Михаил Бойцов - Бог, Рим, народ в средневековой Европе

Впрочем, воспроизводить все подряд было, естественно, заведомо нельзя. Чем заменить постоянный оборот «Божией милостью» — von Gottes Gnaden (Dei gratia)? Составители подобрали здесь вполне «языческий» эквивалент: «cultor deorum» — почитатель богов. Трудно сказать, была ли это сознательная цитата из Горация (Оды I, 34) [354] Начиная с XVIII в. накопилось примерно две дюжины переводов этой оды на русский язык. В варианте А. П. Семенова-Тян-Шанского первая строка звучит: «Богов поклонник редкий и ветреный <���…>». или же переделка агиографического топоса «cultor Dei». Впрочем, последний и сам, похоже, изначально представлял собой «полемическое переосмысление» строки из Горация.

О римском календаре авторы подделки не имели ни малейшего представления, точно так же, как и о политических обстоятельствах прихода Цезаря к власти — иначе они не датировали бы грамоту первым годом его regnum. (Если бы сам Цезарь или любой другой повелитель Рима классической поры применил к своему правлению это слово, то, скорее всего, дни его были бы сочтены. Самому Цезарю хватило и одного лишь подозрения в том, что он к regnum стремится.) Зато о посвящении римлянами дней недели различным богам в Вене что-то слышали, а может, просто переиначили на классический лад обычное германское обозначение пятницы как дня женского божества. В результате нам сообщают, что Цезарь составил свою грамоту в пятницу — в день Венеры (с которой у него имелись тесные родственные связи — правда, Рудольф IV и его канцлер могли о них и не знать), — но месяц и год остаются неизвестными. Отсутствие ясного указания на год особенно досадно, потому что так и остается непонятным, с какого рубежа Цезарь мог отсчитывать свое regnum — пусть и в одних лишь грёзах фальсификаторов.

Вторую привилегию Австрия получила от Нерона. «Мы, Нерон, друг богов и распространитель их веры, предводитель римской мощи, император и цезарь и август. Мы вместе со всем нашим сенатом пришли к заключению, что Восточная земля (terra orientalis) должна быть отличена перед всеми прочими землями, потому что она и все ее жители славным образом превосходят всех [прочих] подданных Римской империи. Поэтому мы провозглашаем [своей] императорской властью эту землю навеки свободной от всех податей и сборов, будь то уже наложенных или же тех, что еще [только] будут взиматься нами и нашими преемниками. Мы также желаем, чтобы эта земля вечно пребывала свободной. Также мы повелеваем римской властью, чтобы никто не обременял сию вышеуказанную землю враждебными действиями ни по какому поводу. Если же кто-либо поступит вопреки этому, то как только он совершит такое, его надо будет подвергнуть опале Римской империи и никогда уже ее с него не снимать. Дано в Латеране в день Марса, великого бога» [355] «Nos Nero amicus deorum et fidei eorum propalator, preceptor potestatis Romani, Imperator et cesar et augustus. Nos sumus deliberati cum omni nostro senatu, quod eximi debeat illa terra orientalis ante alias terras, quia ipsa et eius habitatores ante omnes illos, qui Romani imperii subditi sunt, laudabiliter elucescit. Ob hoc dicimus nos illam eandem terram inperpetuum quietam et absolutam omnis pensionis et census, qui iam impositus est vel erit in futurum ab imperiali potestate aut a nobis vel successoribus nostris seu quibusvis aliis. Nos volumus eciam, quod eadem terra imperpetuum libera perseveret. Eciam precipimus nos ex Romana potestate, quod cum nulla adversitate illa terra supra nominata ab aliquo in aliquo molestetur. Si quis autem contra hoc faceret, quam cito hoc perpetrasset, ille esse debet in banno Romani imperii et nunquam inde tempore aliquo exire. Datum apud Lateranum in die Martis illius magni dei» (S. 53). Перевод на русский язык уже публиковался: Бойцов М. А. «Центры» и «периферии»… С. 68. .

