Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

Это лишний раз подчеркивает возвышение статуса Чернигова и Переяславля и их стремление к автономии от Киева. С учетом того, что сакральный статус Киева как города-митрополии был основой его доминирования, появление митрополий (даже и титульных) в двух других городах Русской земли означало подрыв киевского домината в Южной Руси в целом. Киевская община как могла противилась тенденциям к расчленению волостной территории, окончательному и бесповоротному выделению Чернигова и Переяславля в самостоятельные политии.

В результате всех вышеописанных событий к концу 1070-х — началу 1080-х гг. в Русской земле сложилась следующая ситуация. С одной стороны, возвышающаяся община Чернигова стремится во что бы то ни стало освободиться от доминирования Киева, делая ставку на потомков Святослава Ярославича. С другой стороны, киевляне, опираясь на поддержку князя Всеволода Ярославича, стараются не допустить падения киевской гегемонии в Русской земле и, следовательно, распада мультиполитии.

Гибель Изяслава Ярославича в 1078 г. окончательно утвердила Всеволода на киевском столе. Как последний представитель первого поколения Ярославичей, Всеволод получил уникальный шанс воплотить в жизнь завещание отца как своеобразный «политический проект» киевского сеньората.

Чтобы данное утверждение не выглядело голословным, попробую проиллюстрировать свою мысль, обратившись к конкретному материалу.

Основной точкой активности политики Всеволода после смерти его брата Изяслава стало Черниговское княжение. Напомню, что после переговоров с вернувшимся из Польши Изяславом Всеволод не стал возвращаться в Переяславль, предпочтя сохранить за собой черниговский стол [640]. Олег же, по свидетельству ПВЛ, был у Всеволода в Чернигове [641]. Вероятнее всего, Олег Святославич предпринял попытку добиться отчего стола, но его действия не увенчались успехом, о чем говорит его бегство от Всеволода в Тмутаракань.

Дальнейшие события также представляют для понимания политики Всеволода несомненный интерес. На протяжении 6587 (1079) г. произошли события, касающиеся двух Святославичей: Романа и Олега. Роман, по свидетельству ПВЛ, пытался чего-то добиться от Всеволода при помощи половцев, однако благодаря усилиям киевского князя «…створи миръ с Половци». В итоге «…и възвратисѧ Романъ с Половци въспѧть [и] бъівшю ієму оубиша и Половци мсца августа в днь». Практически сразу же летопись сообщает о том, что Олега Святославича «…емше [Козаре] поточиша и за море Цсрюграду» [642].

Это обстоятельство вкупе с гибелью Глеба Святославича [643]заставляет предположить определенную закономерность в данных действиях: на протяжении года с политической сцены сошли (в двух случаях — безвозвратно) трое из претендентов на черниговский стол. Таким образом, к началу 1090 г. ни одного из потомков Святославичей (за исключением, может быть, Давыда [644]) в пределах Русской земли не осталось. К этому моменту распределение столов в Русской земле выглядело следующим образом: сам Всеволод княжил в Киеве, Владимир Всеволодович — в Чернигове, а Переяславль, вероятнее всего, оставался в руках Ростислава Всеволодовича [645].

Таким образом, после 1079 г. в Русской земле фактически воспроизводится ситуация последних лет княжения Ярослава: князь-отец сидит в Киеве, под контролем его сыновей находятся два других значительных княжеских стола Русской земли. Последняя оказывалась, таким образом, под полным контролем семейства Всеволода.

Рискну предположить, что результаты такой политики последнего из Ярославичей явились не только результатом его собственных усилий, но и результатом поддержки со стороны городской общины Киева. Стремления Всеволода сохранить под контролем своего клана всю Русскую землю одновременно означали и сохранение гегемонии Киева, достигнутой в эпоху Владимира и Ярослава [646]. Эта политика на тот момент объективно совпала с настроением жителей киевского города-государства, поэтому поддержка киевлян оказалась на стороне Всеволода. Это и обусловило результаты его политики.

Смерть Всеволода Ярославича и вокняжение Святополка означали для Южной Руси смену исторических эпох. Вместе со Всеволодом в небытие ушло не только первое поколение Ярославичей, но и сама система отношений, созданная рядом 1054 г. Совокупность имеющихся на сегодняшний день фактов позволяет согласиться с мнением, высказанным А.П. Толочко, что политический порядок, сформированный рядом 1054 г., действовал только в среде сыновей Ярослава и не распространялся на его внуков [647]. Обширному княжескому потомству конца XI в. необходимо было создавать новые механизмы регуляции собственных взаимоотношений.

События начала 1090-х гг., развернувшиеся на территории Русской земли, прямо говорят о кризисе «династического проекта» Всеволода Ярославича. Попытка претворения в жизнь «киевского сеньората», опирающегося на ряд 1054 г., наталкивалась сразу на два серьезных препятствия. Это, во-первых, не только родовые, но и семейные претензии князей на столы и, во-вторых, набирающие сил; тенденции к обособлению частей Русской земли, особенно Черниговщины.

Наглядным подтверждением этого тезиса стала ожесточенная борьба за черниговский стол, вспыхнувшая сразу по смерти Всеволода. Мономах после кончины отца вынужден был оставить киевский стол старшему двоюродному брату Святополку [648]. Причина таких действий кроется не столько в «братолюбии» переяславского князя и его нежелании нарушать устоявшийся порядок, сколько, по-видимому, в существовавшей договоренности между Изяславом и Всеволодом относительно судеб киевского стола [649].

Подтверждение Мономахом права Святополка на Киев привело к возобновлению династических претензий Святославичей, в частности Олега, которые начались уже в 1094 г. В этот год Олег вернулся из Тмутаракани и добился возвращения черниговского стола [650]. Упорство, с которым как Всеволод Ярославич, так и Мономах стремились удержать в своих руках черниговский стол, не может не вызывать пристального интереса. Чем было обусловлено такое стремление? Ведь по ряду 1054 г. Чернигов был закреплен за Святославом, и Всеволод, равно как и его потомки, не мог иметь на него династических прав.

Как мне представляется, помимо стремления Всеволода реализовать проект «киевского сеньората» и желания Киева сохранить гегемонию в Русской земле, присутствовало еще одно обстоятельство.

Киевское княжение Святослава Ярославича (1073–1077) создало прецедент, в результате которого Чернигов стал рассматриваться как второй по статусу город Русской земли. Черниговское княжение открывало дорогу к киевскому столу. На мой взгляд, именно княжение Святослава сформировало иерархию городов Среднего Поднепровья, просуществовавшую до начала XII в. [651]