Энн Гленконнер - Фрейлина. Моя невероятная жизнь в тени Королевы [litres]

Визит прошел успешно – по крайней мере для принцессы Маргарет. Энтузиазм Колина еще больше возрос. С помощью Джона Киддла он реорганизовал плантацию, и та стала приносить прибыль – работников стимулировала придуманная Колином схема бонусов, и производство вошло в стабильный ритм. Гордый собой, Колин вернулся в Англию.

Впрочем, после Рождества 1960 года я поняла, почему Колин предпочитает свободную и легкую жизнь на Мюстике. Рождество мы провели в Холкеме. Атмосфера здесь никогда не была свободной, потому что у отца существовали строгие правила относительно охоты. Проблема Колина заключалась в том, что в замке придерживались давней традиции расположения стрелков по статусу. Члены королевской семьи занимали середину подъездной аллеи, а в Рождество приехал сам принц Филипп. Его конюшие расположились рядом с ним. Дальше стояли другие герцоги, за ними маркизы, а потом графы и виконты. Колин, не имея подобного титула, оказался в самом конце. В начале стрельбы отец говорил ему: «Колин, ты должен идти с загонщиками». Колин хотел стоять и стрелять, и подобное предложение его оскорбило, хотя он постарался не показать свой гнев.

Во время одной охоты он совершил непростительную ошибку. За обедом, то есть в середине дневного распорядка, он сообщил моему отцу, что «простыл» и «собирается отлежаться». Отец чуть в обморок не упал от подобного. Приглашение на охоту в Холкем – это огромная честь, и многие мечтают об этом всю жизнь. А Колин заявил, что простудился и не будет охотиться дальше. С другой стороны, мама, несмотря на первоначальную настороженность по отношению к Колину, со временем его нежно полюбила, и он тоже прекрасно к ней относился.

В сочельник я сидела в курительной комнате и слушала, как Колин рассказывает всем о Мюстике. Он настойчиво приглашал Кэри и Сару приехать к нам. И тут ему принесли телеграмму: «БОЛЬШОЙ ДОМ СГОРЕЛ ДОТЛА». Мы были потрясены. Особенно расстроило нас то, что это был не пожар, а поджог: Джон Киддл сжег наш дом, попытавшись представить это как случайность. Позже мы узнали, что он украл все деньги, какие только смог найти, сложил в чемодан, спрятал его в канаве, поджег дом, а потом вернулся за чемоданом, чтобы с зарплатой всех работников сбежать с острова. К счастью, никто не пострадал, но поступок оказался весьма странным для человека с рекомендациями от викария.

После этого Колин потерял веру в свой проект и попытался продать Мюстик, но, когда никто не заинтересовался, он заказал готовый дом, который можно было доставить на остров и заменить им сгоревший Большой дом. Мы вернулись на остров, когда новый дом был уже готов, и это восстановило ослабевший энтузиазм Колина.

Через несколько лет ему пришлось делить свои интересы. В 1963 году его отец покинул семейное поместье Глен в Шотландии и отправился жить на Корфу, чтобы заняться живописью. Глен был настоящим баронским шедевром – красивейший замок из серого камня расположился в изгибе длинной подъездной дорожки. Сказочный замок находился в очаровательной долине с озером Лох-Эдди, окруженным вересковыми пустошами. Перспектива жить в Шотландии привела меня в восторг. Я с любовью вспоминала время, проведенное с бабушкой Бриджет, дядей Джо и кузенами Огилви. Мне хотелось вернуться в Шотландию. Глен я полюбила с той же силой, с какой Колин обожал Мюстик.

Став новым хозяином, Колин метался с Мюстика в Глен и обратно. Мюстик он модернизировал, Глен – восстанавливал. Мачеха Колина «георгианизировала» замок: она пригласила ведущего дизайнера интерьеров, Сири Моэм, и по ее совету разобрала все оригинальные камины, выровняла стены залов и избавилась от башен. Мы ликвидировали все ее переделки, восстановили обои от Уильяма Морриса и раскрыли оригинальные потолки, обнаружив красивейшие карнизы и лепнину. В гостиной мы постелили тартановый ковер в цветах Теннантов.

В замке было очень много комнат – двадцать шесть спален и шестнадцать ванных. Но, несмотря на огромные размеры, замок был очень уютным и комфортным. Все работники остались, в том числе и миссис Уокер, лучшая кухарка на много миль вокруг. В конце каждой недели она разыскивала меня в доме и передавала список вариантов меню на следующую неделю. Я просматривала список и просто выбирала. Так мы и жили. Мне хотелось больше времени проводить на кухне – я сама стала готовить и могла бы многому научиться у этой замечательной мастерицы.

Мы с Колином с удовольствием работали в Глене. Он был рад, что мне так нравится жизнь в Шотландии. Стойкость, которую я проявила на Мюстике, тоже произвела на него впечатление. К 1964 году наша жизнь окончательно устоялась: после Рождества мы отправлялись на Мюстик, а лето проводили в Глене. В остальное время Колин приезжал и уезжал, а я жила в Лондоне. Чарли и Генри к тому времени было четыре и шесть лет. Вместе с няней они приезжали в Глен, и Колин брал их на рыбалку на маленькие ручьи, вытекавшие из Лох-Эдди.

Август всегда был временем забот. К нам приезжали многочисленные друзья и родственники – они останавливались у нас по пути на нагорья. У нас жило столько народу, что мне казалось, что я управляю отелем.

– Думаю, мне можно вернуться в Лондон и поступить на работу в «Ритц», – как-то раз сказала я Колину. – Я прекрасно справлюсь.

Я вспоминала бабушку Бриджет, которая с легкостью управляла замком Кортчи и Дауни-Парком. Она всегда носила аккуратный килт и кашемировую двойку и стремительно расхаживала по дому, отдавая приказы.

Но были гости, которых я ждала с нетерпением. Ко мне должна была приехать школьная подруга, Сара Хендерсон, со своим сыном и моим крестником, Шеймусом. Она привезла его в Шотландию, чтобы он вместе с моими мальчиками поохотился на кроликов. Мне она помогала с цветами, на что у нас ушло два дня. В каждой гостиной, спальне и ванной стояли шотландские вазы марки Wemyss Ware. Колин их коллекционировал. И мы расставляли букеты по всему дому. Цветы собирали для нас садовники – они очень любили гладиолусы. Я оставляла себе бледно-зеленые и бледно-розовые, а яркие отдавала им – они были очень довольны. Холл и гостиная были просто огромными, как в Холкеме, и небольшие композиции здесь просто потерялись бы. Мы с Сарой делали огромные букеты в больших вазах, и дом буквально благоухал цветами.

Все продукты поступали из поместья – индейки, фазаны, оленина, овощи с огорода и из огромных теплиц, где росли даже персики и нектарины. Я никогда не покупала продукты, потому что поместье полностью нас обеспечивало. А если чего-то не хватало, миссис Уокер делала заказ, и мясник, пекарь и даже свечной мастер доставляли все необходимое. Они проходили прямо на кухню и всегда приносили что-то лично для миссис Уокер, чтобы она продолжала делать у них заказы.