться отдельно и вводиться выборочно. Одно донорство крови теперь будет обслуживать более одного пациента.

Первоначально разделение эритроцитов, плазмы и тромбоцитов выполнялось вручную (также с помощью седиментации или центрифугирования). С 1960-х годов на рынке появятся удобные машины, при помощи которых из одной руки полностью автоматически можно будет собрать плазму, тромбоциты или даже лейкоциты, а через другую руку вернуть донору эритроциты. Название этой процедуры — аферез, от греч . apherein, что означает «отнимать»: плазмаферез, тромбоцитарный ферез, лейкаферез… Нагрузка на донора была меньше, что означало, что он или она вернутся быстрее для нового пожертвования. Между двумя пожертвованиями эритроцитов должен быть перерыв от трех до четырех месяцев. В противном случае сами доноры могут заболеть анемией, несмотря на назначаемые таблетки железа. Теперь благодаря технике афереза доноры плазмы могут делать пожертвования каждые две недели.