Коллектив авторов - Вера и личность в меняющемся обществе [litres]

Интерес к религиозной проблематике соединялся у Лескова с увлечением старыми книгами, рукописями и документами, которые он приобретал в книжных и букинистических магазинах Петербурга [648]. В мемориальной библиотеке писателя (включающей лишь десятую часть принадлежавших ему книг) хранятся, в частности, рукописи 1830–1840‐х годов и книги XVIII века [649]. Свидетельства об изучении архивов можно найти в переписке и публицистике Лескова, например в его письмах редактору журнала «Исторический вестник» Сергею Шубинскому [650], в очерках «Сибирские картинки XVIII века», «Святительские тени», «Царская коронация», «Великопостный указ Петра Великого» и других. Многие из источников затем, после литературной обработки, послужили основой для художественных произведений писателя, таких как «Борьба за преобладание», «Синодальный философ», «Райский змей» или первые шесть глав рассказа «Инженеры-бессребреники». При этом, как отметил Альберт Лужановский, в этих текстах переплетаются правда и вымысел, а ссылки на источники служат, прежде всего, созданию впечатления достоверности [651].

Одним из особенно интересных рукописных источников, найденных Лесковым во время одной из летних поездок в Киев, стал дневник священника Фоки Струтинского (1805–1854), много лет служившего в близлежащем селе Гореничи и в течение двадцати пяти лет (с 1829 по 1854 год) записывавшего события из собственной жизни, что составило десять объемистых томов. Они, по-видимому, хранились у родственников покойного уже священника, так что Лесков смог лишь ознакомиться с дневником и сделать из него ряд выписок, ставших затем основой для очерка «Архиерейские объезды», впервые опубликованного под заглавием «Архиерейские встречи» в газете «Новости» (1879. № 145, 152, 159, 170). После него этот источник стал объектом интереса историка и исследователя старинных памятников Льва Мациевича, который посвятил ему обширную статью. В настоящее время рукописи дневника хранятся в Национальной библиотеке Украины имени В. И. Вернадского в Киеве [652].

В статье мы сосредоточимся на публикации Николая Лескова и на особенностях взаимодействия слова писателя со словом диариста. Отсюда двойная цель, которую мы перед собой ставим: во-первых, рассмотреть фрагменты дневника отца Фоки, включенные в текст статьи, их языковые, тематические и мировоззренческие особенности; во-вторых, проанализировать их функционирование в рамках нового текста, обращая внимание на то, какие отрывки дневника приводит Лесков и какими комментариями их снабжает. В произведении мы имеем дело с двумя субъектами речи, выражающими два модерных «я», по-разному осмысляющих роль веры и религии в собственной жизни и жизни современного меняющегося общества. В связи с этим мы рассмотрим такие вопросы, как соотношение в обоих пластах текста сакрального и профанного; характер религиозной рефлексии авторов; самосознание, способы его представления и влияющие на него факторы; наконец, методы выражения Лесковым своего отношения к другому взгляду и полемики с ним.

Статья Лескова «Архиерейские объезды» представляет собой своего рода продолжение «Мелочей архиерейской жизни», ответ на упреки, которые это произведение вызвало среди духовных лиц. Одним из таких замечаний, привлекших внимание писателя, была укоризна за «погоню за простотой» и за предложение упростить отношения между духовенством и епархиальными архиереями, в котором рецензент увидел «влияние протестантского духа» [653]. Для Лескова, внимательно следившего за причинами недоверия и неприязненного отношения приходского клира к архиереям и поэтому больше всего ценившего в церковных иерархах именно простоту и непосредственность, к тому же положительно и с интересом относившегося к протестантизму, такой упрек должен был быть особенно чувствительным и вызвать желание вступить в полемику. В свою очередь, форму полемики определило полученное им письмо, в котором его не названный по имени или фамилии автор, «некто, бывший простым священником и потом достигший „степеней“» (с. 540), отметил, наоборот, благоприятное влияние торжественности архиерейского визита на нравственное состояние приходского причта [654]. Сравнивая приезд епископа с сошествием ангела, лесковский корреспондент завершал свое письмо словами о том, что о настоящем значении этого события способен судить лишь его участник, так как сторонний наблюдатель-мирянин «не может дать оценки тому, что в этих случаях творится в душе ожидающих ‹…› именно потому, что происходит внутри человека» (с. 540–541). Это утверждение и побудило Лескова в качестве контраргумента использовать именно дневник духовного лица как текст, раскрывающий то, что происходит в душе его автора, и освещающий изнутри отношение священника к архиерейским визитам. При этом писатель в своем произведении приводит лишь фрагменты исходного текста, вынутые из первоначального контекста (который иногда – но не всегда – восстанавливается им) и, возможно, сокращенные (Лесков не обозначает купюры в тексте) или даже искаженные [655].

Тем не менее даже при наличии столь серьезных вмешательств в текст дневника отца Фоки вполне возможно попытаться определить некоторые особенности самосознания и мировосприятия автора-священника, отраженные как в сфере его интересов и способе повествования, так и в стилистических чертах записей. Первое, конечно, доступно нам лишь в ограниченной мере, так как в тексте статьи Лескова представлена только небольшая часть дневника, причем касающаяся одной темы, однако и она позволяет сделать определенные наблюдения.

Необходимо отметить, что в представленной Лесковым выборке полностью отсутствуют высказывания интимно-духовного характера, касающиеся сферы трансцендентного, связанные с рефлексией о вере, углублением внутрь себя или осмыслением жизни. Наоборот, внимание диариста привлекает внешний мир, в первую очередь в своем бытовом проявлении. Неоднократно упоминаются полевые работы и домашние хлопоты: два раза в небольшом по объему тексте священник выражает заботу, что из‐за визита архиерея он не может заняться хозяйством («Опять хлопоты, суета – за хозяйство некогда и подумать» (с. 544); «Через разные хлопоты не знаешь, за что и приняться» (с. 550)). Его беспокоят гибель коров с телятами («Опять застали издохшую телушку. И у крестьян тоже гибнет скот. Беда!» (с. 550)) и влияющие на сельское хозяйство перемены погоды (например: «Ночи холодноваты и морозцы проявляются, а тут-то гречиха еще у меня не скошена» (с. 550); «у меня дел по хозяйству пропасть, но об них некогда и подумать» (с. 556)). Также описание встреч с очередными архиереями сосредоточено на хозяйственной подготовке к ним, то есть заботах об угощении, ночлеге, оповещении духовенства, уборке храма: