Томас Вебер - Становление Гитлера. Сотворение нациста

Гитлер никогда открыто не подтверждал глубокое влияние, оказанное на него другим лектором на его курсах, Карлом Александром фон Мюллер, шурином Федера, который в отличие от Федера был баварским консерватором в более традиционном смысле. Тем не менее, Мюллер, который читал Гитлеру и другим слушателям курсов лекции по немецкой и международной истории, рассказывал в своих мемуарах о его встрече с Гитлером: «После окончания моей лекции и последующих оживлённых дебатов я встретил в теперь почти пустом зале небольшую группу, которая задержала меня». Мюллер вспоминал: «Казалось, их вниманием завладел человек в середине группы, который непрерывно говорил им странно гортанным голосом и с нарастающей горячностью». Профессор истории добавил: «У меня было странное ощущение, что их возбуждение было его делом, и что в то же время оно наделяло его голосом. Я увидел бледное, суровое лицо под невоенной прядью волос, стриженые усы и поразительно большие бледные голубые глаза с холодным фанатическим блеском».

Мюллеру было любопытно, будет ли Гитлер участвовать в дискуссии после его следующей лекции. Однако, как и после первой лекции Мюллера, Гитлер этого не сделал. Так что Мюллер предупредил присутствовавшего Майра о талантах Гитлера: «Вы в курсе, что среди Ваших инструкторов имеется талантливый природный оратор?» — спросил он Майра. «Такое впечатление, что он может говорить без перерыва, стоит ему начать». Когда Мюллер указал на Гитлера, Майр ответил: «Это Гитлер, из полка Листа». Майр попросил Гитлера выйти вперёд. Мюллер вспоминал про этот случай: «Он послушно вышел, вызванный к кафедре, с неуклюжими движениями и как будто у него было дерзкое смущение. Наш разговор не был плодотворным».

Основываясь на сообщении Мюллера, стало общей практикой полагать, что пропагандистские курсы Майра имели значение для Гитлера, потому что здесь он осознал, что он может говорить, и что он был впервые обеспечен, как выразился один выдающийся исследователь Гитлера, «некоей формой направленного политического образования». Однако в реальности Гитлер уже осознал, что он может говорить и вести за собой, будучи дважды избранным представителем солдат своей части той весной. К тому времени, когда он занимался на курсах, он уже трансформировался из неуклюжего одиночки в лидера. Вместо этого Мюллер имел значение для Гитлера по двум иным причинам: во-первых, он передал Гитлеру знание, как прилагать историю к политике и к искусству государственного управления. И во-вторых, он обозначил отношения Германии с англо-саксонским миром как дающее ключ к пониманию того, почему Германия проиграла войну и как Германии следует реорганизовать себя, чтобы быть в безопасности на все времена.

Не осталось никакой информации о лекциях, которые проводил Мюллер на пропагандистских курсах Гитлера, но статьи, написанные Мюллером в 1918 и в начале 1919 года, имели ту же суть, что и его лекции. Со своих уроков в предвоенном Оксфорде в качестве стипендиата Родса Мюллер был увлечён Британией и её ролью в мире. В январе 1918 года он написал статью для Süddeutsche Monatshefte , озаглавленную «Как англичане выигрывают мировые войны», в которой он представил роль и положение Германии в мире как результат роли Британии в нём, и обозначил Британию как главного врага Германии. В другой статье в том же году «К немецкому рабочему» Мюллер набросился, как будет затем снова и снова делать Гитлер, на англо-американский финансовый капитализм, задавая вопрос «хочет ли народ Германии отдать всю Землю англо-американским финансовым олигархам». Затем в феврале 1919 года он написал статью об угрозе «Англо-саксонского мирового доминирования».

Таким образом, лекции Мюллера, Федера, Ботмера и возможно также Михаэля Хорлахера по сельскому хозяйству — которые, похоже, были сфокусированы на связи продовольственной и национальной безопасности — снабдили Гитлера ответами на два вопроса, которые у него были в результате своего прозрения. Тем не менее, он не впитывал как губка всё, что приходило к нему во время курсов пропаганды. Неудивительно, что фигура Франца Ксавера Карша малоизвестна в наши дни. Гитлер определённо не был воодушевлён его экономическими идеями, в центре которых были понятия мира и избежание войны. Также он никогда не выражал симпатии к воззрениям Ботмера о том, что сильное, унитарное германское государство будет источником небезопасности в Европе, или к его выводу, что, следовательно, Бавария и немецкоговорящая Австрия должны образовать монархическое государство, отдельное от остальной Германии. Курсы также не снабдили его гомогенным набором политических идей. Поскольку лекторы на курсах Гитлера не все поклонялись более или менее одним и тем же идеям, возникшая впоследствии идеология Гитлера, возможно, не может быть описана как попросту бывшей суммой их идей.

Для понимания его неожиданного политического преображения в 1919 году, таким образом, будет проясняющим моментом проверить, какие идеи не будут иметь отклика у Гитлера, также как и те, что воодушевят его, в тот самый момент, когда он начал становиться человеком, известным в настоящее время каждому.

Когда были впервые учреждены пропагандистские курсы Майра, Майр и Ботмер отбирали лекторов из интеллектуального и семейного круга Мюллера, которого Майр знал с тех пор, как они ещё мальчиками ходили в одну и ту же школу. Ранние курсы, так же, как и некоторые из дискуссий, которые организовал Майр для других аудиторий, включали Мюллера, Йозефа Хофмиллера и журналиста Фрица Герлиха — трёх постоянных авторов для Süddeutsche Monatshefte, консервативного журнала, издававшегося Николаусом Коссманном, еврейским новообращённым в католицизм. Федер между тем был шурином Мюллера и в прошлом также писал для Monatshefte . Далее, Ботмер писал статьи для еженедельной газеты сотрудника Федера — Дитриха Экарта, который станет играть выдающуюся роль в жизни Гитлера. Хотя более поздние курсы, включая те, что посещал Гитлер, были расширены другими лекторами, ядро группы лекторов всё ещё составляли пришедшие из кругов Мюллера.

И всё же, несмотря на всю их схожесть и близость социальных кругов, лекторы на пропагандистских курсах Майра и Ботмера были далеки от того, чтобы составлять однородную группу сходно мыслящих правых идеологов. Все лекторы определённо сходились в отвержении большевизма и на некоторых принципах, которые Ботмер изложил в своём меморандуме. За пределами этого, однако, их идеи относительно политики и экономики чрезвычайно отличались. Например, некоторые лекторы были закоренелыми германскими националистами, в то время как у других была склонность к баварскому местничеству. Далее, хотя и Готфрид Федер и Вальтер Л. Хаусманн были очень критичны по отношению к финансам, заключения, которые они выводили из своего отвержения финансов, были радикально различными.