Пол Картледж - Спартанцы: Герои, изменившие ход истории. Фермопилы: Битва, изменившая ход истории

Персы родственны мидянам и были их преемниками в качестве хозяев империи. Таким образом, они не были идентичны друг другу, как греки доверчиво полагали, — они даже называли персов «мидянином» в единственном числе. Персы были как бы господствующим народом. В сценах процессии на Ападане в Персеполе нет данников-персов, но есть мидяне, одетые в своеобразные мидийские одежды — туники до колен (отличные от обычных персидских длинных юбок в складку) или куртки с длинным рукавами ( kandys ), облегающие брюки (столь презираемые греками), шапки, закрывающие шею и уши, и несущие в качестве дани одежду, короткий меч ( akinakês ), браслеты и сосуды.

Это этническое разнообразие в центре иранской земли было микрокосмом, отражающим разнородность империи в целом. Множество разнообразных этнических групп, различных религий и разных языков соперничали за жизненное пространство под сенью империи Ахеменидов. В административном отношении их объединяло то, что центральный суд и правительство требовали минимума налоговых взносов и дани деньгами или натурой, и, кроме того, то, что время от времени либо глобально из центра, либо на провинциальном уровне могли налагаться воинские обязанности. Общим языком администрации и связи был арамейский (семитский язык, на котором четыре-пять столетий спустя говорил Иисус из Галилеи). Дарий ввел также общую валюту — золотые и серебряные монеты, названные в его честь «дариками». На самом деле Дарий был первым живым правителем, запечатлевшим свой образ на монете — его всегда изображали в виде лучника с луком и колчаном в активном «бегущем» положении (сама идея и практика чеканки монет появилась всего за столетие до его восшествия на престол). У Плутарха сохранился такой рассказ среди его Laconian Apophthegms ( Высказываний спартанцев ):

Поскольку на персидских монетах чеканилось изображение лучника [Дария], Агесилай сказал, снимаясь с лагеря [в 394 году], что он был изгнан из Азии царем [Артаксерксом II] с помощью тридцати тысяч лучников [золотых дариков].

Для налоговых и военных целей империя было поделена на от двадцати до тридцати провинций, или сатрапий (по-видимому, слово мидийского происхождения), каждой из которых управлял сатрап, или царский наместник; большинство сатрапов набиралось из числа обширного царского семейства (придерживавшегося системы гаремов). В Книге 3 Геродот приводит примечательный «каталог» сатрапий империи — двадцати, согласно его подсчетам, — с точным указанием размеров дани в деньгах и натурой, требуемой ежегодно от каждой провинции. Из персидских документов мы знаем официальный список основных народов и земель, которыми правил Дарий, но не перечень собственно сатрапий:

По милости Ахурамазды эти земли я [Дарий] захватил вне территории Персии… Мидию, Элам, Парфию, Арию, Бактрию, Согдиану, Хорезм, Дрангиану, Арахозию, Саттагидию, Гайдару, Синд, амиргийских скифов, скифов в остроконечных шапках, Вавилин, Ассирию, Аравию, Египет, Армению, Каппадокию, Сарды, Ионию, скифов за [Черным] морем, Скудру, ионийцев, носящих петасы (шапки с широкими полями), ливийцев, эфиопов, людей из Маки, карийцев.

Один народ, отсутствующий в этом списке, заслуживает упоминания — евреи из Иудеи. Три книги еврейской Библии — Эзра, Эсфирь и Неемия — целиком и непосредственно посвящены ахеменидско-персидскому периоду иудейской истории, хотя «история» не совсем то, о чем они повествуют. Считается, что Эсфирь написана значительно позже конца империи Ахеменидов, тем не менее она передает аромат восприятия жизни на вершине власти в Сузах отдаленными подданными Великого царя:

По окончании дней сих, царь сделал для народа своего, находящегося в престольном городе Сузах, от большого до малого, пир семидневный на садовом дворе дома царского. Белые, бумажные и яхонтового цвета шерстяные ткани, прикрепленные виссонными и пурпуровыми шнурами, висели на серебряных кольцах и мраморных столбах. Золотые и серебряные ложа были на помосте, устланном камнями зеленого цвета и мрамором, и перламутром, и камнями черного цвета. Напитки подаваемы были в золотых сосудах и в сосудах разнообразных, и вина царского было множество, по богатству Царя.

Это не просто случайная деталь, что весь «народ от большого до малого» должен был включать высокопоставленных персидских женщин, открыто принимающих участие в царских празднованиях наравне с мужчинами. Для осуждающих греческих глаз это было одним из самых очевидных показателей непохожести персов. Кроме того, царь брал с собой женщин из своей непосредственной семьи на военные кампании — еще один знак странности персов для грека.

Геродот, неизвестно, на основании какого авторитета, чувствует себя достаточно уверенным, чтобы излагать в деталях, какую дань должна была ежегодно платить каждая из двадцати сатрапий. Например, греки, объединенные в его Сатрапии № 1, платили только в денежной форме, серебром или его эквивалентом, в то время как египтяне из Сатрапии № 6 включали в свое налогообложение денежную сумму от продажи рыбы, пойманной в Меридовом озере; что же касается индийцев, живших в Сатрапии № 20, то, как отмечалось выше, они были «самым многочисленным народом во всем известном мире и [потому] платили самую большую единовременную сумму, 360 талантов золотого песка». Более того, он указывает грандиозную общую сумму налогообложения, исчисленную в серебряном эквиваленте на основе стандарта острова Эвбея (более тяжелого, чем более распространенный афинский стандарт) — более 14.500 талантов [12] С греческой точки зрения эта сумма почти в тридцать раз превышает доход афинской морской империи на вершине ее могущества в 440-х и 430-х годах. .

На удивление, Геродот не приводит здесь товаров того, что мы бы назвали торговлей «белыми рабами» — юных девушек для комплектации гаремов в центральной и региональной столицах как для сексуальных, так и для репродуктивных целей, а также кастрированных мальчиков, включая греков, для службы евнухами-охранниками в этих гаремах и, более непосредственно, в качестве сексуальных объектов [13] В другом месте, 8.105, он описывает торговлю грека Паниония евнухами как «крайне порочную». . Более того, Геродот либо не знает, либо предпочитает не описывать, как военные обязательства провинции могли косвенно удовлетворяться посредством сложной системы «льгот». Например, богатые вавилоняне, вместо того чтобы нести военную службу лично, могли уплатить определенную сумму третьему лицу, посреднику, который заплатит за службу подставному лицу, положив в карман разницу между тем, что ему уплатил уклонившийся от службы, и стоимостью замены. Сохранились записи семейного банковского дома Мурашу («дикий кот») в Ниппуре, которые проливают немало света на систему льгот, которые, в свою очередь, могут помочь объяснить, почему по крайней мере некоторые из персидских рекрутов-кавалеристов сражались с меньшим энтузиазмом, хотя и не непременно с меньшим мастерством, чем некоторые из богатейших подданных Великого царя.