Сергей Куличкин - Ватутин

5 ч. 30 мин. 8 апреля 1943 г.

Докладываю свое мнение о возможных действиях противника весной и летом 1943 года и соображения о наших оборонительных боях на ближайший период.

1. Противник, понеся большие потери в зимней кампании 1942/43 года, видимо, не сумеет создать к весне большие резервы для того, чтобы вновь предпринять наступление для захвата Кавказа и выхода на Волгу с целью глубокого охвата Москвы.

Ввиду ограниченности крупных резервов противник вынужден будет весной и в первой половине лета 1943 года развернуть свое наступление на более узком фронте и решать задачу строго по этапам, имея основной целью кампании захват Москвы.

Исходя из наличия в данный момент группировок против наших Центрального, Воронежского и Юго-Западного фронтов, я считаю, что главные наступательные операции противник развернет против этих фронтов, с тем чтобы, разгромив наши войска на этом направлении, получить свободу маневра для обхода Москвы по кратчайшему направлению...

6. ... Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника.

№ 256 Константинов».

Василевский, прибывший в штаб Воронежского фронта, был согласен с таким предложением. Верховный своего мнения не высказал, а распорядился созвать 12 апреля в Ставке совещание по этому вопросу, предварительно затребовав соображения фронтов.

К назначенному времени командующие фронтами и начальники штабов подтвердили положение войск противника и его намерение наступать под Курском. О действиях же своих войск были различающиеся мнения. Командование Центрального фронта высказалось за упреждающий удар с целью разгрома орловской группировки противника. У Военного совета Воронежского фронта было несколько предложений и, хотя Ватутин больше склонялся к идее Жукова, мысль об упреждающем ударе не покидала его. Видимо, поэтому в докладе в Ставку он не спешил с предложениями по своим войскам и ограничился характеристикой противника:

«Начальнику Генштаба КА на № 011990 12.4.43.

Перед Воронежским фронтом в настоящее время установлено:

1. Пехотных дивизий в первой линии девять (26, 68, 323, 75, 255, 57, 332, 167-я и одна дивизия невыясненной нумерации).

Эти дивизии занимают фронт Красно-Октябрьское — Большая Чернетчина — Краснополье — Казацкое. Дивизия неизвестной нумерации, по показаниям пленных, выдвигается к району Солдатское и должна сменить 332-ю пехотную дивизию.

Эти данные проверяются. Есть непроверенные данные, что во втором эшелоне имеются шесть пехотных дивизий. Положение их пока не установлено, и эти данные пока проверяются.

В районе Харькова, по данным радиоразведки, отмечается штаб венгерской дивизии, которая может быть выдвинута на второстепенное направление.

2. Танковых дивизий всего шесть («Великая Германия», «Адольф Гитлер», «Мертвая голова», «Райх», 6-я и 11-я), из них три дивизии в первой линии. По данным радиоразведки, штаб 17-й танковой дивизии переместился из Алексеевского в Тащаговскую, что говорит о выдвижении 17-й танковой дивизии на север. По наличию сил противник имеет возможность вывести дополнительно в район Белгорода до трех танковых дивизий с участка Юго-Западного фронта.

3. Таким образом, следует ожидать, что противник перед Воронежским фронтом сможет создать ударную группу силой до 20 танковых дивизий и не менее 6 пехотных дивизий, всего до 1500 танков, сосредоточения которых следует ожидать в районе Борисовка — Белгород — Муром — Казачья — Лопань. Эта ударная группа может быть поддержана сильной авиацией численностью примерно до 500 бомбардировщиков и не менее 300 истребителей.

Намерение противника — нанести концентрические удары из района Белгорода на северо-восток и из района Орла на юго-восток с тем, чтобы окружить наши войска, находящиеся западнее линии Белгород — Курск...

Таким образом, перед Воронежским фронтом противник вероятнее всего будет наносить главный удар из района Борисовка — Белгород в направлении на Старый Оскол и частью сил на Обоянь и Курск. Вспомогательные удары следует ожидать в направлении Волчанск — Новый Оскол и Суджа — Обоянь — Курск. Для крупного наступления противник сейчас не готов. Начала наступления следует ожидать не ранее 20 апреля с. г., а вероятнее всего в первых числах мая. Однако частных атак можно ожидать в любое время. Поэтому от наших войск требуем постоянной, самой высокой готовности.

№ 55

Федоров (Ватутин. — С.К.), Никитин (Хрущев. — С.К.), Федотов (Корженевич. — С.К.). [4] ЦАМО. 48-А, оп. 1147, д. 2, л. 4—7.

Вечером 12 апреля на совещании в Ставке Жуков, Василевский, Антонов докладывали соображения по плану ведения кампании. Обсуждение шло тяжело, ибо Верховный очень беспокоился за устойчивость нашей обороны, но в конце концов было принято предварительное решение о преднамеренной обороне в районе Курской дуги с целью измотать силы противника и перейти в наступление. Тогда же решился вопрос о развертывании резервов. Их располагали в районе Ливны — Старый Оскол — Короча, чтобы подготовить рубеж обороны на случай прорыва врага в район Курской дуги. Часть резервов помещалась за Брянским фронтом. Силы резерва объединились в Степной военный округ, на который Ставка возлагала большие надежды в будущем наступлении.

После совещания Ставка и Генштаб приступили к практической отработке плана кампании и Военный совет Воронежского фронта наконец прислал свои предложения, которые предусматривали использование преднамеренной обороны, не исключая превентивного удара по врагу.

Весну сорок третьего года Николай Федорович встречал в родных краях. Выезжая по утрам к переднему краю и видя на протяжении десятков километров копошащуюся массу людей, слыша монотонный гул от ударов о землю тысяч лопат, ломов, кирок, Николай Федорович чувствовал необыкновенный прилив сил, уверенности не только в том, что остановит врага, но и погонит его с этих рубежей.

В Ставку Военный совет фронта докладывал, что в основу практической деятельности войск положено:

«а) построение глубокой обороны, для чего не только подготавливается ряд рубежей, но эти рубежи теперь же заняты войсками. Это не должно позволить противнику произвести оперативный прорыв;

б) организация плотной и развитой на большую глубину противотанковой обороны, особенно на важнейших танкоопасных направлениях, для чего тщательно отрабатываются планы ПТО, создаются эшелонированные в глубину противотанковые районы, возводятся инженерные противотанковые препятствия, минные поля как перед передним краем, так и в глубине, используются огнеметные средства, подготавливается огонь артиллерии, PC и удары авиации на направлениях возможного движения танков противника. На большую глубину подготавливаются оперативные заграждения. Во всех частях и соединениях имеются подвижные противотанковые резервы...»