Лариса Печатнова - Спарта. Миф и реальность

Судя по очень краткому и недетализированному сообщению Плутарха, перед нами та же самая социокультурная программа, которую в свое время предлагал Агис. Клеомен идет по его стопам и пытается объединить граждан, провозгласив возврат к ценностным установкам предков. Лозунги равного для всей гражданской молодежи воспитания, а для старшего поколения равного образа жизни не потеряли своей привлекательности и должны были служить сплочению гражданского коллектива. Клеомен не был идеалистом, вряд ли он верил в возможность вернуть в первоначальном виде давно вышедшую из употребления ликургову систему государственного воспитания и общественных обедов [358]. Он скорее хотел создать новую структуру, но под старыми, освященными веками названиями и формами. Для этого ему и понадобилась помощь таких специалистов-политологов, каким был Сфер. Об успешном внедрении в сознание граждан прежних ценностных установок свидетельствует та атмосфера, которая царила в армии Клеомена: «Среди всех греческих и царских войск спартанское было единственным, которое не вело и не везло за собою мимов, фокусников, плясуний и кифаристок, по было свободно от всякой разнузданности, шутовства и расточительности…» (Plut. Cleom. 12. 4). Клеомен за короткий срок (два-три года) добился значительных результатов: он не только увеличил количество граждан до нескольких тысяч человек, но и сумел объединить их общей задачей и общей идеологией. Согласно Плутарху, «большинство быстро и охотно свыклось с простым, истинно лаконским образом жизни» (11. 4).

Желая сохранить хотя бы видимость законности своей власти и стремясь избежать обвинений в тирании, Клеомен прибег к обычной для спартанцев политической фикции — он восстановил диархию, но весьма оригинальным способом. В этом, как и во многом другом, он действовал последовательнее и решительнее Агиса. Сохранив форму, Клеомен полностью изменил суть спартанской диархии. Был кардинально изменен главный принцип двоевластия, столь строго соблюдаемый уже много веков: один царь должен быть из дома Агиадов, другой — Еврипонтидов. Клеомен назначил вторым царем своего собственного брата Евклида. Вот комментарий Плутарха по данному поводу: «Это был единственный случай, когда спартанцами правили два царя из одного дома» (Cleom. 11. 5). В отличие от Агиса, Клеомен вполне сознательно стремился к монархической власти, но не хотел быть обвиненным в узурпации и нарушении законов Ликурга, апелляция к которым ему так помогла при уничтожении эфората. Такие манипуляции с царской властью дали законный повод Полибию называть Клеомена тираном, а его власть — тиранией (Polyb. II. 47. 3).

Плутарх сообщает о двух политических новациях Клеомена: об уничтожении эфората как института и о восстановлении диархии, но ничего не говорит о трансформации третьей важнейшей правящей структуры — герусии. Единственный автор, который упоминает герусию в связи с Клеоменом, — Павсаний. Вот его краткая реплика: «Клеомен… уничтожив силу герусии, вместо нее установил на словах власть патрономов» (II. 9. 1). Это сообщение Павсания довольно часто вызывало сомнения уже в силу того, что Павсаний не историк и подбор фактов носит у него случайный характер. Так, например, Г. Шёманн указывал на некорректность данной фразы Павсания, поскольку, как известно, герусия продолжала функционировать и после Клеомена (Polyb. IV. 35. 5) [359], Одно из объяснений, которое лежит на поверхности, — это то, что Павсаний ошибся и перепутал герусию с эфоратом [360]. Согласно этой гипотезе, Клеомен заменил эфоров патрономами [361], которые никакой реальной власти не имели и находились в полном подчинении у царя. Их обязанности ограничивались гражданской юстицией. Однако трудно себе представить, чтобы Клеомен, уничтожив эфорат, поставил бы на его место какую-либо другую коллегию.

Как нам кажется, Павсаний не ошибся. Ведь из фразы Павсания, строго говоря, не следует, что Клеомен уничтожил герусию как институт. Речь идет только о том, что он отобрал у нее власть (τό κράτος της γερουσίας καταλύσας) и учредил новых магистратов, так называемых патрономов. Возникает вопрос: какое отношение эти патрономы имели к герусии? Можно предположить, что среди изгнанных противников Клеомена было какое-то количество геронтов. Возможно, Клеомен вполне сознательно ослабил герусию, избавившись от части геронтов и проведя реорганизацию самой герусии. У этой точки зрения есть немало сторонников [362]. Так, по мнению П. Кэртлиджа, «герусию невозможно было аннулировать, поскольку она была гарантом социальной и политической стабильности. Ее поэтому нужно было реформировать, как с помощью ослабления или замены некоторых из ее функций, особенно пробулевтической, так и с помощью подрыва ее конституционного авторитета» [363]. Коллегия патрономов, возможно, была включена в состав герусии и официально должна была следить за соблюдением «отеческой», т. е. ликурговой, конституции.

Вероятно, если численность герусии действительно была изменена, что следует из надписи римского периода (IG V 1, 16) [364], то это вполне мог сделать Клеомен. Он ввел, как полагают некоторые исследователи [365], новую должность патрономов, во многом дублирующих геронтов, и, по-видимому, сделал их председателями герусии. Желая, с одной стороны, сохранить традиционную численность герусии, а с другой — усилить свое влияние на нее, Клеомен, вероятно, уменьшил число геронтов на пять человек и в то же время добавил пять патрономов, назначаемых, скорее всего, им лично. Они и стали его агентами влияния в герусии. Клеомен, возможно, изменил и принцип формирования герусии, отменив пожизненное членство и установив ежегодные выборы [366].

Коллегия патрономов пережила Клеомена. Судя по эпиграфическим данным уже римского периода, она состояла из пяти или шести членов, один из которых был эпонимом [367]. П. Олива считает, что коллегия патрономов «оставалась самым важным спартанским институтом даже после реставрации эфората» [368].

Клеомену за короткий срок удалось избавиться от всех своих политических противников и провести весь комплекс задуманных реформ. Удивляет отсутствие серьезного сопротивления со стороны правящей олигархии. По-видимому, убийства эфоров и высылки восьмидесяти их сторонников оказалось достаточно, чтобы покончить с оппозицией. Клеомену было оказано ничтожное сопротивление во время переворота. А по завершении реформ (зиму 227 г. он провел в Спарте) он спокойно оставил город, абсолютно не опасаясь каких-либо неожиданностей.

Клеомен, бесспорно, добился успеха в своей реформаторской деятельности. Он восстановил, насколько это было возможно в новых условиях, экономическую основу равноправия граждан и возродил общественные институты, основанные, по преданию, еще Ликургом. Он пополнил гражданский коллектив новыми гражданами и создал сильную армию, способную успешно противостоять Ахейскому союзу. Армия Клеомена прекрасно проявила себя в борьбе с ахейцами. Было несколько факторов, обеспечивших Клеомену триумфальный военный успех. Прежде всего эффективными оказались его меры по созданию и перевооружению новой армии. Большую роль сыграл возросший престиж Спарты в Греции. Немаловажное значение имел и военный талант самого Клеомена. Он показал себя отличным полководцем.