Геннадий Веревкин - Заметки краеведа в третьем поколении

Шандор Пётефи. Без заглавия

Дерево-мать. Не потому ли коми-пермяки называют дерево женским родом — кедра, а от них и местные русские.

Шандор Пётефи. Без заглавия

Эндре Ади. «Заблудившийся всадник»

Имре Чанади. «Леса зверей и поднебесье птиц»

Михай Вади. «С востока»

Писали о кедрах английские поэты. Д. Г. Байрон в «Еврейских мелодиях» о шуме кедровых лесов, А. Теннисон в «Арабских ночах» о могуществе кедров, но они оба имели в виду ливанский кедр.

Действие романов Майн Рида «Охотники за растениями» и «Ползуны по скалам» происходит в Гималаях. Несколько страниц посвящено описанию гималайского кедра — деодара. Ботаник рассказывает о других видах кедра, в том числе о «сибирской сосне или сибирском кедре».

В России о кедре писал М. В. Ломоносов в своём переложении Псалма 103-го. Василий Каменский, проезжая трактом на Печору, писал: «Любуюсь на кедры, бегут километры».

Стихи о кедре имеются в сборнике новосибирского поэта К. Лисовского «Звёзды дальних дорог». Алтайский поэт Аржан Адаров свой сборник стихов озаглавил «Пусть живёт кедр», где о кедре много стихотворений, и это понятно. Учёные считают, что фармация сибирского кедра сложилась на западных склонах Алтайских гор и Саян. И потом распространилась по всей Сибири и Уралу. О кедрах писал поэт П. А. Кушев, родом из Чердынского района, и березниковский поэт Павел Петухов, родившийся недалеко от Берёзовки и многократно видевший берёзовский кедр. У писателя народа ханты Еремея Айпина имеется большая повесть «В тени старого кедра». Писатель Владимир Чивилихин в 1960-х годах опубликовал несколько рассказов и очерков о Кедрограде, посёлке с таким именем. Группа энтузиастов работала над сохранением кедров на Алтае. В те годы эта книга вызвала большой интерес, о Кедрограде писали многие газеты и журналы, был снят кинофильм. После преждевременной смерти Чивилихина эта тема заглохла.

Но кто описал священную рощу в Берёзовке — так и остаётся загадкой. Многие венгерские и финские учёные в XIX веке приезжали на Урал, были в Усолье и Соликамске. Их интересовали пути, которыми финно-угорские народы пришли из мест древнего обитания на свою нынешнюю территорию.

Первым был финский учёный Шегрен. В 1822 году он три недели провёл в Соликамске, где собирал материалы о коми-пермяках. Ездил ли он в окрестности — неизвестно, работы его опубликованы лишь в 1973 г. на финском языке.

Венгр Антал Регули ездил на Урал с 1843 по 1845 гг., был в Усолье, Соликамске, Бабиновской дорогой уехал в Сибирь. Его интересовали язык и фольклор манси и хантов. Он собрал огромный материал, но не успел его обработать и напечатать. Эту работу проделал его последователь Мункачи. Он издал четыре тома мансийского фольклора и три тома комментариев. Они выходили с 1892 по 1963 гг. на венгерском языке. Регули вёл подробный дневник путешествия, но он не опубликован. Член Русского географического общества В. Карелин в 1997 г. в «Соликамских вестях» опубликовал статьи «Венгерский исследователь на Урале». В Будапеште он нашёл уральские записи на немецком языке, но опубликовать в России не смог. Регули пишет, что в Соликамске он нанёс визит городничему, в Усолье смотрел писцовые книги и сделал из них выписки. Регули читал все книги по истории Пермского края, вышедшие к тому времени. В Венгерской Академии наук хранится рукописный коми-пермяцкий словарь, его передал учёному Волегов. Ф. А. Волегов — автор многих работ и статей по истории нашего края, он составил историческую летопись Усолья, рода Строгановых, автор статьи «Пермяки». Он хорошо знал все окрестности Усолья как управляющий Усольским имением, и всего вероятнее, что от него и могли исходить сведения о Берёзовке.

Фольклор хантов в 1898–1899 гг. изучал Й. Папал. Семь томов его трудов были опубликованы, начиная с 1905 года, на венгерском и немецком языках.

В 1858, 1877, 1888 гг. на Урал приезжал к манси и хантам финский учёный А. Алквист, его работы вышли на немецком языке в 1880 и 1894 гг. В 1877 г. вышла книга Л. Н. Майкова «О древней культуре западных финнов по данным их языка. По сочинению д-ра Августа Алквиста». Книга очень краткая, по интересующему нас вопросу в ней ничего нет.

Это и дало основание Ювану Шестакову написать: «У многих народов Севера фольклор не беднее рун карелов. В Венгрии и Финляндии изданы многие тома мансийского и хантыйского фольклора на языках оригинала, а также на венгерском и немецком. Эти эпические шедевры, составленные с научной точностью, не стали звучать в мировом масштабе, как струны «Калевалы». Почему?

Потому, что не пришёл ещё такой певец, который спел бы эти древние мелодии на одном дыхании, как Элиас Леннорт. К некоторым из этих народностей, возможно, такой придёт, Но придёт ли он ко всем? Не уверен. Возможно, фольклор многих малых народов так и останется фольклором-материалом для исследования учёных, но не для увлечённого чтения широкого читателя… Чтобы эпос стал настольной книгой широкого читателя, нужен волшебник, как Элиас Леннорт». («На лыжне «Калевалы», «Урал», 1985, № 8).

В 1990 г. в Москве издательство «Наука» выпустило сборник «Мифы, предания, сказки хантов и манси» с огромным предисловием и комментариями. Есть записи XIX века, но преобладают сделанные в советский период, что наложило свой отпечаток.

Иногда получается почти анекдот: если в XIX веке под кедром приносили большую жертву для удачной охоты, вплоть до человеческой, то в 1969 г. на реке Васюган записано: «На реке Чебачья есть мысок, там растут три кедра. Кто хочет на гармошке или балалайке хорошо играть, нужно туда двенадцать ночей ходить и играть…»

Какая трансформация за тысячи лет, тем более ценен не тронутый цивилизацией фольклор, записанный в XIX веке.

Что же происходит на берегах Сырьи после ухода угров? Полное молчание, но помогает топонимика. Такого большого скопления угорских географических названий в одном месте в Прикамье больше нет, встречаются в других местах одно или два, а тут восемнадцать деревень и семнадцать речек. Если дошли они до русских, четвёртых по порядку русского этноса, как же жили тут постоянно, передавая названия из поколение в поколение, от одного языка другому.