Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I: 1878 – лето 1907 года

Бакинское дознание было формально окончено 31 июля 1902 г. [391]Затем дело поступило к прокурору, причем не в Кутаис, а в Тифлис, что, очевидно, мотивировалось грядущим объединением обоих дел. 23 августа было завершено также и дознание по Тифлисскому кружку. 20 сентября 1902 г. генерал Стопчанский известил Департамент полиции, что получен отзыв прокурора Тифлисской судебной палаты по делу Джугашвили и Канделаки, датированный 4 сентября. Прокурор согласился с мнением Стопчанского, что больше нет оснований для содержания обвиняемых по батумскому делу под стражей, поэтому К. Канделаки следует освободить, а И. Джугашвили, проходящий одновременно по тифлисскому делу и являющийся «одним из главных виновных», по-прежнему «подлежит безусловному содержанию под стражею» (см. док. 10).

10 сентября подполковник Шабельский представил в Департамент полиции «дополнение к лит[еру] В» относительно Канделаки. В делопроизводстве Департамента полиции литером «В» именовался стандартный бланк документа об изменении меры пресечения. Сентябрем датированы и другие документы об освобождении К. Канделаки и возвращении ему паспорта [392]. Преследование его по этому делу было прекращено.

24 сентября начальник Тифлисского ГЖУ писал в Петербург о присылке фотографических карточек обвиняемых, среди них И. Джугашвили [393]. 12 октября было составлено цитированное выше заключение товарища прокурора Тифлисского окружного суда Е.Хлодовского по делу о Тифлисском кружке. Сформулированное им мнение о неудовлетворительности батумского расследования и недоказанности вины И. Джугашвили в батумских беспорядках затем практически дословно вошло в итоговое прокурорское заключение (см. док. 28). Таким образом, основу обвинения против Джугашвили составили сведения, полученные тифлисским расследованием и касавшиеся в основном его деятельности до отъезда в Батум. За организацию батумской стачки и демонстрации, сопровождавшихся человеческими жертвами, ни Джугашвили и Канделаки, ни кто-либо другой осуждены не были.

Следует отметить, что в заключении Хлодовского о Джугашвили говорится меньше, чем о других обвиняемых участниках Тифлисского кружка. Видимо, в силу его отъезда в Батум у тифлисских жандармов было меньше сведений о его деятельности, к тому же он находился в Батумской тюрьме и тифлисские следователи не могли сами его допросить, в итоге он выпадал из поля их зрения.

В Батумской тюрьме Иосиф Джугашвили находился больше года, с 5 апреля 1902 г. до 19 апреля 1903 г. Воспоминаний об этом не так много. Варлам Каландадзе утверждал, что Иосиф Джугашвили использовал пребывание в тюрьме для занятий, изучал немецкий язык и экономическую литературу, установил распорядок дня с обязательной гимнастикой, поддерживал связь с партийной организацией на воле, писал много писем, а также организовал демонстрацию заключенных против экзарха Грузии (см. док. 8). Все это слишком похоже на типовой рассказ о революционере в тюрьме, ведущем себя в полном соответствии с каноном советской историко-революционной литературы. Экзарх Грузии действительно посетил Батумскую тюрьму 17 апреля 1903 г., документов, подтверждающих, что против него было устроено выступление, не обнаружено, однако А. В. Островский увязывает с этим эпизодом перевод Джугашвили и других в Кутаисскую тюрьму два дня спустя, что представляется правдоподобным [394]. Известно также, что Джугашвили и позднее пытался заниматься немецким языком, а вот о его пристрастии к гимнастике более никто не вспоминал.

Связи арестанта Джугашвили с партийным подпольем в Батуме, несомненно, имели место весной и летом 1902 г., поскольку сохранились написанные им тогда листовки о стачке рабочих завода Ротшильда. Что касается последующих месяцев, то ни свидетельств, ни внятных воспоминаний о продолжении такого рода его деятельности до нас не дошло. В значительной мере это объясняется упадком движения в Батуме и потерей рабочими интереса к нему.

