Виктор Таки - Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834 [litres]

Когда Николай I объявил о совместной российско-османской интервенции в княжествах, дабы «восстановить порядок, которому угрожает беспокойное меньшинство», валашское революционное правительство откликнулось на это длинным меморандумом, утверждавшим право нации определять свое политическое существование на основании османских «капитуляций» [1206] Răspunsul locotinenţei domneşti la circularea rusească din 19 iulie, 1848 // Anul 1848 în Principatele Romăne. Bucharest: Carl Göbl, 1903. Vol. 4. P. 157–167. Одновременно молдавские революционеры, бежавшие в Брашов, выразили османскому эмиссару Сулейману-паше свое желание «укрепить сегодня более, чем когда-либо, договоры предков» с Портой: 1848 la Români / Ed. Bodea. Vol. 1. P. 644. . Меморандум перечислял многочисленные нарушения капитуляций российским правительством после 1829 года как доказательства того, что Россия утратила свой статус легитимного гаранта валашской автономии. Незадолго до подавления Валашской революции один из ее лидеров, Александру Голеску, обратился с меморандумом к демократической общественности Европы, в котором он также перечислил старинные договоры княжества с Османской империей, якобы нарушеные Россией [1207] См.: Istoricul ultimelor evenimente petrecute în Principale, memoriu de Al. G. Golescu // Anul 1848 în Principatele Romăne. Vol. 4. P. 634–670. Та же склонность представлять Валашскую революцию как возвращение к букве и духу османских «капитуляций» характеризовала одного из членов революционного правительства, духовного отца «поколения 1848 г.» Иона Элиаде-Рэдулеску. См.: J. R . Le Protectorat du Czar; Eliade-Radulesco J. Mémoires sur l’ histoire de la régénération Roumaine, ou sur l’ évènements de 1848 accomplis en Valachie. Paris: Librairie de la Propagande démocratique et sociale Européenne, 1851. . Столь же длинное и желчное перечисление нарушений Россией молдавских привилегий, основанных на османских капитуляциях, содержалось и в Программе национальной партии Молдавии, написанной в августе 1848 года Михаем Когылничану [1208] См.: Dorințele partidei naționale din Moldova // 1848 la Români / Ed. Bodea. Vol. 1. P. 668–682. .

Со своей стороны российское Министерство иностранных дел усомнилось в искренности заверений валашских революционеров в лояльности по отношению к Порте. Министерство отмечало, что их настоящей целью было восстановление «их древней национальности на историческом основании, которого никогда не существовало». По замыслам революционеров, Молдавия и Валахия должны были «перестать быть провинциями и составить под названием дако-римского королевства новое отдельное и независимое государство, к формированию которого они призывают своих братьев из Молдавии, Буковины, Трансильвании и Бессарабии». Их проект, по утверждению российского министерства, угрожал самому существованию Османской империи: «Как только Молдовалахи отделятся от Турции во имя их мнимой национальности, чьи истоки теряются в темноте веков, Болгария, Румелия и все разноязычные племена, составляющие Османскую империю, в силу того же принципа и движимые тем же желанием захотят освободиться и составить собственное независимое государство». Министерство отказывалось рассматривать революционеров как истинных представителей валашского народа и оправдывало военную интервенцию положениями русско-османских договоров [1209] См. циркуляр российского Министерства иностранных дел своим представителям за границей от 19 июля 1848 г.: Anul 1848 în Principatele Romăne. Vol. 2. P. 612. .

После подавления Валашской революции Балта-Лиманская конвенция, заключенная между Россией и Османской империей в апреле 1849 года, восстановила политический режим в княжествах, созданный в начале 1830‐х годов, хотя и в несколько модифицированном виде. Выборы господарей были снова отменены в пользу их назначения Портой, и срок правления снова был ограничен семью годами. Ординарные и Чрезвычайные собрания были упразднены, поскольку «не раз служили поводом к прискорбным столкновениям и даже открытому неповиновению». Функции ревизии бюджета и распределения налогов были переданы диванам ад хок , «составленным из почтеннейших и наиболее достойных доверия бояров (так)» [1210] Акт, заключенный в Балта-Лимане. 19 апреля 1849 г. // Договоры России с Востоком / Ред. Т. П. Юзефович. С. 104. . Специальные Ревизионные комитеты должны были обозреть существующие институты, устранить злоупотребления и сделать другие предложения по «органическим улучшениям». Османские и российские войска должны были оставаться в княжествах до окончания работы Ревизионных комитетов и полного восстановления спокойствия [1211] Там же. С. 105. . На протяжении военной оккупации российский и османский комиссары должны были «предоставлять Господарям свои мнения и советы, чуть заметят какие-либо сильные злоупотребления или какую-либо меру, вредную для спокойствия края» [1212] Там же. С. 106. .

Однако восстановление порядка было достигнуто дорогой ценой, о чем свидетельствует записка нового валашского господаря Барбу Штирбея, адресованная Нессельроде и Киселеву в 1851 году. Служивший секретарем валашской секции Комитета реформ в 1829–1830 годах Штирбей впоследствии стал Великим логофетом (министром юстиции) при господаре Александру Гике. Это дало Штирбею возможность найти применение юридическим знаниям, полученным им во Франции в конце 1810‐х годов, и разработать коммерческий устав для Валахии, основанный на кодексе Наполеона, а также способствовать рационализации гражданского и уголовного делопроизводства. После смещения Гики в 1842 году Штирбей был одним из кандидатов на валашский престол, но в последний момент отозвал свою кандидатуру в пользу своего брата Георге Бибеску. В 1849 году он был наконец назначен валашским господарем и очень быстро осознал хрупкость политической системы, центральным элементом которой являлся.

Штирбей отмечал, что ранее примитивные нравы жителей способствовали спокойствию страны, однако «время бесповоротно изменило эту простоту, эту привычку уважать правительство и подчиняться ему». Революционные события 1848 года посеяли «вредные семена непокорства и анархии» [1213] См. записку Барбу Штирбея о положении в княжествах, приложенную к его письму Киселеву от 16 февраля 1851 г.: РГИА. Ф. 958. Оп. 1. Д. 643. Л. 4. . В этой ситуации правительство не могло найти прочную поддержку у крестьян, поскольку последние получали благодеяния или выносили тяготы, «не будучи еще в состоянии понять, откуда они происходят». Буржуазия «практически не существовала в Валахии», и те немногие ее представители, которые начали появляться, «еще не осознают ни своих истинных интересов, ни обязанностей». Оставался лишь класс государственных чиновников, однако, за немногими исключениями, этот класс привык эксплуатировать страну в своих интересах: «Они враги всякого способствующего улучшениям правительства; тем не менее это единственный активный здесь класс, готовый предоставить свои услуги всем честолюбцам, которые захотят его направить на разрушение, только чтобы перессориться вокруг останков свергнутого правительства и все начать снова». В довершение всего Балта-Лиманская конвенция вновь ограничила срок правления господарей семью годами и тем самым лишила княжества «единственной защиты от дурных страстей», которую предоставляло пожизненное избрание господарей в соответствии с Органическими регламентами. В результате «самый последний боярин… представляет себя господарем» и, не стесняясь, действует для «подрыва существующего порядка, поскольку знает, что единственным наказанием для него может стать заключение в монастыре на несколько месяцев» [1214] Там же. Л. 5. .