Виктор Таки - Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834 [litres]

События в Бухаресте июня 1848 года вскоре затмили революционное брожение в Молдавии. Революционная агитация в валашском земском войске и среди городского населения, осуществлявшаяся членами тайного общества «Фрация» («Братство»), заставила господаря Бибеску согласиться на создание Временного правительства, некоторые члены которого участвовали в заговоре Димитрие Филипеску 1840 года, в то время как другие приняли участие в революционных событиях в Париже в феврале 1848 года [1198] «Фрация» была основана Николае Бэлческу, участником заговора Филипеску, сразу же после того, как господарь Бибеску помиловал заговорщиков в 1843 г. В общество входили видные представители «поколения 1848 года» – Ион Гика, Кристиан Тель, Александру Голеску и Константин Росетти. . Началу Валашской революции положила так называемая Ислазская прокламация 9 июня 1848 года, провозглашавшая административную и правовую независимость страны на основе османских капитуляций, равенство политических прав всех жителей княжества, свободу прессы, отмену налоговых иммунитетов, избрание господаря сроком на пять лет, ответственность министров перед собранием, включение представителей всех групп населения в последнее, создание Национальной гвардии, национализацию «преклоненных» монастырей, отмену трудовых повинностей крестьян перед помещиками и их наделение землей, отмену боярских чинов и реформу образования [1199] Proclamațiune și programul revoluționar. 9 июня 1848 г. // Ibid. P. 537–538. .

Легкость, с которой отпрыски великобоярских семей среди лидеров Валашской революции – братья Голеску и Брэтиану, К. А. Росетти и Ион Гика – отказались от своих сословных привилегий, не была беспрецедентной среди европейской аристократии XIX столетия. В то время как реакция большей части аристократии на Французскую революцию заключалась в упрямой защите своей политической роли и социальных привилегий, наиболее проницательные из них осознали, что для того, чтобы сохранить и увеличить свое политическое преобладание, необходимо возглавить радикальные тенденции времени. Суть этой стратегии была лучше всего сформулирована Джованни Лампедузой в романе «Леопард», в котором один из главных героев, молодой аристократ Танкред, заключает, что «необходимо изменить все, чтобы все осталось как прежде». Эта политическая стратегия получила свое первое выражение в Молдавии в проекте «Аристо-демократические республики», составленном Великим логофетом Димитрие Стурдзой еще в 1802 году [1200] Представленный Наполеону данный проект был еще более демократическим, чем Конституция карбонариев 1822 г., поскольку наряду с Исполнительным диваном из 15 первоклассных бояр и Судебным диваном из 15 представителей всех боярских классов он предполагал создание законодательной палаты из представителей всех социальных слоев, которая должна была рассматривать и утверждать ежегодный бюджет: Vîrtosu E. Napoleon Bonaparte și proiectul unei republici aristo-democraticeşti // Viața Românească. 1946. Nos. 6–7. P. 1–47. . Та же «аристо-демократическая» тенденция проглядывает в деятельности валашских революционеров 1848 года, победа которых в конце концов означала утверждение либерально-аристократической олигархии в Румынском национальном государстве, несмотря на формальную отмену боярских чинов в 1858 году и последовательное расширение избирательного права.

В отличие от своих молдавских коллег валашские революционеры с самого начала провозгласили отмену Органического регламента, «который противоречит законодательным правам румынского народа и договорам, которые признают его автономию» [1201] Proclamațiune și programul revoluționar. P. 534. . Хотя революционеры изначально напрямую не обвиняли Россию, они заранее заявили перед представителями османского правительства, Франции, Пруссии, Австрии и Великобритании, что протестуют против «всякого вторжения в нашу землю, осуществленного из зависти к нашему счастью и стремящегося задушить нашу внутреннюю независимость» [1202] Ibid. P. 541. . Революционное правительство с трудом дотянуло до осени, преследуемое слухами о надвигающейся российской интервенции, и едва не было свергнуто в какой-то момент контрреволюционным заговором во главе с митрополитом Неофитом. Однако, как и их молдавские коллеги, валашские революционеры не преминули выразить свое отношение к державе-покровительнице путем публичного сожжения экземпляра Органического регламента в сентябре 1848 года, за неделю до того как османские войска заняли валашскую столицу по предложению России [1203] Лучшее среди кратких описаний революции содержится в: Berindei D. 1848 în Ţările Române. Bucharest: Editura Științifică și enciclopedică, 1984. См. также: Bodea C. Lupta românilor pentru unitatea națională, 1834–1848. Editura Academiei Republicii Socialiste România, 1967. P. 119–180; Hitchins . The Romanians, 1774–1866. P. 231–273. .

Исследования возникновения модерного румынского национализма в прокламациях и программах поколения 1848 года обычно акцентируют внимание на открытии молодым поколением валахов и молдаван их латинских корней, а также на влиянии французского республиканства [1204] См., например: Iorga N. Histoire des relations entre la France et les Roumains. Paris: Payot, 1918; Campbell . French Influence; Sturdza M. D. Românii între frica de Rusia şi dragostea de Franţa. Bucharest: Roza Vânturilor, 2006. . Этот тезис в целом верен как отражение преобладающей культурной и идеологической ориентации нового поколения элит Дунайских княжеств в середине XIX столетия. В то же время из всего вышеизложенного становится понятно, что апеллирование к историческим привилегиям княжеств, изложенным в османских «капитуляциях» и подтвержденным российско-османскими договорами, составляло важный аспект конструирования национальной традиции в боярских записках и проектах, наряду с отсылкой к латинским корням молдаван и валахов. Не стоит преувеличивать и роль профранцузской ориентации в конкретных действиях валашских революционеров. Хотя Февральская революция в Париже сыграла важнейшую роль в провоцировании революционных событий в Дунайских княжествах, как и в остальной Европе, неспособность правительства Второй республики предоставить никакой другой поддержки «молодым румынам», кроме моральной, вынудила последних пойти по стопам молдавских радикалов 1820‐х годов и обратиться к Порте.

Уже в мае 1848 года, за месяц до начала революции в Валахии, ее будущие лидеры отправили эмиссара в Константинополь для того, чтобы «обеспечить сохранение древних капитуляций, связывающих княжество с Османской Портой». «Добрые валахи», как называли себя сами революционеры, стремились договориться с османским правительством о «способах совместного сопротивления агрессии, предметом которой они могут стать со стороны России» и желали, чтобы Порта, совместно с другими европейскими кабинетами, «положила конец всем вмешательствам российских агентов в дела княжества как несправедливым и противоречащим общим интересам Порты и княжества» [1205] См. верительные письма, с которыми эмиссар революционеров Ион Гика отправился в Константинополь: 1848 la Români / Ed. Bodea. Vol. 1. P. 352–354. . Они также предложили Сулейману-паше – османскому представителю, направленному в Валахию весной 1848 года, – чтобы султан отменил Органический регламент и восстановил «старинные капитуляции», этим регламентом якобы нарушенные.