Марк Бугаертс - История крови. От первобытных ритуалов к научным открытиям

Успехи в трансфузионной медицине уже было не остановить. В 1965 году в Стэнфордском университете Джудит Грэхэм Пул заметила, что, когда она пыталась заморозить плазму, определенная доля белков осаждалась быстрее. Она назвала эту группу «криопреципитат» [107] Компонент, содержащий нерастворимые при низких температурах высокомолекулярные гликопротеины плазмы крови (криоглобулиновую фракцию). . Дальнейшие исследования показали, что в этой фракции присутствовала большая концентрация белков свертывания крови, в частности известный фактор VIII [108] Фактор свертывания крови VIII — белок ß-глобулин. Образует комплекс с фактором Виллебранда, который синтезируется в клетках эндотелия и печени. .

Ученые, изучавшие свертывание крови, ранее обнаружили, что в образовании тромба играют роль не менее двенадцати белков. Они образуют своего рода каскад, в котором один фактор активирует другой. Если один из двенадцати факторов отсутствует, это неизбежно приводит к проблемам со свертыванием. В 1930-х годах было доказано, что так называемое кровоточащее заболевание, позднее названное гемофилией, может быть вызвано отсутствием в этом каскаде факторов VIII или IX. Гемофилия была также известна как королевская болезнь, потому что была унаследована через королеву Викторию в различных королевских домах Европы (России, Испании, Германии и самой Англии…). Немаловажной деталью был и королевский интерес, он гарантировал инвестиции в крупные фирмы и привлек множество ученых, заинтересованных в международной славе и почестях. В истории медицины еще никто за столь короткое время не вкладывал столь много денег в такую редкую болезнь. Концентраты факторов VIII и IX собирали с помощью программ плазмафереза и коммерциализировали. Плазму от тысяч доноров необходимо было объединить, чтобы сделать изоляцию более эффективной. Это впоследствии могло привести к печальным последствиям, поскольку, например, один донор мог заразить тысячи материалов СПИДом или гепатитом. Тем не менее пациенты с гемофилией наконец получили эффективное лечение (даже в домашних условиях). Им выдавали необходимые концентраты, с помощью которых они могли делать профилактические инъекции и вести нормальную жизнь, без слишком большого риска кровотечения. Чуть позже генетическая революция позволила создавать фактор VIII в лаборатории уже с помощью бактерий; таким образом, плазмаферез (по крайней мере, для гемофилии) утратил свою важность.

К переливанию крови, как и к браку, нельзя прибегать необдуманно, бесцельно и чаще, чем это действительно необходимо.

С другой стороны, плазмаферез помогал выделять иммуноглобулин или противоинфекционные антитела, которые можно избирательно вводить пациентам с повышенной восприимчивостью к инфекциям или с другими опасными для жизни вирусными заболеваниями (например, цитомегаловирус, столбняк, гепатит). Во всем мире иммуноглобулин перерастет в многомиллиардный бизнес. Простой пакет с кровью продолжал приносить пользу, теперь более чем десяти пациентам одновременно.

В 1901 году Карл Ландштейнер описал основные группы крови и объяснил, почему переливание от одного человека другому не всегда проходило безупречно. Это вдохновило американскую знаменитость по переливанию крови Боба Била в конце 1970-х годов на следующие строки: «Blood transfusion is like marriage: it should not be entered upon lightly, unadvisedly or wantonly or more often than is absolutely necessary» [109] «Переливание крови подобно браку: к нему нельзя прибегать необдуманно, бесцельно и чаще, чем это действительно необходимо» ( англ .). .

К сожалению, во время Второй мировой войны его предостережения будут учтены слишком поздно. И если переливание крови во время Первой мировой войны проводилось кустарными методами и сугубо экспериментально, то во время Второй мировой войны это стало обычным делом со всеми вытекающими побочными реакциями. Во время Второй мировой войны и после нее врачи в военных госпиталях заметили, что у раненых солдат после переливания крови чаще развивалась желтуха, чем у тех их товарищей, которые не подвергались этой процедуре. Поскольку это сильно влияло на состояние войск, были выделены значительные средства для решения проблем с желтухой. Классического скрининга на донорский сифилис было недостаточно. Тем не менее пройдет еще три десятилетия, прежде чем это открытие свяжут с передачей вируса от донора реципиенту.

Харви Дж. Алтер, молодой гематолог из бедного еврейского квартала Нью-Йорка, собирался начать частную практику в начале 1960-х годов. Письмо из армии внезапно разрушило его мечты. Вместо процветающей медицинской карьеры его ждал билет в один конец во Вьетнам. Благодаря необходимому лоббированию и умелому рекомендательному письму от его наставника Скотта Свишера из Мемориальной больницы Стронга Алтер получил доступ к так называемым желтым беретам. Эта группа бесстрашных исследователей убедила власти, что их таланты будут куда эффективнее при государственных национальных институтах здравоохранения, чем на полях сражений и полевых больницах MASH в Юго-Восточной Азии. Алтер занимался переливанием крови — важной областью исследований в военно-медицинских кругах.

Денег, вырученных за пол-литра крови, хватало на две дозы легких наркотиков или лекарственных препаратов.

Реакции на переливание крови представляли реальную угрозу выздоровлению солдат. Часто после переливания возникала лихорадка, и кровь отторгалась так же быстро, как и была введена. Почки отказывали, легкие были заполнены водой, и солдаты умирали от лечения чаще, чем от ран. Посттрансфузионная желтуха, однако, продолжала приводить к опасным осложнениям и ставила исследователей в тупик на протяжении десятилетий.

Харви Алтер скрещивал образцы крови разных пациентов; он подозревал, что существует нечто, что приводит к несовместимости и отторжению крови. Был ли виновником белок, антитело или микроб? В конце концов он обнаружил специфический белок в крови пациента с гемофилией, которому много раз переливали кровь, и необычную реакцию в крови аборигена. Первоначально белок был назван красным антигеном, но быстро стал известен как Au-антиген (австралийский).

Скрининговые исследования выявили наличие Au-антигена в крови у 0,1 % населения, в том числе и у 10 % больных лейкемией. Это привело некоторых исследователей к выводу, что они нашли одно из предварительных условий для развития лейкемии. Чтобы подкрепить эту гипотезу, были проведены обширные исследования у пациентов с синдромом Дауна, которые, как известно, подвержены большему риску развития лейкемии. Выяснилось, что Au-антиген был обнаружен у 30 % пациентов с таким диагнозом, которые находились в крупных специализированных институтах. Поразительно: только у 10 % больных, проходящих лечение в небольших учреждениях, результаты были положительными. У пациентов с синдромом Дауна, которые оставались дома, этот процент даже снизился до 3 %. Au-антиген, по-видимому, был не столько наследственным, сколько связанным с жизнью в перенаселенных, менее гигиеничных местах. Этот вывод соответствовал действующей на тот момент гипотезе, что лейкемия вызвана вирусом.