Елена Калмыкова - Образы войны в исторических представлениях англичан позднего Средневековья

В 1397 г. король арестовал трех лордов, наиболее ярко выражавших недовольство стремлением Ричарда прекратить войну во Франции: герцога Глостерского, графа Эрандела и графа Уорика. Согласно описанию Томаса Уолсингема, обвиненные в предательстве лорды ничего не знали о замыслах короля. В трактовке этого историка эти лорды до самого конца оставались верными подданными Ричарда, полностью подчинявшимися его воле. Подробный рассказ об аресте лежащего в постели больного дяди короля (Томаса Вудстока, герцога Глостерского), очевидно, должен был усилить впечатление о жестокости Ричарда. Хронист не забывает указать на то, что несправедливые действия короля таили в себе, по мнению народа, угрозу всему государству: «Когда известия об аресте и пленении этих лордов распространились, всеобщее горе охватило людей во всем королевстве, поскольку каждый думал, что королевство будет уничтожено врагами, ибо все люди возлагали на них, особенно на герцога Глостерского, надежды и верили, что, пока он жив и здоров, королевство не только хорошо управляется, но и находится в безопасности от внешних врагов» [1287]. Эрандел был приговорен к смертной казни, Глостер, находившийся под охраной в Кале, был убит по тайному приказу короля, Уорик — отправлен в ссылку на остров Мэн [1288].

Несколько авторов после подробного рассказа о суде над графом Арунделом и последовавшей за ним казни упоминают о том, что в народе ходили слухи о мученической смерти графа и чудесном соединении отрубленной головы с телом, а также о паломниках, приходивших поклониться останкам. Озабоченный народным волнением, король отдал приказ перезахоронить графа в тайном месте [1289]. Анонимный монах из Мальмсбери сообщает о том, что незадолго до низложения Ричарда архиепископ Кентерберийский Томас Эрандел прислал ему благочестивого отшельника с севера, который пытался убедить короля вернуть конфискованные у апеллянтов земли их законным владельцам. По приказу Ричарда отшельник был отправлен в Тауэр [1290].

В довершение всего король якобы приказал всем шерифам принести особую новую клятву верности в том, что они будут доносить обо всех злоумышленниках и арестовывать последних. Анонимный историограф отмечает, что подданные Ричарда боялись «публично высказать правду» или пожаловаться на злоупотребления чиновников, поскольку широко был известен печальный опыт двух знаменитых докторов теологии, которые были оштрафованы и заключены в тюрьму за то, что «публично заявили о плохом королевском управлении и негодных советниках» [1291]. Однако это была последняя победа Ричарда II над оппозицией.

Генрих Болингброк, сын Джона Гонта, в течение двух лет скрывавшийся от гнева короля во Франции, совершил государственный переворот, свергнув своего кузена с престола. Пример Генриха Болингброка весьма показателен в плане истинного соотношения реальной практики с риторикой хронистов. Объявленный вне закона английского короля предатель нашел радушный прием при дворе тестя Ричарда, неизменно заверявшего зятя в своих самых нежных чувствах и союзнической верности. Карл VI не только предоставил изгнаннику и его спутникам в качестве резиденции Отель де Клиссон, но и официально принимал того при дворе, приглашая на банкеты и одаривая подарками. Именно из письма Ричарда тестю Генрих узнал о планах своего противника отправиться с военной экспедицией в Ирландию, сочтя это удобным моментом для возвращения на родину и организации мятежа против короля [1292]. Между тем одним из главных пунктов обвинения, предъявленного Ричарду победившими оппозиционерами во главе с Генрихом Ланкастерским, были дружеские сношения с французским королем.

Низложение Ричарда было подготовлено не только в военном, но и в идеологическом плане. Английские хроники передают атмосферу всеобщей ненависти подданных к королю-тирану [1293]. Как уже отмечалось, непосредственно перед высадкой Генриха Болингброка на английском побережье Ричард предпринял военный поход в Ирландию, оставив, по выражению одного из анонимных сторонников Ланкастерского дома, «потрясенное королевство» и «взволнованный, готовый к большому мятежу народ». «Пока король находился в Ирландии, весь английский народ молил Господа, чтобы он не позволил ему вернуться невредимым; ибо все в Англии дышали ненавистью к этому государю» [1294]. И Всевышний ответил на мольбы англичан, «решив высокомерие его [Ричарда. — Е. К .] унизить и помочь английскому народу, который уже достойным жалости образом был притесняем и лишился бы надежды на облегчение и полное избавление, если бы Господь не протянул ему руку помощи» [1295]. Всеобщая ненависть к Ричарду отражена и в рифмованной хронике Джона Хардинга, написавшего:

Лишь находившийся на службе у Ричарда француз Жан Кретон, рассказывая об оммаже, принесенном лордами Англии Генриху Ланкастерскому, отметил, что не все делали это искренне [1297]. Для Кретона и других французских историографов низложение Ричарда однозначно являлось предательством и изменой законному монарху [1298].

Напротив, активный сторонник смены династии Томас Уолсингем не только сообщил о всеобщем ликовании по поводу низложения Ричарда, но также не забыл указать на особые обстоятельства коронации Генриха IV, благодаря которым этот обряд приобрел исключительное значение для англичан. Согласно легенде, восходящей к правлению Эдуарда II, архиепископу Кентерберийскому Томасу Бекету во время его пребывания во Франции явилась Богородица, предсказавшая ему скорую смерть, а также открывшая судьбу одного из грядущих правителей Англии. Дева Мария предрекла, что пятый после Генриха II король окажется настолько благочестивым человеком, что сможет отвоевать Святую землю у язычников. Для поддержания избранника Дева передала Бекету сосуд со священным елеем, которым следовало помазать на царство добродетельного государя, а также его потомков. Этот сосуд в форме орла долгое время хранился в монастыре Св. Киприана в Пуатье, пока, наконец, не был передал герцогом Жаном II Брабандским его шурину Эдуарду II. Под давшись на уговоры придворных, Эдуард в 1307 г. пренебрег божественным даром, в результате чего на Англию обрушились бесконечные несчастья. Известно, что впоследствии Эдуард II дважды обращался к папе Иоанну XXII с просьбой позволить ему повторное помазание священным елеем. Уклонившись от вынесения вердикта по поводу достоверности легенды о полученном Бекетом пророчестве и чудесном даре, великий понтифик хотя и позволил провести повторное помазание (поскольку эта процедура не является таинством), но сам прелата для этой церемонии не назначил и вообще советовал провести ее тайно [1299]. Неизвестно, верил ли Эдуард II в эту историю о небесном елее настолько, чтобы провести второе секретное помазание, но вплоть до конца XIV в. о сосуде в форме орла в Англии не вспоминали.