Софи Боди–Жандро - История частной жизни Том 5 [От I Мировой войны до конца XX века]

Реакция

Начиная с 1972 года консервативное руководство латиноамериканской церкви стало контролировать деятельность Епископального совета Латинской Америки. Монсеньор Лопес Трухильо, его председатель, направляет деятельность совета в сторону осторожно прогрессистского неоконсерватизма и начинает первые атаки против либеральной теологии. В 1979 году Иоанн Павел II выступает на конференции в Пуэбле, на которой сопротивление прелатов помогает поддержать то, что было достигнуто в Медельине. В 1985 году он снова приехал в Латинскую Америку. Сорок пять речей, которые он произносит, весьма умеренно научны, и всем понятно, что адресат этих речей — католический мир в целом. Папа отвергает «невыносимую» социальную несправедливость, выступает за «церковь прав человека, верного своему выбору в пользу бедных», но не прекращает предостерегать от «марксистской заразы», утверждает, что именно иерархи должны «дать правильное направление той энергии, силе, активности», что приводит в движение бедный люд; короче говоря, папа пытается наметить линию, соединяющую евангельский месседж, социальное действие и главенство Рима.

«Индейцы умирают до срока»

Средства массовой информации, не только радио и телевидение, но и католическая и протестантская пресса, вновь столкнули христианское сознание с двумя образами церкви: инквизицией и либерализацией. Убийство монсеньора Ромеро во время мессы — событие, коснувшееся не только сальвадорцев [244] Архиепископ Сан–Сальвадора Оскар Ромеро был убит в 1980 году, предположительно по приказу ультраправого политика Роберто д’Обюс сона. — Примеч. ред. . Французский католик — наедине со своей верой — тоже должен выбирать между иерархией (церковной или светской) и маргиналами: бедными («новыми» или нет), иммигрантами, безработными и пр., или, точнее говоря, он осознает противостояние между двумя тенденциями: консервативной и другой, открытой миру и поиску справедливости. Синод 1971 года, хотя он и состоял исключительно из епископов, признал, что «битва за справедливость» является составной частью Евангелия. Беспокоясь о спасении своей души, которому он придает расширенный смысл, французский католик читает — или перечитывает — эти страшные слова из послания святого апостола Иакова: «А вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни. Вот, плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха Господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания. Вы осудили, убили праведника; он не противился вам» (Иак. 5: 1–6). Сегодняшние богачи неправедно разбогатели, возможно, по собственной вине, но главным образом потому, что являются составной частью системы, кото рая ставит их в наиболее выгодное положение и которую как раз нужно обвинять. Когда прогрессивные теологи заявля ют, что «без единения с бедными нет истинно христианской жизни», они лишь напоминают о послании святого Иакова. В 1542 году в «Кратком сообщении об уничтожении индейцев» доминиканец Бартоломе де Лас Касас просто и с тревогой написал: «Индейцы умирают до срока». Разоблачив зверства испанцев в отношении коренного населения Америки, он, как известно, был отозван обратно в Испанию. Мы видим, что в истории церкви есть некое постоянство.

Теология освобождения

Прогрессивная теология выходит за рамки латиноамериканского мира, хотя происходит именно оттуда. Это «размышления о Боге, поиск языка, на котором можно говорить о Божьей любви с обездоленными христианами этого континента. Понятие „освобождение" — комплексное, оно касается социального порядка, политического уклада, человеческих отношений; речь идет о полном освобождении личности, а не только о смене структур. Освобождении от греха, если угодно употреблять библейские термины, потому что грех есть не что иное, как разрыв любви с Богом, с будущим», — декларирует перуанский священник Густаво Гутьеррес [245] Интервью газете Le Monde, 5 февраля 1985 года. . Вспоминая о том, что самые обездоленные, «неличности», подчиняются идее теодицеи, он добавляет: «Мы должны задать себе вопрос: как дать понять тому, кто чувствует себя ничтожеством, кто страдает, что Бог есть любовь? Как воспевать Мессию, когда эта песнь застревает в горле, ее душит боль народа?»

7 сентября 1984 года на Конгрегации в защиту доктрины веры в Риме выступил францисканец Леонардо Бофф, профессор теологии из университета Персеполиса (Бразилия), автор книги «Церковь, харизма и власть», в которой он писал: «Теолог–католик ездит в Рим, как чехи и словаки — в Москву, на консультации с советским Политбюро». Он утверждал, что «священная власть была предметом процесса экспроприации средств религиозного производства со стороны духовенства в ущерб простым христианам» и что «догма действительна лишь в определенный период и при определенных обстоятельствах». С большими оговорками Конгрегация провозгласила возможность «аутентичной теологии освобождения», в случае если речь идет «об освобождении от греха, а не о социально–политическом освобождении». Подчеркивавлось, что в работах отца Леонардо Боффа содержится «большое количество опасностей для веры, возможностей ее извращения», и приводились следующие его слова: «Церковь говорит, что надо бороться за права бедняков, но не говорит, что она на их стороне. Это позиция соучастия, а не освобождения» [246] Интервью газете Le Monde, 13 сентября 1984 года. , По его мнению, церковь защищает не столько божественную власть, сколько историческую форму, в которой она существует. В июне 1985 года Конгрегация запретила отцу Боффу выступать с проповедями, за чем моментально последовало письмо, подписанное десятью бразильскими священниками, где говорилось: «Мы должны публично выразить свое несогласие с наказанием, наложенным на отца Леонардо Боффа. Сами по себе мера и способ наказания представляются нам немилосердными, мы видим в них наступление на права человека и на свободу исследований теологов, что противоречит христианскому человеколюбию, препятствует развитию нашей церкви и вредит общей ответственности нашей епископской конференции».

Когда писались эти строки (декабрь 1985 года), кардинал Ратцингер [247] В 2005 году стал папой римским Бенедиктом XVI. за четыре дня до обсуждения и вынесения решения по поводу Леонардо Боффа выразил официальную позицию церкви. Работа называлась «О некоторых аспектах теологии освобождения», в ней говорилось: «Некоторые испытывают искушение в первую очередь заботиться о хлебе насущном, а сообщение пастве слова Божия взять в скобки и отложить на потом. Разделять и даже противопоставлять одно другому — смертельная ошибка <���…>. В основе новой интерпретации — не рассмотренные критически заимствования из марксистской идеологии и обращение к тезисам рационалистической библейской герменевтики. Это искажает все аутентичное, что было в первоначальном стремлении действовать в пользу бедных. Евангелие не должно сводиться только к земным делам». Он же отмечает, что «весь народ Божий должен участвовать в пророческом деле Христа, но уважая при этом иерархию церкви», которой надлежит решать, насколько это участие искренно. Отсюда — вопрос, возникший у доминиканца Жана Кардоннеля: «Когда дети умирали от истощения и усталости на мануфактурах, в Риме ничего не видели и не слышали. Зато церковь осудила газету L’Averiir, движение Le Sillon, затем священников–рабочих. Когда евреи горели в огне Холокоста, в Риме мало что видели и слышали. Пий XI объявил возмутительным то обстоятельство, что церковь будто бы потеряла рабочий класс. Теперь она теряет женщин, вставших на путь эмансипации. Потеряет ли она и третий мир?»