Ричард Эванс - Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Таким образом, в политике нацистов, касающейся церквей, накануне войны была некоторая неразбериха. Их идеологическая линия определенно расходилась с христианством, хотя было еще очень далеко до того, чтобы народ принял предлагаемую нацистами неоязыческую альтернативу Церкви. Однако при всех идеологических конфликтах цель была ясна с самого начала — режим твердо намеревался устранить церкви как альтернативные режиму идеологические центры [614] Gailus, Protestantismus, 664-6. . Важность этой цели как нигде более была видна в отношении нацистов к «исследователям Библии», или Свидетелям Иеговы. Так как члены этой секты поклялись слушаться только Иегову, они наотрез отказывались клясться в верности Гитлеру. Они не отдавали германского приветствия, не ходили на политические демонстрации, не участвовали в выборах и отказывались служить в вооруженных силах. Хотя из-за их скромного происхождения — в основном это были представители среднего и рабочего классов — заявления гестапо о том, что они были прикрытием для групп сопротивления рабочего движения, не имели под собой никакого основания. На самом деле Свидетели чем-то напоминали маленькие антилиберальные политические секты, появившиеся сразу после войны, какой когда-то был и сам нацизм. Для полиции было точно так же важно то, что управление их организацией осуществлялось не из Германии, а из Соединенных Штатов; штаб-квартира движения в Бруклине была одним из первых критиков европейского фашизма, а во время гражданской войны в Испании они поддерживали республиканцев. Как можно было ожидать, для того чтобы усмирить Свидетелей Иеговы, НСДАП и гестапо использовали грубое устрашение и травлю. Но это только сделало их еще упрямее. Поддерживаемые резолюцией, принятой на их международной конференции в Люцерне в 1936 году и осудившей немецкое правительство, они начали распространять «бунтарские листовки», как их называл режим. Полиция ответила на это арестами и судебными преследованиями, и к 1937 году в Особом суде во Фрейберге (Саксония) Свидетели Иеговы фигурировали более чем в половине дел. В других местах эта пропорция была так же велика [615] Detlef Garbe, Zwischen Widerstand und Martyrium: Die Zeugen Jehovas im «Dritten Reich» (Munich, 1993); Michael H. Kater, «Die ernsten Bibelforscher im Dritten Reich», VfZ 17 (1969), 181-218; Zeidler, Das Sondergericht Freiberg, 49-55; Gerhard Hetzer, «Ernste Bibelforscher in Augsburg», in Broszat etal. (eds.), Bayern, IV. 621-43. Имеется хорошее местное исследование в Walter Struve, Aufstieg und Herrschaft des Nationalsozialismus in einer industriellen Kleinstadt: Osterode am Harz 1918 — 1945 (Essen, 1992), 242-74. .

В тюрьме Свидетели напрочь отказывались оставлять свою веру и идти на компромиссы с атеистическим государством. В то время как некоторые начальники тюрем и тюремные чиновники считали их просто безобидными дурачками, другие, такие как начальник Эйзенахской тюрьмы в Тюрингии, активно старались промыть им мозги и периодически проводили сеансы идеологического воспитания. Но за год его эксперимент, начатый в 1938 году, не принес ощутимых результатов, и его прекратили. Наказания и судебные преследования были для Свидетелей просто проверкой их веры, ниспосланной, как они считали, Богом. Многие из них в тюрьме отказывались работать, несмотря на постоянные наказания. Другие даже заходили еще дальше. Свидетель Иеговы Отто Грасхоф, приговоренный к четырем годам заключения в тюрьме в Вольфенбютгеле за то, что отказался служить в армии и пытался убедить другого молодого человека делать так же, устроил голодовку, когда его семью выселили из дома, а детей забрали. Накормить его силой не удалось, и в начале 1940 года он умер, его вес составлял меньше сорока килограммов [616] Wachsmann, Hitler’s Prisons, 125-8; Hans-Ulrich Ludewig and Dietrich Kuessner, «Es sei also jeder gewarnt»: Das Sondergericht Braunschweig 1933 — 1945 (Braunschweig, 2000), 89-90. .

