Моника Блэк - Земля, одержимая демонами. Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии

Через три месяца расследование было завершено. Не о чем беспокоиться, сообщила полиция министерству внутренних дел. Проблема не представляет «серьезной опасности». Случаи, которые Крузе привел как примеры преследования за колдовство, состояли всего лишь в том, что мнимые целители выманили у людей деньги, и «не имели никакой связи с суеверием в прямом смысле слова». Опять-таки совершенно неясно, вполне ли полиция или другие инстанции понимали, что именно расследуют. Шесть из восьми случаев, представленных Крузе их вниманию, очевидно, включали боязнь ведьм, несколько сопровождались насилием, один закончился убийством [729] HH, Nds. 100, Acc. 47/94, Nr. 63, pp. 12–13, Landeskriminalpolizeiamt Niedersachsen to Niedersachsen Min. des Innern, March 16, 1956. . Возможно, следователи не могли всерьез принять мысль, что источником этого послужили подозрения в колдовстве, или представить, что участники этих событий «действительно верили», что их преследуют ведьмы (если именно это подразумевалось под «суеверием в прямом смысле слова»).

Таким образом, хотя после суда над Эберлингом власти проявляли бóльшую готовность рассматривать эти вопросы, они так и не уловили основополагающей проблемы, какой она виделась Крузе: боязнь ведьм ведет к социальному остракизму и поиску козла отпущения. Даже сталкиваясь с конкретными случаями преследования, власти по большей части были не способны уловить их социальное значение и потенциальную угрозу. Например, один чиновник из Нижней Саксонии сослался на случай, когда соседи обвинили «вздорную сутяжницу» в наведении порчи на ребенка. Женщина попыталась покончить с собой, и ее пришлось поместить под врачебный надзор. Тем не менее чиновник был уверен, что местные жители не обращали внимания на продолжающиеся баталии между оболганной женщиной и ее соседями. Это была «в принципе, их внутренняя» проблема. Он не увидел здесь проявления более общей или значительной социальной проблемы [730] HH, Nds. 120, Lün. Acc. 108/84, Nr. 10, Abschrift, Bericht, б.д., предположительно май 1956 г. .

Если чиновники и задумывались о вмешательстве, то лишь в конкретных действиях, подпадающих под закон: мошенничество, угроза здоровью населению, нарушение закона, регулирующего деятельность народных целителей. «Суеверие» было для них общей проблемой, которая могла способствовать этим нарушениям. Некоторые представители власти попросту неправильно понимали вопрос или, в своем незнании того, что многим представлялось экзотическими проявлениями народной культуры, путали разные виды «суеверий», мало связанные со страхом тайного злодеяния. Например, министр внутренних дел Нижней Саксонии полагал, что проблему представляет собой ворожба: практика, которую, как он отметил, уже регулируют все районы федеральной земли [731] HH, Nds. 410, Acc. 112/83, Nr. 564, p. 33, Niedersächsische Minister des Innern an den Herrn Innenminister des Landes Schleswig-Holstein, October 23, 1956. .

Однако, если официальные лица по-прежнему не понимали, что означает страх перед ведьмами, они все же признавали, что это явление распространяется. В 1956 г. министр социальной политики Нижней Саксонии доктор Хайнц Рудольф потребовал от глав местных административных округов сообщать обо всех случаях, связанных с колдовством. Рудольф хотел знать, «обеспечены» ли «меры охраны здоровья… населения» [732] HH, Nds. 100, Acc. 47/94, Nr. 63, p. 19, Niedersächsische Sozialminister an die Herren Regierungspräsidenten, April 27, 1956. «Kampf gegen Aberglauben und Hexenwahn», Osterholzer Kreisblatt , May 12, 1956. Вырезка в: HH, VVP 17, Nr. 3558. . Результаты этой инициативы, судя по внутренней переписке, были «недвусмысленными». В «определенных частях» федеральной земли наблюдались «случаи ведьмомании», но «сенсационные заголовки» таблоидов склонны были их преувеличивать. В кулуарах, впрочем, чиновники предостерегали против публичного обсуждения этого вопроса из опасения разжечь ужас перед ведьмами еще сильнее. «Широкое обсуждение закрепит их в сознании людей», — предсказал в письме один высокопоставленный чиновник министерства социальной политики Нижней Саксонии. «Эффект, противоположный желаемому» будет «достигнут, если мы забьем тревогу» [733] HH, Nds 100, Acc. 47/94, Nr. 63, p. 29, an Frau Ministerialrätin Mosolf, October 29, 1956; HH, Nds 401, Acc 112/83, Nr. 564, p. 32, Mosolf to Grabenhorst, November 6, 1956. .

Независимо от того, раздувала пресса эту проблему или нет, Нижняя Саксония отнеслась к ней достаточно серьезно, почти два десятка руководителей полиции и высших чиновников из министерств внутренних дел и социальной политики этой федеральной земли, собравшиеся на двухдневную конференцию в октябре 1956 г., включили «борьбу с ведьмопомешательством» в повестку дня. Опять-таки между ними преобладал консенсус: проблема веры в ведьм является результатом банальной «непросвещенности», возможно распространяющейся, но не имеющей, на их взгляд, более широкого социального значения. В любом случае отдельные примеры, когда «помешательство на ведьмах что-то значило», имели главным образом «значение на местном уровне», а потому не несли общей угрозы для всех [734] HH, Nds.100, Acc. 47/94, Nr. 63, pp. 31–32. Auszugsweise Abschrift aus dem Protokoll, October 30–31, 1956. .

В то же время собрание признало, что, если община ополчается против соседа, вера в ведьм может привести к остракизму и насилию. В отчете, представленном на конференции, официальные лица попытались определиться со способами правовой защиты в разных ситуациях, возникающих в связи с боязнью ведьм. От объявивших себя ведьмогонителями, заметили чиновники, таким средством служит закон о народном целительстве. Что касается помощи обвиненным в колдовстве, юридические возможности также имеются: нанесение телесных повреждений и клевета влекут за собой уголовное наказание [735] HH, Nds.100, Acc. 47/94, Nr. 63, pp. 31–32. Auszugsweise Abschrift aus dem Protokoll, October 30–31, 1956. .

Поиск правовых решений для культурных верований , в результате которых людей обвиняли в колдовстве, происходил значительно труднее. Официальные лица рекомендовали усилить просветительскую работу: когда в школьных классах обсуждаются легенды и сказки «и дискуссия естественным образом переходит на[ведьм]», учителя могли бы между делом заметить, что «ведьмопомешательство» является «нонсенсом». Пасторы и учреждения, занимающиеся местной историей и культурой, также могли бы внести свою лепту [736] HH, Nds. 401, Acc. 112/83, Nr. 564, p. 30. Betr.: Hexenwahn heute noch und Kurpfuscherei aus Aberglauben, October 29, 1956. . Предположительно, благодаря тому, что судебному разбирательству по делу Эберлинга удалось пролить на этот вопрос свет, чиновники призвали «все органы власти и учреждения» быть более бдительными и предложили министерству юстиции требовать от обвинителей более строгого наказания, когда подобные дела попадают в суд. Если правовая мера наказания невозможна, но люди «подверглись публичному обвинению в колдовстве», следует уведомить об этом министерство внутренних дел [737] HH, Nds.100, Acc. 47/94, Nr. 63, pp. 31–32. Auszugsweise Abschrift aus dem Protokoll, October 30–31, 1956. .