Ирина Полякова - Мифы о прошлом в современной медиасреде. Практики конструирования, механизмы воздействия, перспективы использования

Повседневное знание транслируется как по сильным, так и по слабым связям, в терминологии М. Грановеттера. Знание в сильных сетях, очевидно, имеет первостепенное значение для формирования индивидуальной картины мира и формирования стереотипов, поскольку оно подпитывается авторитетом и закрепляется повторением. Но знания из слабых сетей, несмотря на свою случайность и однократность, также могут оказывать радикальное влияние на мировоззрение, принося инновационную информацию. Важно, что структура слабых и сильных сетей жестко ограниченна пространственно — временными рамками, а также спецификой социального пространства (плотностью населения, типом поселения, процедурами этикета), которые фактически замыкают неформальное знание локальными рамками социальной группы.

Ситуация меняется коренным образом с распространением компьютерных сетей. Их развитие обеспечивает пользователей все более совершенными инструментами управления коммуникацией, с помощью которых они могут развивать свои собственные сети любой конфигурации, обладая минимальными знаниями о контрагентах. Современные информационно — коммуникационные технологии предоставляют пользователям небывалую свободу общения и сотрудничества, но развиваемые на их основе коммуникативные пространства не гомогенны. С одной стороны, они не похожи на конгломераты дискретных жизненных миров. С другой стороны, далеки от нисходящих коммуникационных потоков институциональных иерархий, подпитывающих корпоративные сети. Они меняют способы рекрутирования и численность лидеров общественного мнения. Последние перестают быть представителями корпоративных институтов, обладающими уникальными знаниями, и становятся гражданскими экспертами, обладающими высокой коммуникативной компетентностью и производящими мнения. Так блогосфера сегодня в России основана на культуре углубленного комментария на любые темы. Наиболее популярные блогеры — это сформировавшиеся люди, с хорошим образованием, нередко — филологическим [68] См.: Поль Д. В. ИКТ и блогосфера. Феномен «литературы путешествий» // Вестник Гуманитарного института. 2015. № 1 (15). С. 38–41. . Их информированность и осведомленность практически не отличается от той, которой обладают их читатели (в отличие от профессиональных журналистов). Над читателем блогера возвышает больший коммуникативно — информационный опыт, навыки работы с потоками информации, субъективно окрашенная подача материала и текстового оформления мыслей. Блоги интересны как площадка самовыражения с позиций читателя только тогда, когда таковое эстетически состоятельно, автор владеет литературным языком (включая субкультурные жаргоны) и способен развлекать и привлекать читателя, открывать новые горизонты предсказуемого ракурса интерпретации («я бы и сам пришел к таким выводам, если бы у меня было время на освоение материала»). Блогер предлагает свою субъективную оценку, и если форма ее выражения вызывает эстетический, эмоционально окрашенный, отклик у реципиента, то реципиент примет и ее содержательную систему аргументации. Гражданский эксперт от социальных сетей эксплуатирует иллюзию сильной связи, конструируя широкую слабую сеть.

Рациональное, объективное, эмоционально нейтральное, сложное для восприятия научное знание может быть включено в формат блогосферы только при особом популяризаторском таланте блогера. Требуется серьезная жанровая работа для адаптации научного знания к продвижению в условиях социальных сетей. Лженаука, изобилующая красочными примерами, риторическими приемами, «историями из жизни», пренебрегающая информированием ради убеждения, чувствует себя комфортнее в среде сетевого неформального знания и быстро в ней распространяется.

Блогосфера как «сеть сетей» аккумулирует усилия массы безвестных блогеров, почти мгновенно откликающихся на злободневные события, тиражируя информацию о них, наращивая ее новостную плотность и укрепляя общественный интерес, то есть наделяя событие резонансом. Известные блогеры (гражданские эксперты) дают оценку сложившимся резонансным событиям, формируя тем самым повестку дня и воздействуя на общественное мнение. То есть фактически мнение в блогосфере производит горстка избранных экспертов, хотя эта совокупность всегда остается открытой и любой рядовой блогер, удачно на старте осветивший резонансное событие, может оказаться в топе. Высокая работоспособность, привлекательность авторского стиля, актуальность тематики — все это способствует быстрому вхождению рядового блогера в топовый круг, что осуществляется весьма быстрыми (по меркам традиционной социальной мобильности) темпами. Важно, что приобретаемый авторитет конвертируем для внешних медиасред — СМИ и других социальных сетей, в первую очередь, Фейсбука и Твиттера.

Принципы формирования неформальной гражданской экспертизы, сформировавшиеся в блогосфере, работают и во всех остальных сетях. Однако важным отличием сетей «последнего поколения» является резкое снижение объемов печатного текста в сообщениях. Постепенная, но неуклонная эволюция Интернет — сообщений от электронного гипертекста через медиатекст, интегрирующий вокруг печатного сообщения видео, аудио и графические элементы, к видеотрансляции приводит к тому, среда социальных сетей становится все менее пригодна для трансляции научного знания и все более удобна для мифотворческих практик, питательной средой для которой она и становится.

В настоящее время в медиасреде получили распространение мифотворческие процессы, в которых социальному мифу отводится роль инструмента воздействия на общественное сознание. При этом тиражируемые в медиапространстве социальные мифы способны оказывать как конструктивное, так и деструктивное влияние на общественно — политические процессы, на жизнь каждого человека. Исследование механизмов трансляции социального мифа в медиасреде даст возможность увидеть современное измерение социальной мифологии, мифологического сознания, мифотворческой и мифологизационной деятельности. Дело в том, что зачастую в настоящее время трансляция социального мифа происходит в парадигме «мы — они», в которой улавливаются отголоски известного архаического противопоставления сфер на «сакральную» и «профанную», где сегодня в качестве сакрального, священного выступает «мы» как некий кластер, инспирирующий консолидацию, интеграцию, идентификацию и даже патриотизм, а «они» — это нечто неосвоенное, неупорядоченное и почти враждебное. Это обстоятельство позволяет нам вновь — уже с учетом развития пространства масс-медиа — обратить внимание на такие дихотомии как «мы — они», «свой — чужой», «герой — злодей».