Михаил Гаспаров - Собрание сочинений в шести томах. Т. 2: Рим / После Рима

3. Был он миру господином,
А подобен стал пучинам,
Где ладьи расколоты,
Где, как Красс, жерло морское
Пожирает все мирское
Серебро и золото.

4. Там лютует Сциллы злоба,
Там Харибдина утроба
Емлет все даяния,
И, как дикие пираты,
Там свирепствуют прелаты
В кардинальском звании.

5. Там у скал водовороты,
А над скалами, где гроты,
Там сирены с пением
Ликом женственным светлеют,
Но в сердцах коварных тлеют
Дьяволовым тлением.

6. Где бушует это море?
На гостиничном подворье
У двора Франконова!
Сколь бездонна эта бездна,
Узнаешь небезвозмездно,
Отходя от оного.

7. Там лишишься ты надежды,
Там оставишь ты одежды
И уйдешь, измаянный:
И порфиры, и виссоны
Исчезают там в бездонной
Пасти у хозяина.

8. И ни возрасту, ни роду
Избавленья от невзгоды
Не дают грабители:
Все вершится им в угоду,
Ибо нет иного входа
В римские обители.

9. А как Сцилла, звонко лают
И плывущим зла желают
Адвокаты курии:
Лживым лаем к скалам кличут,
Чтоб делить потом добычу,
Брошенную бурею.

10. Тот глядит, как муж совета,
Этот знает все декреты,
Шлется на Геласия;
Все берут с тебя поборы
И сулят любые споры
Привести к согласию.

11. А писцы, что пишут кривды,
Нам опаснее Харибды,
Злой и многоволненной:
Чтоб добиться благодати,
Всяк им должен благо дати
Из сумы наполненной.

12. За свинцовые печати
На вес золота здесь платит
Всякий, кто мытарствует.
Здесь сбылись слова пророка:
Суд во образе порока
Здесь клеймит и царствует.

13. А коварные сирены —
Это те, кто в сети плена
Манят речью лживою:
Завлекают, обольщают,
Кошелек опустошают
И уйдут с поживою.

14. Такова у них повадка:
Подойдут и молвят сладко,
В душу так и просятся:
«Ты не бойся, не обижу,
Ты француз, я это вижу,
Нам французы по сердцу.

15. Ваши земли нам знакомы,
Мы у вас вершим, как дома,
Все дела соборные.
Между нами нет раскола,
Вы – святейшего престола
Витязи отборные.

16. Мы грехи вам отпускаем,
В рай господень допускаем
Нашей волей папскою —
По Петровому завету
Нам цари земного света
Служат службой рабскою».

17. Так сидят они в конклаве,
Словно боги, нежась в славе,
Сея лесть зловредную;
Сладким ядом сердце травят,
Но тебе едва оставят
Лишь полушку медную.

18. В сердце волки, с виду овцы —
Таковы они, торговцы
Божьими даяньями;
На устах – Петрово имя,
Но Нероновыми злыми
Славятся деяньями.

19. Такова-то их порода,
И у них-то ключ от входа
В царствие небесное;
Здесь-то тьмою просвещает,
Просвещеньем помрачает
Слово бессловесное.

20. В их челне сидит, зевая,
Злая язва мировая
С пастью пожирающей
И, скрываясь под покровом,
Губит все в дому Петровом,
Аки лев рыкающий.

21. А начальник всем прелатам
Прозывается Пилатом,
Из засады властвуя:
Тучный брюхом, толстый боком,
Он владычит над пороком,
Как пастух над паствою.

22. А царица в сей пучине —
Не Ахилла мать-богиня,
Не Фетида пенная,
А собирательница платы,
Пожирательница злата,
Та мошна священная.

23. Коль мошна твоя богата —
У пирата, как у брата,
Ты пируешь с прибылью;
Коль мошна твоя пустеет —
Ветры веют, бури зреют
И грозят погибелью.

24. Скалы судно сокрушают,
А пираты обращают
Богача в убогого;
Только нищий, только голый
Ходит с песнею веселой
Через это логово.

25. Уподоблю этим скалам
Даже тех, кто в званье малом
У дверей присутствуют —
Богачу дают дорогу,
Бедняка же от порога
Кулаком напутствуют.

26. Слава богу, в сворах жадных
Два приюта есть отрадных,
Две надежных гавани,
Где причалишь, где пристанешь
И чинить челнок свой станешь
После злого плаванья.

27. Первый – Петр, павиец родом,
Мельдским ведомый приходам,
Нам спасенье сущее —
Он смиряет бурю словом,
Под его, Петра, покровом
Кроются плывущие.

28. А второй нас берегущий —
Брег зовущий, луг цветущий,
Верой облюбованный —
Александр, моя услада,
Божье избранное чадо,
К раю уготованный.

29. Он страдающим подмога,
Щедр премного, помнит Бога,
Любит и поэзию;
Был бы лучшим иереем,
Если б рядом с Елисеем
Не было Гиезия.

30. Но чтоб в этом бурном море
Мне не видеть больше горя,
Я смолкаю, братия,
И язык мой многогласный,
Для судьбы моей опасный,
Я замкнул печатию.

1. Bo кабацком сидя чине,
Мы не мыслим о кручине,
А печемся лишь о зерни,
Чей приют у нас в таверне.
Что за жизнь в кабацкой келье,
Где на грош идет веселье, —
Если спросите об этом,
Удостою вас ответом.

2. Здесь играют, выпивают,
Здесь и песню запевают;
А за кости кто присядет —
Тот не всяк с судьбою сладит:
Тот найдет себе одежу,
Тот оденется в рогожу,
Не пугает нас кончина,
Есть покуда зернь и вина.

3. Бросим кости наудачу,
Чтобы стать вином богаче:
Выпьем раз за тех, кто узник,
Два – за тех, кто нам союзник,
Три, четыре – за крещеных,
Пять – за девок совращенных,
Шесть – за праведных покойников,
Семь – за всех лесных разбойников,

4. Восемь пьем за братьев блудных,
Девять – за скитальцев трудных,
Десять пьем за тех, кто в море,
Дальше пьем за тех, кто в ссоре,
Дальше пьем за бедных кающихся,
В путь-дорогу отправляющихся,
А за кесаря и папу
Пьем без счета, снявши шляпу.

5. Пьет хозяин, пьет хозяйка,
Пьет и братия, и шайка,
Пьет и овый, пьет и оный,
Пьет невежда, пьет ученый,
Пьет монах и рыцарь тоже,
Пьет епископ и вельможа,
Пьет и трезвый, и пьянчужка,
Пьет и барин, пьет и служка;

6. Пьет и домосед, и странник,
И неведомый изгнанник,
Пьет и старый, пьет и малый,
Пьет и шалый, пьет и вялый,
Пьет и бабка, пьет и дедка,
И мамаша, и соседка,
Пьет богатый, пьет и нищий,
Хлещут сотни, хлещут тыщи.

7. Сто кругов обходят чаши,
И не сохнут глотки наши,
Коли пьем, не зная счету,
Позабывши всю заботу.
Век без хлеба, век без шубы,
Злобным людям мы не любы,
Но отступит злоба черная,
Нашей правдой помраченная!