Евгений Гонтмахер - Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя

При патрональной автократии, напротив, формальные органы, уполномоченные принимать решения, превращаются в организации – «приводные ремни». До распада СССР марксистско-ленинская партия-государство, будучи центром власти, имела в своем распоряжении организации – приводные ремни в том смысле, что эти организации передавали волю высшего органа коммунистической партии различным сегментам общества. При патронажной автократии, однако, сама правящая партия становится «приводным ремнем» неформальной патрональной сети, т. е. «приемной политической семьи» (график 4). Таким образом, правящая де-юре партия является не главным актором режима, а второстепенным образованием, одним из многих институтов, которые приемная политическая семья использует, чтобы придать своим действиям формально-демократическую видимость. Решения о действиях партии принимает не ее формальное руководство (или члены), а те, кто принадлежит к неформальному «двору» патрона. Решения принимает одна и та же группа людей, обладающих неформальными связями: некоторые из них а) имеют политическую власть де-юре , но превышают пределы своей компетенции (как президент/премьер-министр и одновременно главный патрон), а некоторые б) не имеют политической власти де-юре (как различные олигархи). При этом те, кто представляет эти решения и голосует по ним в формальной (транспарентной) институциональной сфере, в подавляющем большинстве являются политическими подставными лицами. Они не принимают решения, а лишь оформляют решения, принятые политической семьей.

График 4. Функция правящей партии

График 5. Доминирующий экономический механизм

Доминирующий экономический механизм. Можно предположить, что при либеральной демократии политическая и экономическая сферы также не разделены из‐за развитой системы лоббирования в интересах крупных корпораций. Однако в процессе лоббирования политик ищет политических выгод (например, финансовой поддержки своей предвыборной кампании), а предприниматель – экономических (например, введения благоприятных для него норм регулирования). Оба участника совершают эту сделку добровольно, чтобы сохранить свои позиции на вершине иерархии собственных сфер. Политик не становится предпринимателем, а предприниматель – политиком 269 269 Holcombe R. G. Political Capitalism: How Economic and Political Power Is Made and Maintained. Cambridge: Cambridge University Press, 2018. . В патрональной автократии, напротив, мы видим олигархов – людей, обладающих формальным экономическим и неформальным политическим влиянием, и полигархов – людей с формальной политической властью и неформальным экономическим влиянием. В этом случае смешение сфер социальной деятельности происходит, когда акторы приобретают интересы в сферах, не относящихся к их собственной формальной сфере, причем таким путем, который определяет их деятельность (экономическую или политическую). Неудивительно, что в российской литературе вводится понятие «власть & собственность», отражающее тот факт, что в посткоммунистическом регионе власти не существует без собственности, а собственности – без власти 270 270 Ryabov А. The Institution of Power&Ownership in the Former U. S. S. R. .

График 6. Коррупция

При патрональной автократии рыночная экономика заменяется реляционной. Эти системы различаются среди прочего своим доминирующим экономическим механизмом (график 5). Карл Поланьи выделял три «формы интеграции» в экономике: обмен, реципрокность и перераспределение; все они присутствуют в экономике одновременно, но одна форма доминирует 271 271 Polányi K. The Economy as Instituted Process // The Sociology Of Economic Life / Ed. M. Granovetter, R. Swedberg. Boulder: Westview Press, 1992. Р. 29–51. . В рыночной экономике либеральной демократии доминирует обмен, что допускает рыночную координацию в рамках государственных норм регулирования. При коммунистической диктатуре доминировал механизм бюрократического перераспределения ресурсов, т. е. центральный плановый орган навязывал как структуру собственности, так и структуру производства. В реляционной экономике мы наблюдаем реляционное перераспределение рынка, в рамках которого главный патрон перераспределяет рынки и диктует только структуру собственности, но не структуру производства. В то же время (в соответствии с точкой зрения Поланьи) в реляционной экономике не исчезают и параллельные механизмы. Там бок о бок существуют и конкурентные рынки с реальной частной собственностью и отсутствием целенаправленного дискреционного государственного вмешательства, и реляционные рынки, где преобладает «власть-собственность».

Коррупция.Хотя схожие формы коррупции встречаются в режимах разных типов, в целом эти режимы различаются функцией, которую играет коррупция в механизме их функционирования (график 6). В случае с социалистическим хозяйством можно говорить о «системосмазывающей» коррупции. Это понятие связано с понятием «смазки»: если не смазывать механизмы, вся плановая экономика будет парализована и гражданам придется столкнуться с постоянным дефицитом практически всех товаров (на всех рынках) 272 272 Simis K. M. USSR: The Corrupt Society: The Secret World of Soviet Capitalism. New York: Simon & Schuster, 1982. . Применительно к конкурентным рынкам можно говорить о системоразрушающей коррупции, цель которой – подрывать конкурентные механизмы этих рынков. В рамках такой коррупции частные акторы обращаются к государственным акторам, чтобы получить нелегитимные преимущества только для себя (дискреционное вмешательство) незаконным, непрозрачным способом. Коррупция 1) работает снизу вверх, т. е. соискатель коррупционной услуги находится в частном секторе, а поставщик – в государственном; 2) не монополизирована, т. е. потенциальных поставщиков, которым частные заинтересованные акторы могут дать взятку, существует много; и 3) представляет собой отклонение от нормы, т. е. коррупция отклоняет функционирование государства от тех задач, которые ставят перед ним правители (проблема «принципал-агент») 273 273 Gambetta D. Corruption: An Analytical Map // Political Corruption in Transition: A Sceptic’s Handbook / Ed. S. Kotkin, A. Sajó. Budapest; New York: CEU Press, 2002. Р. 33–56. .

Для реляционных рынков, напротив, характерна системообразующая коррупция. Собственно, реляционная экономика как таковая – это порождение коррупции, которая 1) работает сверху вниз, т. е. соискатель коррупционных услуг находится в государственном секторе и подчиняет себе нижестоящих акторов, включая их в патрональную сеть; 2) монополизирована, т. е. поставщиком коррупционной услуги тоже является государственный актор, главный патрон, который не позволяет государственным чиновникам самостоятельно делать коррупционные предложения или брать взятки, вынуждая их «благожелательно» относиться к тем, кого укажут сверху; и 3) носит системообразующий характер, т. е. коррупция не противоречит намерениям правителей, а превращается в главную функцию государства. Глава «приемной политической семьи», главный патрон управляет государством как преступной организацией, а его неформальная патрональная сеть пожинает дискреционные выгоды этого незаконного, коррупционного функционирования 274 274 Мадьяр Б. Анатомия посткоммунистического мафиозного государства на примере Венгрии. М.: Новое литературное обозрение, 2016. .