Использование в «Большой привилегии» имени Нерона объяснить куда труднее, чем выбор в качестве «отца-основателя» Юлия Цезаря. Нерон, мягко говоря, не пользовался почтением в христианской традиции — как позднеантичной, так и средневековой. Рассматривали его в качестве не только исторического персонажа — гонителя христиан, — но и фигуры эсхатологической. Нерон представал предтечей Антихриста — то ли уже при жизни, то ли в будущем, — когда он вернется в конце времен [356] Подробнее об этом см.: Konrad R. Kaiser Nero in der Vorstellung des Mittelalters // Festiva lanx. Studien zum mittelalterlichen Geistesleben. Johannes Spörl dargebracht aus Anlaß seines 60. Geburtstages / hrsg. v. K. Schnith. München, 1966. S. 1–15; Maier H. O. Nero in Jewish and Christian Tradition from the First Century to the Reformation // A Companion to the Neronian Age / ed. by E. Buckley, M. T. Dinter. Chichester, 2013. P. 383–404. . Нерону досталось заметное место в публицистике времен борьбы за инвеституру, где он изображался образцом грешника и тирана, причем полемисты уподобляли ему не только «плохих» императоров, но и «плохих» пап [357] Konrad R. Op. cit. S. 9–10. . Во французском эпосе и некоторых других жанрах XII в. Нерон даже иногда превращался в демона [358] Ibid. S. 8. .

Венские фальсификаторы проявили изобретательность и, похоже, изрядное чувство юмора, пока работали над титулатурой этой грамоты. Оказывается, по их мнению, Нерон называл себя «amicus deorum et fidei eorum propalator» — «другом богов и распространителем веры в них». Понятно, что Нерон не мог торжественно именовать себя «гонителем христиан», однако как-то намекнуть в титуле на его антихристианскую деятельность авторам, видимо, хотелось непременно. В конце концов именно своими репрессиями Нерон главным образом и вошел в христианскую картину прошлого. Тут фальсификаторы делают очень непростой шаг: они словно ставят себя на место языческого императора и стараются взглянуть на христиан глазами «правоверного язычника». Действительно, под таким углом зрения казни сторонников Иисуса из Назарета представляют собой не что иное, как «распространение веры» в языческих богов и оказание им цезарем «дружеской» помощи.

Доказательство того, что и для венских энтузиастов Нерон оставался в соответствии с давней традицией именно гонителем христиан, содержится в самой «поздней» грамоте из комплекса венских подделок — в подтверждении Рудольфом I привилегий его предшественников. В ней Нерону дан непростой для понимания эпитет durchaehtunder Kaiser [359] Lhotsky A. Privilegium maius… S. 89. , который, однако, в конечном счете переводится как «император-тиран», «император-гонитель» [360] Ungern-Sternberg J. v. Op. cit. S. 107 и Anm. 22a. Значение слова durchæhten М. Лексер определяет как «преследовать» (verfolgen): Lexer M. Mittelhochdeutsches Handwörterbuch. Bd. 1: А — М (1869–1872). Leipzig, 1872. Sp. 478. . (Почему Ю. Унгерн-Штернберг полагает, что эпитеты «тиран» или «гонитель» в данном контексте имеют положительные коннотации, непонятно.) Тем самым получает подкрепление наше предположение, что титул «друг богов и распространитель веры в них» в «грамоте Нерона» становится неким переводом на «языческий язык» того, что на австрийском диалекте XIV в. передавалось выражением «durchaehtunder Kaiser»: одно следует понимать как зеркальное отражение другого.

Еще Ваттенбах обратил внимание на то место в изданной им же самим малоизвестной хронике общины Матзее, где ее автор неодобрительно рассказывал о сумасбродных (по его мнению) поступках Рудольфа IV [361] Wattenbach W. Op. cit. S. 100. . Поскольку автор хроники — некий Кристиан Гольд — был деканом местной общины секулярных каноников, не приходится удивляться, что особенно его раздражало недолжное отношение Рудольфа IV к Церкви. В частности, хронист жаловался, что герцог «тиранил» австрийское духовенство, всячески его «преследуя» [362] «Prefatus Rudolfus dux Austrie etiam tyrannidem suam exercuit in clero ante dictam gwerram, ut predictum, et postea tamquam persecutor cleri» (Annales Matseenses // MGH SS. Bd. 9. Hannover, 1851. P. 832). . По словам Гольда, сам герцог якобы дерзко заявлял: «В своей земле хочу быть папой, архиепископом, епископом, архидьяконом и деканом!» [363] «Egomet volo esse papa, archiepiscopus, episcopus, archidyaconus, decanus in mea terra» (Ibid.). Если Рудольф IV действительно произносил такие речи, то он, похоже, просто повторял слова своего гордого и вольнодумного воспитателя — графа Ульриха фон Шаумберга. См.: Kurz F. Op. cit. S. 9, 15. Аббатов в пределах своих владений он тоже желал назначать и снимать самостоятельно. «И говорил, что он из рода Нерона, бывшего первым гонителем клира» [364] «<���…> et dixit se esse de stirpe Neronis, qui fuit primus persecutor cleri <���…>» (Annales Matseenses… P. 832). .