Во второй половине марта 1903 г. в Тифлисе состоялся первый съезд социал-демократических организаций Кавказа и Закавказья, на котором было решено объединить действовавшие в этом регионе организации в Кавказский союз РСДРП, а газеты «Брдзола» и «Пролетариат» в общую газету «Борьба пролетариата», издаваемую на трех языках – русском, грузинском и армянском. Руководить газетой съезд поручил И. В. Джугашвили, А. Г. Цулукидзе, С. Г. Шаумяну и М. Г. Цхакая. Одновременно Джугашвили был выбран в Тифлисский комитет РСДРП, а также в Кавказский союзный комитет [395] . Серьезный успех для революционера, уже год томящегося в тюрьме в ожидании приговора. Обычно членами комитетов и редакторами партийных органов становились все же партийцы, имеющие возможность действовать на воле. Поэтому факт заочного избрания Джугашвили вызывал сомнения. Так, меньшевик Р.Арсенидзе утверждал, что такое не было в обычае их организаций. [396]

В съезде участвовали 15 человек, делегаты от Бакинского, Тифлисского и Батумского комитетов, групп из Кутаиса, Чиатур, Озургет, Гори, редакций газет «Брдзола» и «Пролетариат». Известно, что делегатами были М. И. Цхакая, Б. М. Кнунянц, А. Г. Цулукидзе, А. Файнберг, А. Г. Зурабов, Ф. И. Махарадзе, М. З. Бочоридзе, А. Х. Хумарян, С. М. Ханоян, Н. Н. Жордания. В этом списке не так много имен тифлисских социал-демократов, действовавших в 1900-1901 гг. После арестов 1902 г. верхушка партии снова обновилась, на первый план выдвинулись Цхакая, Махарадзе, Кнунянц, явно повысился партийный статус М. Бочоридзе [397]. Они же, а также Д.А.Топуридзе, Г. П. Телия, С. И. Кавтарадзе, П. А. Джапаридзе стали членами Тифлисского комитета. В Кавказский союзный комитет первоначально вошли девять человек: М. З. Бочоридзе, С. В. Джибладзе, Н. Н. Жордания, А. Г. Зурабов, Б. М. Кнунянц, Ф. И. Махарадзе, А. Г. Цулукидзе, Д. А. Топуридзе, Д. С. Постоловский. Затем в разное время на протяжении 1903 г. членами союзного комитета были В. С. Бобровский, М. Н. Давиташвили, П. А. Джапаридзе, М. Г. Цхакая – и И. В. Джугашвили [398] . В самом деле ему каким-то образом удавалось совмещать руководство газетой и членство в руководящих органах с пребыванием в тюрьме или же его выбирали в надежде на скорое освобождение?

Здесь нужно обратить внимание на странную коллизию. 29 января 1903 г. ротмистр В. Н. Лавров, занимавший теперь должность начальника Розыскного отделения в Тифлисе, сообщил в Департамент полиции, что, по полученным им от агентуры сведениям, в Батуме во главе партийной организации стоит Иосиф Джугашвили, более того, деспотизм Джугашвили привел к расколу организации, для примирения в Батум недавно ездил С. Джибладзе. Оба, и Джугашвили и Джибладзе, в донесении Лаврова названы «состоящими под надзором полиции» (см. док. 17). 9 февраля Лавров отправил в Петербург еще одно донесение, в котором пояснял, что лидерами батумской организации являются врач Александр Шатилов, Джугашвили по кличке Чопур и некий грузин по кличке Мохеви, который есть разыскиваемый в Тифлисе Давид Харташвили, и что в Батуме произошел раскол между «старыми социалистами» (Шатилов) и новыми (Джугашвили, Харташвили) [399](см. док. 18).