Пол Картледж - Спартанцы: Герои, изменившие ход истории. Фермопилы: Битва, изменившая ход истории

Лисандру следовало бы вспомнить мудрый совет певца-панегириста Симонида, который он дал регенту Павсанию, другому спартанскому победителю панэллинского мира: никогда не забывать, что ты смертный человек. С той высоты, на которую он взобрался, для него оставался только один путь — вниз, но он еще не совсем исчерпал свои силы. Около 400 г. ему представилась новая возможность утвердиться в качестве главы спартанской истории. К этому времени его персидский друг Кир был мертв, погибнув при попытке узурпировать трон своего старшего брата Артаксеркса II, и Спарта вновь оказалась в состоянии войны с Персией, в этот раз как наследница Афинской империи и имперский защитник эллинизма от восточного варварства. Поэтому у него появилась масса возможностей употребить весь свой авторитет на международной арене, а смерть Агиса подбросила Лисандру идею, что он вновь мог бы косвенно обрести власть, осуществив притязания на трон Эврипонтидов своего давнего возлюбленного Агесилая и фактически правя через него.

Его поддержка Агесилая в самом деле оказалась решающей в недостойной конкуренции за трон. Лисандр смог убедить нужных спартанцев, что страшные последствия хромого царствования, предсказанные оракулом, указывают не на физически хромого Агесилая как царя, а на его соперника Леотихида, предполагаемого сына Агиса, чья законнорожденность ставилась под вопрос (по слухам, он в действительности был сыном Алкивиада, т. к. предположительная дата его рождения соответствовала этой гипотезе). Поскольку чистота и подлинность царского рода считалась решающей для достижения эффективности власти, то со стороны коварного Лисандра это был блестящий, ловкий тактический ход, и Агесилай должным образом взошел на трон, который занимал около сорока лет.

Однако, если Лисандр думал, что Агесилай станет воском в его руках, он быстро и жестоко разочаровался. Агесилай прошел через систему Агогэ, знал, что думают обычные спартанцы, и оказался непревзойденным мастером назначения на политические должности представителей элиты. Фактически Агесилай сам назначил себя руководителем антиперсидского похода в 396 г., а когда он принял на себя командование в Азии, вскоре оказалось, что Лисандр опустился до выполнения чисто церемониальной роли, и тогда он вернулся в Спарту с поджатым хвостом. Однако вновь, несмотря на это препятствие, он никоим образом не завершил свою деятельность, и в 395 г., когда Спарта оказалась ведущей войну на два фронта против Персидской империи в Азии и против могущественной коалиции греческих городов, включая Афины и Фивы в центральной Греции, Лисандр отправился на беотийский фронт как один из двух главнокомандующих — вторым был регент Павсаний.

Частично, несомненно, из-за действительных трудностей военной связи, использовавшей древние средства, но, разумеется, также из-за жгучего желания личной славы и соперничества с Павсанием, Лисандру не удалось, как планировалось, объединить свою армию с армией царя, и вместо этого он устремился в атаку на беотийский город Галиартос. Там он погиб, и это был довольно банальный конец необычной карьеры, но даже мертвый он оставался мощной легендой, и у него были многочисленные личные последователи не только за границей, но и в самой Спарте. После возвращения из Азии в 394 г. Агесилай почувствовал, что должен побороться с ним, и сделал он это самым интересным образом.

Он заявил, что в доме Лисандра после его смерти был найден папирус с текстом непроизнесенной речи, написанной для него неспартанским интеллектуалом. Темой речи было спартанское царствование, и предложение, которое Лисандр якобы собирался сделать, заключалось в том, что царствование должно быть не наследственным и ограниченным двумя домами Агиадов и Эврипонтидов, но более широко открытым, во всяком случае, для всех «потомков Геракла» (одним из которых был Лисандр) и, возможно, для всех спартанцев. Обвинение Агесилая было основательным, убедительным, и оно эффективно поспособствовало ослаблению влияния известных друзей и сторонников Лисандра в Спарте. Лично я нахожу трудным принять все детали этой истории, но идея, что Лисандр рассматривал возможность стать царем Спарты, сама по себе кажется правдоподобной. В конце концов два царя — сначала Павсаний, а затем Агесилай — помешали ему достичь вершины его безудержных амбиций.

Можно завершить наше короткое жизнеописание Лисандра следующим рассказом: к моменту его смерти у него остались дочери брачного возраста (так что возможно, он женился во второй раз, когда ему было за сорок), они имели много поклонников, так как предполагалось, что Лисандр очень богат. В действительности же оказалось, что он умер бедным, его не интересовало превращение власти и престижа в личное богатство, но власть и престиж интересовали его как таковые. И тогда поклонники чудесным образом исчезли, после чего их обвинили в «плохом» браке, т. е. стремлении к браку из чисто финансовых соображений. Аскетичный Лисандр, конечно же, одобрил бы такую истинно спартанскую суровость.

Лисандр нашел оригинальный подход к своему назначению наварха. Он трактовал эту должность не только как связанную с морем, но более широко как политическую. Аристотель в своей Политике , написанной почти через столетие, сравнил навархию со спартанским царством: в условиях военной кампании спартанский наварх обладал огромным объемом власти, включая власть над жизнью и смертью. Однако Аристотель в полной мере не упомянул, что способный и амбициозный наварх, такой как Лисандр, подобно обоим царям, мог распоряжаться распределением должностей. Лисандр так же серьезно, как руководил морским делом, заботился о том, чтобы снискать расположение маленькой горсточки фанатично преданных сторонников в каждом из главных городов восточного побережья Эгейского моря. Они должны были сформировать ядро decarchies , т. е. группу из десяти человек, через которых он планировал от имени Спарты править тем, что когда-то было Афинской империей.

Все шло согласно его плану, прежде всего благодаря его личным замечательным отношениям, которые он сумел установить с Киром. Кир, вероятно, имел дальний прицел — как мы знаем задним числом, он хотел призвать на помощь Спарту, чтобы попытаться свергнуть своего старшего брата и занять вместо него персидский трон. Как бы то ни было, за короткий период его средства, предоставленные Лисандру, дали возможность создать флот, который был не только таким же значительным, но также и оснащенным технически как афинский, и фактически состоял из лучших кораблей. После первого периода командования в 407 г. Лисандра вынудили отказаться от своей должности, т. к. спартанские правила запрещали занимать пост наварха более одного года, или, во всяком случае, не более чем в течение одной кампании. Тем не менее в 405 г. после незначительного успеха в 406 г. Калликратида, который хвастливо объявил, что не будет лебезить перед всяким варваром вроде Кира Персидского, Лисандра вновь отправили к театру военных действий в Эгейском море, в качестве законного предлога назначив его заместителем командующего.