Таким образом, юридические меры не оказывали на Свидетелей Иеговы никакого воздействия. Не в последнюю очередь им в этом помогали тесные связи семьи и их сообщества. Раздосадованные тем, что Свидетели отказываются подчиняться, полиция и СС сразу после выхода из тюрьмы стали забирать их в концентрационные лагеря. Даже один из членов руководства Министерства юстиции критиковал судебную систему за то, что она не воспринимала с достаточной серьезностью угрозу, которую представляли собой Свидетели Иеговы. В Германии, — заявил он, — их было около двух миллионов. Это было большое преувеличение, на самом деле их было меньше 30 000. Также он заявил, что они работают прикрытием для коммунистов, хотя для такого заявления тоже не было ни малейших оснований. Тем не менее гестапо начало новую волну арестов. К концу существования Третьего рейха в тюрьмах находились около 10 000 Свидетелей, 2000 из них находились в лагерях, а около 950 умерло [617] Hans-Eckhard Niermann, Die Durchsetzung politischer und politisierter Strafjustiz im Dritten Reich (Düsseldorf, 1995), 295-305; Schmidt, «Beabsichtige ich, die Todesstrafe zu beantragen», 105-7; Wachsmann, Hitler’s Prisons, 180-83. . Но и здесь страдания только подталкивали их на новые благочестивые жертвы и мученичество. В некоторых отношениях они были идеальными заключенными, чистыми, аккуратными и старательными. Но эсэсовец Рудольф Хёсс, который в 1930-х годах был высокопоставленным чиновником в лагере Заксенхаузен, сообщал о том, что Свидетели отказывались вставать навытяжку, маршировать в парадах, снимать шапки или выказывать какие-либо знаки уважения охранникам, потому что почтение, как они говорили, причитается только Иегове. Когда к ним применяли телесные наказания, они просили еще, в знак своей веры. Когда их заставляли наблюдать за казнью других Свидетелей, отказывающихся выполнять работу, связанную с военным делом, или служить в армии, они только просили, чтобы им самим тоже позволили стать мучениками. По словам Хёсса, их фанатизм настолько впечатлил Гиммлера, что он часто приводил его в пример эсэсовцам [618] Hoss, Commandant, 94-8, 151-2. .

Однако Свидетели Иеговы были единственной религиозной группой, настолько враждебно относящейся к нацистскому государству. При всем мужестве многих крупных религиозных деятелей основных конфессий, никто из них не сопротивлялся режиму ни в каких вопросах, кроме чисто религиозных. Гестапо могло утверждать, что католические священники и пасторы Исповедальной церкви прятали однозначную оппозицию национал-социализму под покровом благочестивых речей, но правда была в том, что по целому ряду вопросов Церковь хранила молчание. И Евангелическая и католическая церкви были политически консервативны, причем еще до того, как к власти пришли нацисты. Страх перед большевизмом и революцией, силами, которые снова показали зубы, судя по сообщениям о массовых истреблениях республиканцами священников в начале гражданской войны в Испании, укреплял их убеждение в том, что если уйдет нацизм, то его место займет что-то еще более страшное. Глубокое конфессиональное разделение, иногда приводящее к конфликтам, не оставляло никакого шанса, что католики и протестанты объединят свои усилия в борьбе с режимом. Католики всегда старались продемонстрировать свою верность немецкому государству, с тех пор как в 1870-х годах Бисмарк стал выражать сомнения в этом. Протестанты при Бисмаркской империи были идеологическим орудием государства, и многие годы они прочно идентифицировались с немецким национализмом. И там и там горячо приветствовалось подавление марксистской, коммунистической и либеральной политических партий, борьба с «безнравственностью» в живописи, литературе, кино и многие другие аспекты политики режима. Благодаря тому что как у католиков, так и у протестантов существовала давняя традиция антисемитизма, со стороны этих церквей не было официального протеста против антисемитских действий режима. Самое большее, на что они могли пойти, — это защитить евреев, обращенных в их собственную веру, но даже здесь их позиция не всегда была однозначна.