Александр Полещук - Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи

Главным проводником политики Коминтерна в Китае предстояло стать Ван Мину — кандидату в члены Секретариата ИККИ, Кан Шэну — представителю КПК в Исполкоме Коминтерна и Ван Цзясяну — члену Политбюро ЦК КПК. По такому случаю они вместе с Димитровым получили приглашение в Кремль. Беседа, конспективно отражённая 11 ноября в дневнике Димитрова тринадцатью пунктами, представляла собой по существу длинный монолог Сталина. Продемонстрировав осведомлённость в китайских делах, он обратил внимание на широкий круг вопросов порой неожиданных, — от стратегической задачи КПК (« влитьсяв общую национальну волну и занять руководящее участие») и характера будущего партийного съезда до производства самолетов и количества дивизий, требующихся 8-й армии. Заявил прямо, без дипломатических иносказаний: «Как дратьсякитайцам с внешнимврагом — это решающий вопрос. Когда это закончится, тогда встанет вопрос, как драться между собой!» Пообещал помощь китайским коммунистам вооружением и техникой.

Тринадцатого ноября Ван Мин и Кан Шэн отбыли на родину (Ван Цзясана в последний момент решено было оставить в Москве в качестве представителя КПК при ИККИ). Накануне их ещё раз напутствовал Димитров. Эмиссаров Коминтерна сопровождали в пути старший лейтенант Андрианов из Разведуправления Красной армии и представитель Чан Кайши. Все они благополучно добрались до Яньани.

Вместе с Ван Мином в Китай уехала его жена Мэн Циншу. Свою пятилетнюю дочку они брать с собой не стали, решив определить её в Ивановский интернациональный детский дом до лучших времён. Однако Георгий Михайлович и Роза Юльевна предложили иное: пусть девочка станет Мите названной сестрой (сын Димитровых Митя родился 7 апреля 1936 года). Так в семье Димитровых появился второй ребёнок — китаянка Фан, которую стали называть Фаней. Супруги Димитровы официально её удочерили.

Предвидя, что между руководством КПК и посланцами Москвы могут возникнуть трения, Димитров посоветовал Ван Мину перед отъездом: «Вам следует наладить хорошие отношения с китайскими товарищами. Вы товарищей в Китае не знаете как следует. Если они выдвинут вас на пост генерального секретаря ЦК, не принимайте это предложение». По прибытии в Яньань Ван Мин был избран членом Политбюро и председателем Секретариата ЦК КПК. Вскоре он выступил на партийном совещании с докладом «Как продолжить общенациональную войну сопротивления и как завоевать в ней победу». Доклад, выдержанный строго в духе установок Коминтерна и «мнений товарища Сталина», содержал также критику политических решений ЦК КПК, в которых, по мнению докладчика, недостаточно осознавались изменения в политике Гоминьдана. Мао Цзэдун не во всём согласился с Ван Мином, но принятые совещанием решения не расходились с директивами Коминтерна, о чём Димитров сообщил Сталину.

На протяжении 1938 года шёл интенсивный обмен информацией между Особым районом Китая и Москвой. Димитров имел возможность следить за ходом военных действий, состоянием единого фронта и положением в Компартии по радиограммам ЦК КПК и подробным донесениям старшего лейтенанта Андрианова, а также оперативно реагировать на просьбы о материальной и технической помощи и содействии в тактических вопросах. В начале января 1938 года ЦК КПК попросил ускорить присылку обещанной финансовой субсидии. Судя по записи в дневнике («Помощь КП — 500 000 долларов»), Димитров напомнил об этом Сталину и сразу получил положительный ответ. Еще 100 тысяч долларов предоставил советский Красный Крест для лечения раненых и больных в Яньани.

Детальный разбор китайских дел состоялся в Президиуме ИККИ 17 мая. Начальник политуправления 8-й армии Жэнь Биши, специально приехавший в Москву, доложил о ходе антияпонской войны и деятельности КПК. В Китае возникли общенациональные консультативные органы, массовые союзы и ассоциации, из тюрем вышло около 30 тысяч коммунистов и других политических деятелей, в тылу японской армии стали создаваться партизанские районы и опорные базы, укреплялись вооружённые формирования КПК. В беседе с Жэнь Биши Димитров затронул вопрос о Ван Мине. Хотя Димитров дружески к нему относился и заботился о его авторитете, он полагал, что эмиссару Коминтерна не следует претендовать на роль лидера компартии. Опасаясь конфликта и «потери лица» Коминтерна, он сказал своему собеседнику: «Вы должны передать всем, что необходимо поддержать Мао Цзэдуна как вождя Компартии Китая. Он закалён в практической борьбе. Таким людям, как Ван Мин, не надо бороться за руководство».

На VI расширенном пленуме ЦК КПК Мао Цзэдун раскритиковал провозглашённый Ван Мином лозунг «Всё через единый фронт», сославшись на то, что этот лозунг означает попасть в подчинение Чан Кайши, и выдвинул свой лозунг: «И единство, и независимость». На этом пленуме он впервые заявил, что марксизм-ленинизм должен быть приспособлен к китайским реалиям, «чтобы он во всех своих проявлениях непременно отражал китайскую специфику». «Нужно покончить с заморскими шаблонами и поменьше заниматься пустыми и абстрактными разглагольствованиями, — сказал Мао. — Догматизм надо сдать в архив». В этих словах нетрудно увидеть нежелание лидера КПК слепо следовать коминтерновским рекомендациям, хотя он и демонстрировал уважение и готовность выполнять решения Коминтерна, постоянно подкрепляемые материальной поддержкой {218} . В телеграмме на имя И. В. Сталина и Г. М. Димитрова VI пленум КПК отметил их большие заслуги в «историческом повороте» партии к новой политике, в результате чего была прекращена гражданская война {219} .

Маршал Фош заявил после подписания Версальского мирного договора: «Это не мир. Это перемирие на двадцать лет». Окончание мирного двадцатилетия пришлось на 1939 год, и чем ближе становилась роковая дата, тем больше появлялось признаков, подтверждающих предсказание французского провидца. Германия быстро восстановила и превзошла свой довоенный промышленный потенциал, создала современные вооружённые силы, обрела крупных союзников в лице Италии и Японии. Аншлюс Австрии в марте 1938 года рассеял надежды на мирное будущее Европы. Следующей жертвой стала Чехословакия — страна, ставшая средоточием европейской политической борьбы осенью 1938 года.

Георгий Димитров в то время находился в отпуске. Состояние здоровья нашего героя, как ни заботились о нём кремлёвские доктора, доставляло ему всё больше неприятностей. Особенно досаждали сырые московские зимы, мучившие простудными заболеваниями. В 1937 году он трижды подолгу болел, а на исходе зимы 1938-го тяжёлый грипп вызвал осложнение — нарушился обмен веществ, появились признаки диабета. Изматывающий режим работы, стрессы, устойчивая привычка к поглощению большого количества крепкого кофе и курению табака также давали о себе знать. Лишь изредка ему удавалось часок побродить по дорожкам дачной усадьбы — вот и весь отдых. А в отпуске не был два года.