Олег Будницкий - Другая Россия. Исследования по истории русской эмиграции

После тщательных поисков подходящим местом для хранения приблизительно тысячи ящиков, содержавших серебряные заклады общей численностью 31 328 единиц, а также наиболее громоздких вкладов было признано здание Городского общественного банка в г. Ейске Кубанской области. 15 октября 1917 года из Петрограда вышел первый эшелон, содержавший 700 ящиков серебряных закладов (около 23 тыс. единиц) и 580 ящиков вкладов. Начальником эшелона был директор Петроградской ссудной казны И. В. Сахаров. В Ейск предполагалось перевести и все управление казной, а также ее контроль и бухгалтерию. Последующие события не позволили этого сделать в полном объеме. Оставшиеся в Петрограде примерно 10 тыс. закладов и некоторые вклады в феврале — марте 1918 года были эвакуированы в Екатеринбург, а в августе, ввиду наступления войск антибольшевистского Сибирского правительства, вывезены обратно в Петроград.

До июля 1918 года Ссудная казна вполне мирно существовала в условиях советской власти, и лишь перед оставлением ими города большевики дважды пытались вывезти казну из Ейска или даже разделить ее между солдатами, но, по утверждению Сахарова, вследствие его личных объяснений с властями и «протестов со стороны других служащих, попытки эти были оставлены и ценности сохранены в целости». Большевиков сменили казаки; по настоянию представителей Краевого Кубанского правительства ввиду угрозы захвата города немецкими войсками, уже занимавшими Таганрог и некоторые другие пункты побережья Азовского моря, во второй половине августа Казна была перевезена в Екатеринодар, где размещена в амбарах мельницы И. Дицмана на Екатерининской улице. Вскоре выяснилось, что заботы Кубанского правительства о Ссудной казне были отнюдь не бескорыстными — оно рассчитывало за ее счет пополнить свой бюджет. Тем не менее этого сделано не было, по-видимому, в связи с усилением позиций в Кубанской области Добровольческой армии. Служащие Ссудной казны жили своей жизнью, получая необходимые средства от Кубанского правительства и даже, «ввиду наступившего спокойного времени и участившихся заявлений клиентов», приступили к выдаче ценностей владельцам. В екатеринодарский период было возвращено 293 заклада и 10 вкладов.

Однако в декабре 1919 года вновь поползли слухи о намерении Кубанского правительства прибрать ценности Ссудной казны к рукам. В начале января 1920 года Сахаров обратился в Управление финансов при Главнокомандующем вооруженными силами Юга России с просьбой о содействии в вывозе Казны в более безопасное место. В Екатеринодар был командирован от Управления финансов А. М. Гензель, которому были даны полномочия на перевозку Казны в Новороссийск, а затем в Крым. По счастью, мельница находилась недалеко от железнодорожных путей, так что ящики были скрытно погружены на специальный поезд, а 24 января 1920 года ценный груз был уже в Новороссийске. Операция была предпринята более чем своевременно. Вскоре Сахаров получил от служащего Казны, оставшегося в Екатеринодаре, копию Протокола заседания Кубанского правительства, на котором было решено продать или заложить ценности Ссудной казны за границей, а вырученные средства обратить на нужды фронта. Так была предпринята (пока только теоретически) первая попытка продажи ценностей Ссудной казны за границу; неясно правда, каким образом это удалось бы сделать Кубанскому правительству практически.

Около месяца простоял «серебряный эшелон» на станционных путях; наконец 18 февраля 1920 года удалось погрузить ценности на пароход «Дооб». Работы производились в спешке, днем и ночью; на погрузке работала артель рабочих из Отдела морских перевозок. При погрузке была обнаружена попытка хищения из одного из ящиков, о чем составлен акт; возможно, по признанию Сахарова, что какие-то мелкие вещи и даже целые заклады могли выпасть или быть похищены в условиях спешки и темного зимнего времени. Удивляться этому не приходится; скорее удивительно другое: как удалось вывезти Ссудную казну и обойтись при этом без сколько-нибудь значительных потерь в условиях Новороссийской катастрофы деникинской армии.

В Керчи выгрузке ценностей воспротивился начальник гарнизона ввиду неспокойной обстановки в городе; ящики перегрузили на стоявший в порту транспорт, затем, по каким-то причинам, на другой. 15 марта транспорт с Ссудной казной прибыл в Феодосию. Наконец 9 мая в Феодосию из Севастополя пришел пароход «Самара», на котором ценности Ссудной казны должны были быть вывезены на хранение в дружественную Сербию. 13 мая пароход вышел из Феодосии в Котор. Сделав по пути остановки в Константинополе, Коринфе, Корфу и Дубровнике, он ровно через месяц, 13 (26) июня 1920 года, прибыл в Котор (Каттаро). Выгрузка продолжалась два с половиной дня [251] Записка И. В. Сахарова. Котор. 14 августа 1922 // HIA. Stanford University: Stanford, California. Vrangel Collection. 158–58. Л. 235 об. — 237 об. .

По данным ответственного служащего Ссудной казны А. Ф. Шелеста, в ее состав входили:

1) 580 ящиков с вкладами, среди которых находились несколько ящиков с драгоценностями Русского музея Императора Александра III, стоимость которых, по оценке Шелеста, была «во всяком случае не менее миллиона фунтов стерлингов» [252] И. Качаки сообщает, что «между ящиками вкладов находились четыре ящика (500 кг) коллекции старинных русских медалей, принадлежавших Русскому музею императора Александра III, и частная нумизматическая коллекция великого князя Георгия Михайловича огромной ценности» // Русская мысль. Париж, 2001. 5 апреля. № 4360. ;

2) 700 ящиков с 22 300 закладами, под которые в свое время были выданы ссуды на сумму 1 млн 660 тыс. рублей золотом.

Кроме того, на складах Казны хранились ценности учреждений Государственного банка и казначейств — 275 ящиков с ценностями частных лиц (вклады, судебные депозиты, залоги и т. д.), эвакуированные в Каттаро одновременно с Ссудной казной.

В конце декабря, после эвакуации армии Врангеля из Крыма, в Каттаро привезено было еще 63 ящика из севастопольского отделения Государственного банка.

По спискам ценностей учреждений Государственного Банка значилось 55 громоздких ящиков с золотыми и серебряными изделиями, художественной работы всех эпох, числившимися за Всеукраинским Комитетом Охраны памятников искусства (сокращенно: «Вукопис»). Этот комитет был большевистским, но устроен был в Киеве не большевиками, а лицами, хотевшими спасти это художественное имущество от большевистского разграбления. На счет этого комитета, организованного в Киеве после падения петлюровской Директории, были перечислены все художественныя изделия из благородных металлов, как из вкладов киевской конторы Гос. Банка, так и из сейфов частных банков г. Киева. Наконец, на имя этого комитета и добровольно сдавались ценности, лишь бы спасти их от разграбления. Ценности по названному комитету хранились в киевской конторе, а затем после занятия Киева Добровольческой Армией, были вывезены в Новороссийск, откуда вместе с ценностями Сс[удной] Казны попали в Каттаро в первую эвакуацию [253] Шелест А. Ф. Операции с Ссудной Казной // Последние новости. 1923. 18 мая. .